Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 82
что визуальный эффект в данном случае крайне важен. Я показала, как мы можем сделать неузнаваемыми лица на фотографиях – зачернить и их, и номера, – если нам разрешат их воспроизвести. После долгих дебатов нам разрешили использовать несколько снимков (не более десяти), при условии, что людей на них совершенно точно нельзя будет опознать. Это была серьезная победа, которая внесла большой вклад в убедительность и ценность нашего отчета.
Мы понимали, что у нас нет достаточного количества времени, чтобы изучить все фотографии в папках, поэтому решили взять случайные образцы из каждой, чтобы в целом составить представление о характере травм. Всего мы изучили около 5500 снимков и рассортировали их на категории.
Как и Цезарь, мы не увидели следов пыток на телах выше уровня челюсти. Но на 16 % образцов имелись лигатурные отметины вокруг шеи. Они не соответствовали повешению, при котором отпечаток обычно развернут кверху и кзади. По нашему мнению, это были странгуляционные борозды, следы пытки. На одном снимке лигатура – вентиляторный ремень из автомобиля – все еще оставалась на шее жертвы. Следы лигатур присутствовали у некоторых на запястьях и лодыжках, и в одном случае мы заметили пластиковую перетяжку для проводов.
На 5 % снимков отмечались так называемые «рельсовые» травмы: когда человека бьют длинным цилиндрическим предметом вроде железного прута или даже пластиковой дубинки, кожа может рваться, и тогда на ней останутся линейные открытые раны. Мы наблюдали характерные параллельные отметины на корпусе у нескольких человек и – в остальных случаях – на конечностях. На одном теле их было особенно много – более 50 – на всем торсе, и это означало, что жертва в тот момент была привязана, потому что иначе попыталась бы съежиться, защищаясь от ударов.
На 60 % образцов наблюдались признаки сильного истощения. Многие тела были настолько худые, что напоминали узников концлагерей времен Второй мировой войны. Кости выпирали через кожу, ребра торчали, а лица были измученными и запавшими.
Последняя категория специфических травм, которую мы изучали, была связана с нижними конечностями, особенно пятками и стопами. Более 55 % жертв имели изъязвления на этих местах. Точная их причина не была известна, и Цезарь не смог просветить нас относительно нее, поскольку видел лишь последствия пыток. В числе потенциальных объяснений были последствия давления, сосудистая недостаточность, умышленное причинение травмы (аппликация холодных или горячих предметов) и повреждение тканей в результате недоедания. Но с учетом того, что в основном эти язвы наблюдались у молодых мужчин, естественные причины казались крайне маловероятными. Наиболее убедительным объяснением была венозная недостаточность в результате ужасающе мучительной пытки, при которой ноги перевязывают под коленями, ограничивая приток крови к нижним конечностям. Из-за нарастающего давления сосуды рвутся, и на коже появляются язвы. Более половины мужчин на снимках, которые мы просмотрели, страдали такими язвами на ногах и стопах, что говорило о повторяемости и характере пыток.
Фотографии не всегда делались с подходящего ракурса, особенно с точки зрения криминалиста, пытающегося установить происхождение следов пыток, поэтому мы не исключали и использование фалаки. Фалака, по некоторым данным применявшаяся в Сирии, это, скорее, битье по мягким участкам свода стопы, чем по пяткам и подушечкам, и для нее требуется либо скоординированные действия палачей, либо иммобилизация жертвы: следы обездвиживания можно было видеть на некоторых снимках.
Мы признали Цезаря надежным и убедительным свидетелем, а фотографии – подлинными. Наш отчет, «доклад Да Силва», был закончен в Катаре; на следующей неделе о его опубликовании сообщили ведущие СМИ мира, и во многих, включая британский Guardian, он воспроизводился целиком. Опубликование отчета совпало с началом конференции по Сирии «Женева-2», мирных переговоров при поддержке ООН, направленных на прекращение гражданской войны в стране. Его выход накануне переговоров поставил режим Асада в невыигрышное положение и поднял целую волну международного возмущения грандиозными масштабами казней. Однако до сих пор мирного урегулирования достигнуть не удалось.
Думаю, эту главу следует закончить словами Цезаря, который сказал президенту США Обаме: «Я рисковал своей жизнью и жизнями своих родных, подверг их крайней опасности – все, чтобы остановить систематические пытки, которые режим применяет к заключенным».
Послесловие
«Никогда не знаешь, не придется ли и тебе рассказать о скелете в своем шкафу»
Марк Макгуайр бейсболист
Американский эпидемиолог Нэнси Крюгер великолепно выразила отношения между нашими телами, нами самими и окружающим миром, сказав, что истории, которые рассказывает наше тело, неотделимы от условий существования. Часто они совпадают с нашими собственными рассказами, но не всегда. Тела говорят то, что мы сами не расскажем, потому что не сможем или не захотим.
После выхода в свет книги «Все, что осталось» в 2018 году мне стали писать люди, рассказывавшие о своих телах: о разных происшествиях с ними, странных и удивительных анатомических дефектах, которыми они обладают, и о том, как они будут выглядеть, превратившись в останки, когда их хозяин испустит последний вздох. Вместе эти истории сплетаются в пестрый узор анатомического разнообразия, присущего нашему виду, и подтверждают, насколько несдержанными мы можем быть в своем желании поделиться информацией о себе.
Новая книга «Записано на костях» рассматривает человеческое тело по частям, потому что именно так работает судебный антрополог. Мы никогда не знаем, с какими фрагментами тела придется столкнуться при опознании и на какой стадии сохранности они будут. Как свидетельствуют многие случаи из книги, наша работа заключается в том, чтобы выжать максимум информации из тех частей, что у нас есть, в поисках ответов на вопросы о личности, жизни и смерти человека.
Дело, давшее старт профессии, которой я себя посвятила, олицетворяет для меня роль судебной антропологии в правосудии. С ним должны ознакомиться все патологоанатомы, анатомы, полицейские, адвокаты и судьи и, конечно, каждый судебный антрополог. Это дело связывает Ланкастер, где я ныне живу и работаю, с моей родиной, Шотландией. Оно свидетельствует о большом мастерстве криминалистов, работавших в сотрудничестве с анатомами, открытия которых проложили дорогу для будущих поколений ученых и исследователей. Оно также напоминает о необходимости быть открытым для всего нового, постоянно совершенствоваться и искать новые пути для установления правды.
Кроме того, эта история рассказывает, как тяжело приходится порой потрудиться, чтобы выяснить, что с человеком произошло, и призывает не забывать, что целью любого расследования является выяснение истины и осуществление правосудия. Она демонстрирует, как много информации можно извлечь из отдельных частей тела. Кстати, могу предложить вам интересное упражнение: подумайте, что особенного есть в вашем теле, что помогло бы мне определить, кем вы были и
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 82
