мечом. Кожаный шлем на голове. Длинная одежда из дорогущего ассирийского сукна выдавала в нем главаря. Прежде чем погибнуть, Хармхаб проткнет ему сердце. Противник почувствовал вызов во взгляде полководца и бесстрашно двинулся на него.
Копья готовы были вонзиться в щиты. Секиры сокрушить головы…
– Стойте! – дрогнувшим голосом крикнул главарь. Его подчиненные замерли на месте. Воин опустил меч и с изумлением смотрел на Хармхаба. К нему подскочил его товарищ.
– Азиру приказал всех убить. Почему ты остановился? – гневно спросил он на чистом языке Кемет.
– Пусть я буду остаток дней жрать мясо шакалов, если перед моим взором не сам… Да что ты, совсем ослеп? – накинулся он на подчиненного. – Разве не узнаешь, кто перед тобой?
Теперь и второй воин изменился в лице.
– О, Боги. Мы околдованы! Непобедимый, ты ли это?
– Кто вы? – все еще, не опуская оружия, спросил Хармхаб.
– Я Петра, сын Хотпа, строителя храмов из Оазисов Жизни. А это, – он хлопнул по плечу товарища, – Рамосе, сын Хебека, винодела из Свена. Мы служили в Меше Юга. Оба командовали са менфит.
– Вы из меши Юга, – удивился Хармхаб. Наконец опустил меч, но оставался настороже. – Но как вы здесь оказались? Среди этого сброда?
– Нас пленил в том походе, помнишь, когда наше войско шло к Вашшукканни на помощь Правителю Нахарины, Тушратте, – объяснил Петра. Затем крикнул своим воинам: – Разомкните копья. – Он повернулся к Хармхабу и виновато произнес: – Я не смею тебя задерживать, непобедимый. Ты свободен. Но если желаешь, мы проводим тебя к Азиру. Клянусь своим Ка, если хоть кто-то к тебе прикоснется, то лишь после того, как сердце мое перестанет биться.
– И я клянусь, – вторил ему не менее отважный Рамосе.
– Отчего же. Даже очень хочу увидеть вашего господина. У меня к нему есть вопросы.
– Нельзя идти к Азиру. Опасно! – шепнул ему Расесси.
– Мне надо выяснить, с кем Азиру: с хеттами или с нами. Хватит прятаться. Сам видишь – война неизбежна. Азиру хозяйничает по всему Приморью, на всех дорогах. У него в руках почти все города.
– Попробуешь его склонить на нашу сторону? – усомнился Расесси.
– Рискну. – Хармхаб решительно вогнал меч в ножны и крикнул Петра: – Веди меня к Азиру.
Хармхаб по дороге, пока кони уныло тянули колесницу, слушал рассказ Петра. Их пленили в Нахарине. Они оба: он и Рамосе долго жили среди хеттов. Пасли стада быков. У хеттов рабство не в почете. Как только хозяин решил, что пленные свое отработали, отпустил их. Но возвращаться домой через восставшее Приморье опасно. Того и гляди, вновь окажешься с веревкой невольника на шее. Ничего лучше не придумали, как примкнуть к банде Азиру. Сноровка, приобретенная в войске Хармхаба, еще осталась. Вскоре они проявили себя, как смелые воины, способные грамотно организовать бой. Азиру выделил их и приблизил к себе.
– Кому же сам ваш хозяин служит? – допытывался Хармхаб.
Петра потупил взор.
– Он боится Суппилулиуму. Как будто хеттский меч все время тычет ему в спину. Соглядатели лабарны всюду. Азиру только подумает, а Суппилулиума уже знает – о чем. Но и против Кемет выступать открыто боится.
– Я помню его отца: честного и благородного Абдаширта, повелителя Амки. Сын на него нисколечко не похож, коль превратился в разбойника. Да и вы стали обыкновенными грабителями.
Петра нисколько не обиделся.
– В этих местах любая власть грабит. У кого больше власти отбирает у тех, у кого ее меньше. Думаешь, до прихода Азиру народ жил хорошо? Посмотри кто в нашем войске: местные землепашцы да пастухи.
– И они отнимают добро у таких же трудяг, у своих соседей? – усмехнулся Хармхаб. – Богачи давно собрали пожитки и смотались в спокойные земли.
– Верно говоришь, Непобедимый, – согласился Петра. – Только раньше они ненавидели не богачей, а писцов из Кемет, жаловались, что их обдирают. Сейчас Азиру прогнал писцов.
– И что изменилось?
– Ничего, – обреченно покачал головой Петра. – Вроде бы все должны остаться довольны – полная свобода. Оказалось, свобода без порядка хуже неволи. У кого есть сила – тому все можно. Это – неправильно.
– И как Азиру думает навести порядок?
– Азиру пытается подчинить все племена себе, но у него плохо получается. Одними угрозами и грабежами порядок не установишь. Я пытался ему это растолковать, но у Азиру без меня полно советчиков.
– И хетты есть?
– Полно! Даже иногда доверенный человек от Суппилулиумы его навещает. Дорогие подарки привозит.
Тем временем отряд приблизился к небольшому городку с кривыми защитными стенами из булыжника. За стенами ютились низенькие домики с соломенными крышами. Посреди пыльной площади находился городской источник, тут же небольшой круглый храмик в обрамлении жидких пальм вместо ограды. Городок серый, невзрачный, какие попадаются повсюду в этих землях. Зато всеми красками пестрели шатры, развернутые прямо на храмовой площади. Ветер полоскал стяги на длинных шестах. Сотни людей сидели вокруг костров и громко беседовали. Где-то образовался круг, и зеваки подбадривали двух борцов, валявшихся в пыли. На углях пеклось мясо, кипели котлы с похлебкой.
– Удачная вылазка, – поздравил один из стражников в воротах, взглянув на пленных.
– Петра вернулся! – воины вскакивали и радостно приветствовали предводителя отряда. Заметно было, что он здесь в почете, его уважают. Кого среди воинов только не было: бородатые кочевники хабири и медноволосые шарданы, чернобровые горцы и степенные аккадцы, высокие носатые халдеи. Крепкой выправкой отличались митаннийцы, из разгромленной когда-то Суппилулиумой, армии Нахарины.
– Повелитель ждет тебя с нетерпением, – встретил их молодой воин в дорогих ассирийских доспехах.
Петра и Хармхаб подошли к огромному шатру. На страже стояли копьеносцы. Под полог пропустили только их двоих. В мягком полумраке пахло дорогими благовониями и жареным мясом. Но благовонии не могли заглушить запах пота и винного перегара. Музыканты выводили нежную мелодию. Пол устилал толстый ковер. Прямо на ковре возвышалось множество блюд. Среди золотой посуды весело торчали кувшины. Воины полулежали-полусидели в непринужденных позах вокруг хаоса еды и напитков, при этом наслаждались обществом юных танцовщиц. На почетном месте в куче подушек восседал грозный чернобородый воин в дорогих одеждах. Высокая красная тиара, отделанная золотом, оттеняла черные жесткие волосы, гладко уложенные и прилизанные маслом. Говорил он громче всех. Смех хриплыми толчками вылетал из его горла. Сквозь густую бороду проглядывали ровные белые зубы. Хармхаб сразу признал в нем Азиру.
– Петра! Где ты был? Мы тебя заждались! – обрадовались гуляки.
– Кто с тобой? – небрежно указал Азиру пальцем, унизанным перстнями, в сторону Хармхаба. Палец его дрогнул. Последнее слово застряло в горле. Азиру побледнел, медленно поднялся и с изумлением смотрел на полководца.
– Повелитель, что с тобой? – испугались его сотрапезники. Лицо Азиру, без того узкое, вытянулось еще больше, словно он увидел собственную смерть.
– Покиньте шатер! – хрипло крикнул он. – Все – вон!
Танцовщицы упорхнули первыми, как стайка испуганных пташек. Мужчины молча поднялись и удалились, недоуменно пожимая плечами. На ковре остались недоеденные куски мяса и недопитые
