с белыми точками» и «картошечку как из Макдональдса». Интересно, здешнего шеф-повара кондрашка хватила, или мужика просто уберегли от такого жуткого нервного потрясения? Ну уж няня Наташа точно подтвердила свое мнение насчет «бедненького убогенького ребеночка» и ее неодобрение Эли достигло апогея. Эля моментально рассердилась на себя — какое ей дело до Наташиного мнения? Где сама Наташа? Куда она дела ребенка?
— Спросите, этот поднос давно принесли? — быстро распорядился Цви.
— А я не успеваю! — в ответ визгливо выпалила полная женщина в мокром халате, выхватывая стопку тарелок из покрытой шапкой пены и пестрыми разводами соусов, воды, — Сто раз предупреждала, мне еще одна посудомоечная машина нужна — а теперь с претензиями? Вон, чистые возьмите, если надо… — она кивнула на выстроившиеся на другом столе вымытые детские чашечки и тарелки, и снова погрузила красные руки в воду.
Цви крепко ухватил женщину за плечо и рывком развернул к себе.
— Что… — гневно начала она и вдруг осеклась подалась назад и испуг проступил на ее лице, — Приносят — ставят, не нанималась я следить… — пробормотала она, но ее голос явственно дрогнул и она окончательно стушевалась под упершимся в нее взглядом Цви, — Ну — минут двадцать назад, ну — может, десять… Да не помню я, чего вырячился, бандюга! — от страха снова срываясь на визг, закричала она.
Словно в ответ на этот крик, дверь кухни с треском отлетела в сторону и внутрь ворвалась парочка охранников. По азартному выражению на их лицах было ясно: заскучавшие в тишине и респектабельности дорогого ресторана парни искренне рады хоть какому намеку на шум и скандал, и готовы хватать и держать хоть кого, лишь бы не сидеть без дела. Угрожающе поигрывая мышцами, охранники двинулись к Цви и тут же скисли — засекли черно-белого мэтра, заискивающе заглядывающего предполагаемому хулигану в глаза. Парни сбились с шага, растерянно затоптались…
— Может, няня мальчика на прогулку вывела? Свежим воздухом подышать… — с робкой надеждой косясь на Цви — вдруг тот согласиться? — предположил мэтр.
Цви лишь раздраженно покачал головой, потом на мгновение замер, что-то обдумывая, выхватил мобилку и быстро затарахтел в нее на незнакомом Эле языке, кажется, на иврите.
Эля почувствовала досаду — зря она отказывалась от курсов иврита, даже бесплатных, высокомерно заявляя, что при английском и немецком, как-нибудь и без «языка предков» обойдется.
— Через служебный выход никто не проходил. — выслушав ответ, сообщил Цви, — Через главный? — спросил он мэтра.
— Что — через главный? — похоже, мэтр все никак не мог очухаться.
Цви поглядел на него. В отличии от посудомойки, метрдотель не испугался. Но зато как-то очень быстро взял себя в руки и едва не срываясь на бег, кинулся вглубь ресторана. За ним, слаженно топоча, ринулись охранники вместе с Цви и Элей. Спешащую со всех ног Элю вертело между здоровенными плечистыми мужиками, бросая от одного к другому.
Группа на рысях ворвалась в небольшую комнату. Сидящий там человек вороватым движением кинул под пульт глянцевый журнал и с преувеличенным вниманием уставился в заполнявшие всю стену черно-белые экраны.
— Ребенок был? — отрывисто рявкнул мэтр ему в спину.
Человек обернулся и поглядел на метрдотеля с легким недоумением:
— Почему — был? У меня и есть! Двое: Сашенька и Машенька…
— Идиот! — взревел метрдотель, — Кому интересны твои дети! Через главный вход ребенок выходил?
— Как это кому — мне интересны, — возмущенно пробормотал охранник, и добавил, — Никто за последний час не выходил, я смотрел.
— Вижу я, куда ты смотрел! — проревел мэтр, подфутболивая торчащий из-под пульта журнал.
Тот взлетел, шелестя глянцевыми страницами, и плюхнулся, явив столь выразительное фото двух совсем юных девчушек, что Эля испытала серьезное беспокойство за судьбу неизвестных ей Сашеньки и Машеньки.
— Журнальчики разглядываем? — разъяренным котом зашипел мэтр и подскочив к своему служащему, сгреб его за воротник, — Вот куда ты должен смотреть, вот! — тыча пальцем в экран, на котором детишки в игровой продолжали благостно тиранить полуживого кролика, орал он, — Где еще один, а? Где Наташка? Куда эта дура его повела? — встряхивая подчиненного в такт словам, вопрошал мэтр.
— Запись посмотрите, — сказал Цви тихим, очень спокойным тоном, от которого мэтр мгновенно почувствовал себя жалким истериком, не справляющимся со своими обязанностями, — И охраннику на вход позвоните, проверьте.
Мэтр, похоже, начавший понимать английский и без Элиного перевода, разжал пальцы, выпуская своего полузадушенного подчиненного. Тот ляпнулся на стул и затих, потирая шею и опасливо поглядывая на разъяренная начальство.
— Что застыл? — сквозь зубы злобно процедил мэтр, срывая трубку внутреннего телефона, — Запись с камеры в игровой отматывай обратно, нужно посмотреть, куда эта мерзавка с ребенком пошла. — и уже другим, умоляющим тоном, заглядывая в глаза то Эле, то Цви, — Вы только не волнуйтесь, все будет в полном порядке! Девочка работает у нас уже полгода и клиенты всегда довольны. Ничего подобного никогда не случалось, поверьте, это недоразумение…
— У меня ребенок исчез — это недоразумение? — держась, чтобы не сорваться на дикий истошный визг, спросила Эля. Ей хотелось выть, орать, кричать, носиться по ресторану с воплями, хватая за руки официантов и заглядывая во все углы. Если бы не Цви с его хладнокровием и собранностью, вопреки всему дающим надежду — уж этот-то найдет, уж этот не подкачает! — она бы давно бегала по коридорам, глотая слезы и отчаянно выкликая Яську.
— На главном входе тоже говорят: за последний час никого не было, — радостно выкрикнул мэтр, бросая трубку, — Здесь ваш мальчик, здесь, сейчас запись посмотрим и найдем!
Если пока они смотрят запись, не станет поздно. Эля сильно прикусила губу, болью отгоняя настойчиво маячащий на краю сознания образ старого уазика и мужчин в камуфляже. Она не может, она не смеет даже в мыслях соединять своего маленького Яся и этот страшный, залитый кровью фургон! Нет, только не это, нет! Господи, пожалуйста, я больше не буду тебя просить, честно-честно, только пожалуйста, нет!
— А какого пацана вы ищите? — щелкая тумблерами, с любопытством спросил человек у пульта, кажется, уже отошедший от встряски.
— Ты пленку мотай, а не наговаривайся! — грозно рявкнул мэтр и человек снова втянул голову в плечи:
— Я что — я ничего, я мотаю… Просто подумал — это не ваш? — пробормотал он, тыча пальцем в какой-то из мониторов.
— Где? — вскрикнула Эля, чуть не утыкаясь носом в экран.
— Да вот…
И с чувством неописуемого, нечеловеческого облегчения Эля вгляделась в маячащую на самом краю экрана маленькую черно-белую фигурку в знакомой толстой куртке.
— Ясь! — радостно выдохнула Эля.
Малыш стоял, вцепившись ручонками в прутья вольера, за которым нервно расхаживала пушистая
