Почти одновременно с Астраханской в Киеве началось формирование Южной армии, которую вскоре стали называть Воронежским корпусом. Он тоже был промонархическим, его формирование немцы, не без ходатайства атамана Краснова, поручили члену императорской фамилии герцогу Н.Н Лейхтенбергскому. Он принадлежал к русской ветви германских герцогов и во время службы в Лейб-Гвардии Атаманском полку был приписан к одной из донских станиц. Зная его доброжелательное отношение к донским казакам, Краснов поручал ему недавно перед этим возглавлять миссию к кайзеру Вильгельму Второму. Герцог тогда успешно выполнил поручение и получил согласие кайзера на снабжение Войска Донского оружием.
Для основной базы формирования Воронежского корпуса Краснов предложил район Кантемировки в Воронежской области, но желающих уезжать туда из Киева было мало. Корпус пользовался дурной славой у «добровольцев». Всем было ясно, что если к его созданию руку проложили немцы, то, естественно, не бескорыстно, какие-то обязательства перед ними Краснов все же имел. Не придавало популярности этому формированию и то, что часть средств на его обеспечение выделяет чисто монархическая киевская организация «Наша Родина». Не для кого не было секретом, что она имеет целью насильственное восстановление монархии в России, а на Дону эта идея приверженцев практически не имела. Воронежскому корпусу тоже не повезло с командиром. Назначенный на эту должность генерал Семенов, как и большинство бывших гвардейских офицеров, слыл любителем покутить и вообще считался человеком недалеким. За свою военную бездарность он в свое время был удален из отряда Дроздовского. К нему и «добровольцы» стекались соответствующие — офицеры и молодежь, которым хотелось бы числиться в действующей армии, но при этом находиться подальше от фронта. Их больше устраивала служба рядом с киевскими кафе и ресторанами. Впоследствии и сам Краснов назвал эту категорию «героями тыла», любителями повоевать на Крещатике и на Подоле! «Они, — говорил атаман, — понадевали на себя погоны, нашили на рукава полоски бело-желто-черного (романовских цветов) флага, двуглавые орлы, распевали в кафе и ресторанах «Боже Царя храни!».
Краснов потребовал перевести все это воинство из Киева в Кантемировку, в деревенскую глушь, чтобы там все же придать корпусу воинский вид. Семенов, который к тому же был еще и генерал-губернатором Воронежской области, с большими потугами приступил к выполнению этого приказа. Первый же проведенный смотр частей корпуса показал его слабость. В нем едва насчитывалось 2000 человек. Из них боеспособных было не более половины, остальные: священники, сестры милосердия, просто дамы и девицы, офицеры контрразведки, исправники, становые, старые полковники, поставленные на должности командиров не существующих полков.
Между тем этот корпус по замыслу Краснова и немцев должен был стать ядром Южной армии, и атаман долго продолжал подыскивать Семенову подходящую замену. Однако ни один из известных в то время русских военачальников предложения не принял. Когда, например, такое предложение получил помощник Деникина генерал А.М. Драгомиров, он, как пишет сам Краснов, без чувства гадливого пренебрежения не мог говорить о Южной армии. — «Это немецкая армия!.. Это делается на немецкие деньги лишь для того, чтобы помешать работе Добровольческой армии, эта армия создается не на пользу, а во вред России ее заклятыми врагами немцами». И напрасно атаман пытался доказать этому генералу, будто деньги дают не немцы, а украинский гетман П.П. Скоропадский, чтобы таким образом защитить свои границы от большевиков, что финансируют эту армию также русские банки и войско Донское. Но эти объяснения не убедили Драгомирова, поэтому временно исполнять обязанности командарма стал немецкий генерал Шильдбах.
Судя по всему, Донской атаман всерьез решил перехватить у добровольческого командования руководство Белым движением и приступил к созданию еще одного корпуса, названного в начале Саратовской армией. Ее формирование он поручил саратовскому генерал-губернатору полковнику Манакину. Потом эта армия стала именоваться Русской Народной. Характеризуя это формирование, Краснов писал впоследствии, что «Саратовский корпус никак не мог вырасти больше бригады. Она состояла преимущественно из крестьян Саратовской губернии, Они неплохо показали себя, когда вместе с казаками воевали на Царицынском, Камышинском и Балашовском направлениях».
Все названые корпуса были номинально сведены в Южную армию и командование ею наконец принял известный генерал, бывший командующий Юго-Западным фронтом времен Первой мировой войны — Н.И. Иванов. Уже глубокий старик, он проживал в это время в Новочеркасске. Не до конца сформированные части Южной армии, практически без артиллерии, боеприпасов и обозов, в первых же боях с красными стали нести большие потери. Генерал Иванов в этой ситуации показал себя не с лучшей стороны и заслужил от Деникина сочувственно-жалостную характеристику. «Пережитые им в Петербурге и Киеве потрясения и оскорбления, — писал он, — от солдат, которых он так любил, а вместе с тем и не молодые уже годы его, отозвались на нем и несколько расстроили его умственные способности». Генерал Иванов умер 27 января 1919г., увидев крушение своей Южной армии.
У Деникина была возможность взять части этой армии под свое начало, тем более что с такой просьбой к нему тайно обращались офицеры ее штаба. Но он посоветовал им всем оставаться на своих местах, так как считал, совсем скоро эта армия без усилий с его стороны будет в составе Добровольческой армии. Деникин болезненно переживал разрыв с Красновым и подчеркивал, что этот раскол наносит непоправимый ущерб Белому движению, «...внося элемент пошлости и авантюризма в общий ход кровавой и страшной борьбы за спасение России и отражаясь роковым образом на ее исходе».
Как и следовало ожидать, немцы через полгода бросили войска, которые обещали содержать за свой счет. Теперь всем стало ясно, что они действительно нужны были им только лишь для того, чтобы углубить раскол между казаками и «добровольцами». Ставка Краснова на немцев оказалась его крупной ошибкой, она дорого обошлась и донцам, и Белому движению в целом. Компьенским соглашением 11 ноября 1918 г. Первая мировая война закончилась и уже 28 числа этого же месяца немцы начали спешно покидать Россию. Уходя, они обнажили левый фланг армии Краснова, чем незамедлительно воспользовались красные. Они стали снимать оттуда свои части и перебрасывать их под Царицын, который безуспешно пыталась взять Донская армия.
К этому времени Красная армия уже оправилась от понесенных весной поражений. Принятыми чрезвычайными мерами советским высшим командованием был образован Южный фронт, полностью ориентированный на борьбу с Деникиным. После проведенной массовой мобилизации в его войска стали поступать пополнения, укреплялась дисциплина и организованность войск, во, многих соединениях и частях к руководству пришли новые командиры и комиссары. Угроза захвата Царицына была ликвидирована. Дважды, в августе и ноябре 1918 г., Краснов был близок здесь к успеху, но оба раза сил не хватало. Он просил помощи у Добровольческой армии, но Деникин отказал. Его армия, находясь практически за спиной у войск Краснова, в это время решала свои задачи на Северном Кавказе.
1 января 1919 г. атаман предпринял третье наступление на Царицын и охватил его с трех сторон. Однако красные продолжали отчаянно сопротивляться, а потом переброшенная им на помощь кавалерийская дивизия Б.М. Думенко смогла не только ликвидировать прорыв белых, но и совершила глубокий рейд по их тылам. Этим были созданы условия для перехода в наступление 8 и 9 армий красных. Понеся большие потери, Краснов в середине февраля начал отступать. Моральный дух его казаков был подорван и стал стремительно падать. В войсках началось брожение, участились случаи перехода на сторону красных целых подразделений и частей. Несколько станиц Верхне-Донского округа заключили мир с большевиками, а казаки этих станиц стали покидать свои подразделения и расходиться по домам. Пораженческие настроения ширились по всему фронту. Под ударами красных войск Донская армия отошла за Дон, сосредоточившись в пределах границ Войска Донского.
