сожрать кого угодно, кто окажется ближе. Даже меня.
Это ведь было неизбежно.
Так зачем было после первой же проблемы накладывать на себя руки? Пойти и сдаться «во спасение».
Г-герой, тоже мне нашелся…
— Агата… — по тону Анны слышно — заговаривать ей со мной сейчас неловко. Потому что вроде бы во всей этой схеме «поручитель — порученный» я — тот самый лемминг, что должен вести за собой остальных.
— Да, сейчас, — я тихонько выдыхаю и пытаюсь встряхнуть мысли. Все-таки стоять здесь бессмысленно.
И если есть выход — нужно уже воспользоваться им, хоть мне и не хочется.
Даже если Генри отправят на Поле прямо сейчас, пока я разбираюсь с Департаментом Защиты Смертных — это не навсегда. И не безвозвратно. Триумвирату придется доказать мне, что молитва — действительно запрещена Небесами. И мне очень интересно, как они это сделают.
Мистер Пейтон жаловался, что я слишком неуправляемая? Кажется, пора злоупотребить самым главным моим недостатком. Ну, или достоинством, я так всегда считала.
Я ведь все равно не сдамся.
Если Небеса решили дать ему шанс, вверив его под мою опеку — я его вытащу. Даже если он сам в себя не верит.
И все же — гад!
Последний удар по закрытой двери склепа я делаю кулаком, чтобы точка была поставлена пожирнее.
— Агата…
— Я же сказала, сейчас пойдем, — устало бормочу я, выпрямляясь и разворачиваясь к Анне. Только по замершему лицу и взгляду, направленному за мое плечо, я понимаю, что она не то чтобы меня торопила, но — окликала. Привлекая внимание к…
Контур двери в склеп светится. Белым потусторонним сиянием, который видят только лимбийцы. И это ведь невозможно!
— Ты достучалась до Лимба… — медленно произносит Анна и нервно хихикает, — Агата, Лимб тебя услышал. Без ключей!
Да, согласна, это тянет на достижение…
— Идем, — ручку двери я дергаю решительно. Куда решительней внешне, чем внутренне.
Самое любопытное, что за дверью меня ожидает не что-нибудь случайное, а… Моя комната.
Моя комната, по которой будто прошлось торнадо. Именно оно, по всей видимости, швырялось моими красками в стены, разбросало листы портретных этюдов, сбило на пол одеяло…
— Здесь пахнет рыжим, — сообщает Анна, когда за ней хлопает и теряет связь со смертным миром дверь моей комнаты, — и еще кем-то. Серафимом…
Много ли серафимов имеют запасные ключи от моей комнаты и могут заваливаться вот так, без предупреждения.
Я кошусь в сторону углового кресла. У самой ножки валяется книга, упавшая вниз страницами, и — так и забытая на этом самом месте.
Здесь был Джо.
Он мог зайти ко мне в выходной и решить меня дождаться с моей «прогулки». Откуда ему было знать, что я решила выйти не на полчасика за кофе, а на весь вечер, с экскурсией на Поля и заходом в смертный Лондон?
И я могу себе представить, как он тут сидел, читал, а потом вдруг из этой самой двери в мою комнату ввалился Генри.
Не вылезающий из горячих розыскных сводок.
Рождественский подарок и кошмар в одном флаконе.
— Кхм, — Анна двумя пальцами приподнимает над полом мое одеяло, демонстрируя мне рассечение от длинных, острых как бритвы когтей. Что бы тут ни произошло, но мирно сдаться в планы Генри точно не входило.
Кому-то предстоит ответить за нанесенный мне ущерб! И легко он не отделается!
Я не успеваю детально прикинуть степень кары, которую обрушу на одну рыжую голову, как за окном раздается глухой треск, оглушительный, будто сами небеса рвутся пополам. Он и сбивает с меня тот ступор, что одолел меня при виде разгромленной комнаты. Я знаю этот звук…
На наружную площадку для взлета я вылетаю пулей. Суетливо оглядываясь, умоляя Небеса, чтобы тот бедлам, что сейчас происходит на этом слое, происходил с этой стороны здания, а то я же ничего не увижу…
Есть… Вижу!
Громадный сияющий водный купол на одном из рабочих зданий. А за ним — мелькает темная рогатая тень и несколько крылатых.
Господи, Генри, а менее подходящей крыши ты для драки найти не мог?
Хотя, нет, пожалуй, я понимаю… Головной Департамент Святой Стражи достоин подобного надругательства. Так мистеру Пейтону и надо. Надеюсь, люстра в холле наконец рухнет и не будет больше ни на кого дрожать своей тысячей хрустальных подвесок.
— Агата…
Анна хватает меня за запястье, когда я уже материализую свои крылья. Заставляет обернуться.
— Что мне делать? — тихо спрашивает она у меня. Ну, точно. Это у меня шило в штанах, я не могу остаться в стороне, а вот ей на поле боля Орудий Небес попросту не место.
— Найди Дэймона, — выход находится довольно быстро, — будь с ним, пока все это не разрешится. Я буду искать тебя у него. И никуда больше, Энни. Поняла?
Вот Дэйм-то удивится. Пару часов назад он лично помогал мне вывести Анну в Лондон, а тут она хоп — и снова тут. Ладно. Они объяснятся. Дэйм умный, он разберется.
Суккуба тем временем кивает, а потом сжимает мое запястье крепче.
— Будь осторожна там, — она кивает в сторону купола, — он сейчас вошел в раж. Он не остановится. А я не уверена, что на небесах найдется еще одна такая же чокнутая, что решится поручиться за пропащего демона.
— Вы не пропащие, Энни, — я говорю это твердо, а потом добавляю успокаивающую улыбку, — не волнуйся за меня. Со мной все будет в порядке. В конце концов, я — Орудие Небес.
Впервые проговариваю это вслух. Немного неловко…
— Орудия Небес тоже не выходили из драк с исчадиями, — тихо откликается Анна, а потом разжимает пальцы, — удачи, Агата…
Я никогда так быстро не летала, как сегодня и сейчас. Никогда еще так не отрешалась от веса собственных крыльев. И сейчас — они не тяжелые, они просто сильные. Чем тяжелее — тем лучше, дальше меня оттолкнут.
Только бы мне успеть. Успеть до того, как этого болвана сорвет слишком сильно… Никакая драка не обходится без боли. А любая боль для демона — только провоцирующий фактор. Уж это-то я запомнила.
С третьего раза можно и запомнить…
Купол накрывает всю крышу департамента и поставлен явно не только, чтобы удержать демона внутри, но и для того, чтобы лишние работники не совались в драку. А их вполне достаточно, если честно… Кружат вокруг, позабыв про рабочие обязанности. Ну,
