— Она похожа на вас, — повторил он, — но вы — не она.
— Не она, — повторила я эхом.
Я отошла на несколько шагов назад и по-новому взглянула на обезображенное лицо женщины. Воображение начало дорисовывать недостающие элементы портрета, и вот я уже видела очень красивую молодую женщину, насмешливо улыбающуюся, со вздёрнутой бровью и яркими голубыми глазами.
Я прищурилась, разглядывая то, что осталось от прекрасного портрета. А потом не смогла сдержать удивлённого вскрика. Из-за локонов выглядывала часть серёжки. Прозрачный камушек с капелькой-жемчужиной.
— Бабушка? — прошептала и закрыла рот ладонью. Не может быть.
— Что? — король в облике старика повернул голову ко мне.
— Вы точно не знаете, кто изображён на портрете? — я неотрывно смотрела на родное лицо.
Мы с бабушкой очень похожи, почти как две капли воды. Она смеялась и говорила, что у нас по женской линии такая абракадабра с генетикой, что все женщины друг на друга похожи. Мама стала исключением из правил. Бабушка говорила, что приятным исключением.
Поэтому логично было бы предположить, что на портрете наша прародительница, очень далёкая родственница. Но я точно видела, что это бабушка. Моя родная, любимая, хорошо знакомая мне с детства бабуля. Даже если большая часть лица уничтожена огнём, это совершенно точно она. Точно такая же, как на старых черно-белых фотографиях.
Я мысленно вывесила перед собой черно-белый портрет бабушки и удалила те его части, которые были уничтожены на древнем полотне. Насмешливо приподнятая правая бровь, изогнутые губы, длинные светлые локоны.
И главный аргумент. Бабушка сказала, чтобы я нашла серёжку. Найду серёжку и всё пойму. Кажется, она говорила именно об этом. На опалённом восемьсот лет назад в замке Юлиара Монфор-Эрналя портрете была изображена моя бабушка собственной персоной.
— Нет, увы, — тем временем ответил на мой вопрос король, — известно только, что этот портрет находился в спальне принца-регента Монфор-Эрналя. Я долгие годы искал информацию об этой женщине, но понял лишь то, что её имя начинается на букву «М».
Он указал в угол полотна, где причудливо была выведена знакомая мне руна извращённой завитушками буквы «М». Маргот. Но это не имя бабушки. Она не Маргот и даже не Маргарита. Её зовут Марина Андреевна Осколкина.
— А как звали последнюю графиню Диоль? — убито спросила я.
— Марианна Андреа Диоль, — удивлённо ответил король.
Я глубоко вдохнула и медленно выдохнула. Таких совпадений не бывает. На этом чёртовом полусожжённом портрете моя бабуля. Моя любимая бабушка — эксклюзивная графиня с Карсе, которая жила в этом мире восемьсот лет назад и как-то связана с прародителем мужчины, которого я люблю. И мне это очень не нравится.
— Ваше величество, почему вы ходите в облике старика и постоянно сбегаете? Для чего всё это? — спросила, чтобы отвлечься, иначе моя голова просто взорвётся.
— Вы слишком любопытны, — он вздохнул, — и зовите меня просто Эйдан, хочу хоть иногда забывать, кто я такой.
— Поэтому вы сбегаете, Эйдан? — догадалась я.
— В том числе, — он кивнул, — но все боятся меня потерять из виду, поэтому сразу начинают искать, будто я слабоумный какой-то. Жаль, что от герцога Монфора не скрыться. Он всегда меня находит.
— Да, Илиас такой, — я слабо улыбнулась.
— Ты считаешь меня сумасшедшим? — вдруг спросил король.
— Что? — я не смогла сдержать удивления от внезапного поворота беседы.
— Я влюблён всю свою жизнь в женщину с обгоревшего портрета, которая умерла восемьсот лет назад, — сказал он, — я настоящий безумец.
— Вовсе нет, — возразила я, чувствуя смятение, — я знаю легенду о скульпторе, который создал совершенную статую и влюбился в неё. Богиня любви оживила её, сделала человеком, но скульптор должен был отказаться от того, что любил больше всего на свете.
— Чем всё закончилось? — уточнил его величество.
— Мужчина отказался от своего ремесла, больше он не создал ни одной скульптуры и был счастлив с этой женщиной, — ответила я.
— Я бы от многого отказался, чтобы просто увидеть её, — он с тоской посмотрел на картину, а у меня сердце сжалось, — чтобы просто узнать её имя.
— Марина, — выпалила я, — эту женщину зовут Марина.
— Откуда ты знаешь? — он посмотрел на меня со смесью надежды и недоверия.
— Я…
— Татианна, — в галерею вихрем ворвался Илиас в компании Аниты, Талиана и нескольких мужчин в форме, — ваше величество? Что вы тут делаете?
— Просвещаемся, — пробормотала я.
— Вот вы меня и нашли, — проворчал король и сбросил личину старичка, — ни на минуту нельзя остаться в покое в собственном дворце.
— Прошу прощения, — прохладно сказал Монфор, — королева и совет лордов были очень обеспокоены вашим отсутствием на балу.
— Отец, вот ты где, — в галерею вошёл чуть запыхавшийся Эльмар, — ты опять натянул личину с защитным экраном. И как Илиас всё время тебя находит?
Он кинул взгляд на портреты, пробежался по ним. Его ноздри начали раздуваться, он сжал кулаки, а в глазах появился туман. Всего за считанные секунды принц Эльмар исчез, оставив вместо себя оболочку.
— Все покиньте галерею, — приказал Илиас, — немедленно!
Анита вздрогнула и первой выскочила за дверь, Талиан сразу же последовал за ней. Мужчины, пришедшие вместе с Илиасом ушли последними, а я, король и сам Монфор остались на своих местах рядом с замершим принцем.
— Сын, очнись, — вдруг рыкнул король, приблизился к нему и встряхнул за плечи, — очнись!
— Его нужно вывести отсюда, — ровно сказал Илиас и повернулся ко мне, — Тати, кажется, я сказал всем выйти.
— Эльмар! — снова позвал сына король.
А Илиас сверлил меня холодным, таким чужим взглядом. Он выглядел таким незнакомым и отстранённым, таким непохожим на себя, на того Лиаса, который ревновал меня на балу и целовал на балконе ещё полчаса назад. И это так меня разозлило, просто вывело из себя.
Меня всё это бесит. Эти тайны, бабушкины секреты и недомолвки лорда Гада. Зачем он вызвал меня в свой мир? Какая у него была проблема, которую он не мог решить и отчаялся настолько, что раскинул сеть в поисках того во всех мирах, что может ему помочь. И ведь я пришла. Я — пришла. Значит, я могу помочь. А он этого не хочет. Чёрт.
— Я не все, — я сжала ладони в кулаки, — я — не все! Илиас, какого чёрта? Зачем я здесь, если ты держишь меня в стороне. Ты всё время держишь меня в стороне! Я за пределами твоего дома была всего три раза. Три. Раза! За всё то время, что я здесь. А сейчас я подобралась к чему-то важному, и ты меня выгоняешь? Да как ты можешь!
— Сейчас не до твоих истерик, — он сузил глаза, — выйди, пожалуйста.
