своей собственностью, которой только он и может распоряжаться, с ними случилось бы тоже самое, что и с остальными еврейскими семьями в тот день. Я не собираюсь учить своего сына Торе или устраивать ему Бар Мицва. Но он будет ходить на все праздники, и на всякие кружки. Чего бы мне это не стоило, я обязательно найду возможность свозить его в Израиль. Не для того, чтобы он постоял у Стены Плача. Просто когда случится в его жизни, что какая-нибудь мразь пройдется насчет его еврейства — а это обязательно случиться! — я хочу, чтобы в этот день он железно знал: еврейский погром — это не когда приезжают хлопцы на конях! Еврейский погром — это когда приезжают евреи на танках!
Цви поглядел на нее с испугом:
— Мне кажется, вы не совсем верно оцениваете международную политику Израиля… — пробормотал он, — Я не ожидал, что у такой очаровательной, нежной женщины… и вдруг такой милитаризированный подход!
Эля чуть высокомерной улыбнулась:
— Что поделаешь, наследие советского прошлого. Я заканчивала своеобразный факультет, из нас готовили ученых, которые будут работать на войну.
— А ваш профессор — его тоже так учили?
— Ну, Савчук был как раз из тех, кто учил. Настоящий ученый-воин, по нему было понятно, откуда взялось выражение «генерал от науки», — Эля улыбнулась воспоминаниям, — Кого угодно мог «построить».
Цви тоже улыбнулся:
— Профессор Пит Мак-Наген тоже называл вашего босса генералом. Говорил, что несмотря на весь свой научный вес, при профессоре Савчуке чувствовал себя не больше, чем ординарцем. Когда тот позвонил и просто приказал добиться, чтобы его новый проект был принят, Мак-Нагену не оставалось ничего другого как выполнять. Во всяком случае, он так рассказывает… — не меняя тона, закончил Цви.
Эля какое-то время тупо молчала, пытаясь осмыслить, что ей сказал американец:
— Как вы заставили старика сознаться? — тихо поинтересовалась она.
— Сам пришел. — усмехнулся Цви, — Получил ваш эмейл с извещением о смерти Савчука и минуты через три уже ворвался в кабинет к моему начальнику. Бородой трясет и орет, что Савчук не мог просто так умереть, что его наверняка убили. Мой босс не придал крикам старика особого значения, но все же велел направить вам запрос с требованием сообщить подробности убийства. Мы были уверены: вы ответите, что никакой насильственной смерти не было, а было что-то простое и академичное — инфаркт, инсульт, нервный срыв с затяжной депрессией… А вы подтвердили убийство, — в его голосе прозвучала даже некоторая укоризна, словно Элин ответ его глубоко разочаровал, и он до сих пор не может смириться с этим разочарованием.
Эля схватилась за свой бокал. Ну надо же, развели как девочку, на дешевый понт взяли! Впрочем, какая разница! Не сообщи она им, они бы узнали обо всем из официального милицейского запроса, и Цви все равно бы объявился здесь, разве что чуть позже. В морг бы опоздал точно — и что б она тогда с тяжеленным гробом делала?
— Тогда Мак-Наген и сознался. Старик весьма авторитетная персона и его положительный отзыв заставил экспертов одобрить проект, не слишком углубляясь в содержание. Он утверждает, что сделал это от великой дружбы и уважения к профессору Савчуку. Клянется, что Савчук обещал ему по окончании реальных исследований эмигрировать в Штаты и предложить результаты нашему правительству. А теперь, после смерти Савчука, Мак-Наген хочет, чтобы мы нашли его разработки, вернули потерянное открытие народу Соединенных Штатов, и покарали убийц великого ученого, так и не успевшего стать американцем.
— Насчет предложить результаты я еще как-то верю — надо же ему было их кому-то предлагать, — пробормотала Эля, — Хотя с тем же успехом это могли быть Израиль, Япония или Арабские Эмираты. А вот насчет эмиграции сомневаюсь. Савчук всегда недолюбливал американцев, говорил, что вы — муравейник, сильны как коллективный разум, а индивидуальности у вас не место.
— Меня всегда учили, что наша страна сильна частной инициативой, — поджал губы Цви.
Бедняжка, со всех сторон она его обидела: и как еврея, и как американца! Как же он, такой ранимый, со своими обязанностями справляется?
— Вы сами верите, что Мак-Наген признался, потому что жаждет отомстить за Савчука? — нетерпеливо спросила Эля.
— Мисс Элина, я всего лишь равнодушный циник, профессиональная ищейка фонда. Какая разница, верю ли я в трепетную дружбу двух ученых… или думаю, что жадный до денег козел Мак-Наген сперва хотел захапать доходы от открытия Савчука, а потом просто перепугался: вдруг за убийством стоит серьезная организация, способная и в Штатах добраться до морщинистой шкуры старика Пита!
Организация? Мысли Эли заметались. Американцы подозревают, что это СБУ угрохало Савчука? Записи Савчука давно лежат в их сейфах, а СБУ только делает вид, что ищет пропавшее изобретение. На случай появления вот таких любопытствующих Цви, жаждущих получить что-нибудь существенное в обмен на потраченные американским народом баксы. Знать не знаем, куда это открытие подевалось, видите, сами ищем: внеплановую проверку на ракетном заводе устроили, сотрудника в ресторан с савчуковской ассистенткой отправили… Кстати, еще этой ночью Александр хотел, чтобы она отвела его к бухгалтерше, но так и не позвонил. Решили не тратить двести баксов на ненужный им финансовый отчет? Правда, если открытие уже в СБУ, не совсем понятно, зачем понадобилось убивать Грушина. Да еще так страшно. И самого Савчука убивать не было необходимости — раз уж родные спецслужбы проведали о его работе, наложить лапу на результаты они могли более простым и безопасным способом. А если компания в пятнистом камуфляже не из СБУ — кто они такие?
Вопросы, вопросы…
У их столика снова материализовался официант, покосился на Элин нетронутый салат. Эля торопливо ткнула вилкой в тарелку. Как говорит лихой эсбеушник Александр: «Уплочено — треба зъисть».
— Самое обидное, что суть открытия ваш босс держал в тайне даже от Мак-Нагена. — сказал Цви, позволяя официанту водрузить перед собой тарелку с белым, восхитительно пахнущим какими-то экзотическими травками, мясом лосося, — Старик не знает ничего конкретного. Вроде бы профессор Савчук собирался разрабатывать какое-то оставленное официальной наукой направление…
Так, а сейчас он заговорит о торсионных полях!
Эля исподлобья поглядела на разглагольствующего Цви. У, морда хитрая ж…, ладно, не будем конкретизировать какая! Разговорил таки! Она тут хвост перед ним распушила: поучала тупого американца насчет особенностей местного еврейства! А он вроде как весь наивный, слушает… А сам аккуратненько, слово за слово, вывел ее на интересующую тему! И что теперь? Они сидят в дорогом ресторане, она рассказывает ему всякие истории, потом просветит его насчет торсионных полей, потом… О боже! Попрет сплошное дежавю? Нападут камуфляжники, Цви ее
