это душ после того, как все заснут.
Прошло две недели с тех пор, как Роба арестовали.
Две недели мы пытались понять, почему он сделал то, что сделал.
Две недели мы пытались расслабиться, не вспоминая о тех часах, когда Луны не было рядом, а наши мысли путались.
Чувство предательства от того, что твой муж был влюблен в твою лучшую подругу, резало, словно кинжал, по сердцу. Осознание того, что они ненавидели тебя так сильно, что готовы были убить, было сродни тому, будто тебя сбил поезд.
После заключения Роба под стражу Даг запел как птичка, бросив моего бывшего мужа на амбразуру, так что его чуть не раздавило полностью. Согласно показаниям Дага, он познакомил Стивена Бартона с Робом, но настаивал на своей невиновности во всем произошедшем. Хотя тот факт, что он каждый месяц посылал предполагаемому покойнику деньги, говорил об обратном.
Если бы Роб не был таким жадным, жаждущим власти маньяком, который решил покуситься на Луну, ему, вероятно, все тоже сошло бы с рук.
У меня до сих пор не укладывалось в голове, что он решил украсть именно ее. Не Ашера, не Мэдисон – детей, которых он растил с самого рождения. Хотя, опять же, он думал, что Луна была его дочерью от любимой Джессики.
Это было чисто моим предположением, так как Роб отказался сотрудничать с полицией. Но я думала, что какая-то часть его просто хотела наказать Изона. Видеть, как он добился успеха после выступления на «Грэмми», и знать, что его мечты сбываются, в то время как сам Роб сидит взаперти, а его доброе имя выбито на надгробной плите, должно было привести его в бешенство.
Могло показаться, что Роб всегда поддерживал музыкальные начинания Изона, но, оглядываясь, я стала думать так: дружба между ними существовала, так как Роб всегда ожидал, что Изон вновь потерпит неудачу. У Роба в их паре была роль героя, подбадривающего Изона и проповедующего ему, что весь мир у него на ладони, в то время как сам он находил покой в осознании того, что Изон никогда не сможет превзойти его ни в одном аспекте жизни.
Пока тот не доказал обратное.
И Роб слетел с катушек.
Честно говоря, комплекс неполноценности Роба составлял основную часть его проблем. Он умел это хорошо скрывать, но ему была невыносима мысль о том, что его жена более успешна, чем он. До того, как я ушла с работы после рождения Ашера, я зарабатывала больше денег, чем он. Занимала более высокое положение, чем он. «Призм» была моей фирмой, и в то время как я рассматривала нашу совместную работу как партнерство, он, очевидно, так не считал. Я ни разу не просила Роба находиться в моей тени, но он оказался просто не уверенным в себе человеком, боящимся тени, которую отбрасывает его жена.
У нас с Изоном все еще было много вопросов. Большинство из них начинались с «почему». Но несмотря на то, сколько ответов мы бы получили или, в нашем случае, не получили, безумные действия Роба и Джессики никогда по-настоящему не уложатся в наших головах.
Вместе мы с Изоном смогли это принять. Мы были взрослыми людьми с огромными счетами за терапию. У детей дела шли еще тяжелее. Луну мучили такие кошмары, что Изону пришлось переселить ее в нашу комнату. В глубине души он боялся ровно так же сильно, как и она. Но, опять же, мы пытались найти решение вместе.
Хотя Ашер испытал облегчение, узнав, что ему не явился призрак, и, казалось, принял наши щедрые извинения за то, что мы не отнеслись к его словам более серьезно, он все еще переваривал правду о том, что сделал его отец. Мы сообщили ему об этом как можно мягче, заранее проконсультировавшись с детским психологом, но не было никакой возможности смягчить столь тяжкое злодеяние. Поток его вопросов о рае сменился вопросами о том, собирается ли отец вернуться и украсть его или Мэдисон посреди ночи. Или может ли Роб устроить пожар в нашем доме, будучи в тюрьме. Мы заверили его, что ничего из этого не случится, но он попросил некоторое время поспать в нашей комнате. И хотя Мэдисон, похоже, справлялась со всем довольно хорошо, мы не собирались оставлять мою малышку в стороне.
Каждую ночь мы впятером забирались в кровать. Спать было почти невозможно, так как локти упирались мне в ребра, а Изон неоднократно получал ногой по самым чувствительным местам. Зато мы были все вместе и в безопасности, так что те несколько минут покоя, которые нам удавалось улучить, были самыми безмятежными из всех.
Я всегда была непреклонна в том, чтобы дать детям ощущение стабильности после смерти Роба. Но когда эта стабильность омрачилась страхом и травмой, пришло время двигаться дальше.
Я не собиралась возвращаться в «Призм». Отчасти из-за того, какую роль компания сыграла в покушении Роба на наши жизни. Но самая главная причина была в том, что мне просто не хотелось этого делать.
После всего, через что мы прошли, моя семья нуждалась во мне сильнее, чем когда-либо. И, по правде говоря, я нуждалась в них в сотню раз больше.
Как только ФБР завершило свою проверку, я продала компанию. Дела шли хорошо, хотя новость о возвращении Роба из мертвых попала в средства массовой информации и запятнала наше доброе имя. Однако у нас по-прежнему было множество предложений со всего мира.
Поскольку в Атланте нас больше ничего не держало, у нас с Изоном состоялся долгий разговор. Его карьера только набирала обороты, и ему нужно было находиться в Лос-Анджелесе. А нам просто нужно было быть рядом.
Таким образом, решение было принято. Менее чем через двадцать четыре часа наша маленькая семья отправлялась в Калифорнию.
Мужчина моей мечты улыбнулся, глядя на меня сверху вниз.
– М-м-м, я мог бы еще раз принять с тобой душ. – Он снова чмокнул меня в губы и выпрямился. – Если у нас есть упаковщики, то зачем ты сидишь здесь и упаковываешь свои вещи?
– Ах, да. Почему бы просто не позвать одного из тех парней и попросить их упаковать мое нижнее белье?
Он в ужасе ахнул.
– Ни при каких обстоятельствах ни один мужчина не прикоснется к «хейнсам» моей женщины.
Я рассмеялась.
– Эй! Всякие секси-трусики у меня тоже есть.
– Да, но ты же знаешь, как на меня действуют эти белые хлопковые бабушкинские трусишки. – Он прикусил нижнюю губу и заиграл бровями.
Боже, как я люблю этого нелепого мужчину.
Я
