А ш у р а л и е в. На сто процентов.
Д ж а м а л. Салют, что ли, заказать? Наконец-то все собрались. И чего это здесь? Почему не дома?
К а р и м д ж а н (показывает на портрет). Мама здесь читала извещение о гибели отца, вот мы и решили: во главе свадебного совета пусть отец будет.
Д ж а м а л (тронут). Спасибо тебе, сынок!
Ш а к а р. Умница.
К а р и м д ж а н. Это мамина мысль.
Д ж а м а л. Йе, неужели из тебя выходят такие тонкие мысли?
Б у с т а н. Это только ты мной пренебрегаешь!
А ш у р а л и е в. Светлая память о нем сохранится в наших сердцах!
Д ж а м а л. Ну ладно, я тороплюсь, давайте о свадьбе говорить. Я, значит, специально одного барана откормил. Килограммов сто риса дам. Ну, и еще там, по-колхозному… (Каримджану.) Вы оба в колхозе на виду… Свадьба большая будет. И новоселье заодно справим!
А ш у р а л и е в. В тезисах сказано, что нельзя устраивать большие свадьбы.
Д ж а м а л. А мы свадьбу по вашим тезисам проводить не будем! Так где хотите свадьбу-то делать? Послушайтесь вы меня, давайте в клубе. Сейчас многие так делают. Хорошо получается. (К Бустан.) Ты же видела.
Б у с т а н (слезливо). И что тебе стоило этот дом не ломать?
Д ж а м а л. Ну, а если б я его не сломал, ты что — людей сюда позвала бы, что ли? Не стыдно тебе?
К а р и м д ж а н. Мама, мы увеличим фотографию отца и поставим в клубе…
Д ж а м а л. А вы что скажете?
А ш у р а л и е в. В клубе — это хорошо, и трибуна есть.
Д ж а м а л. Да вы что — и в день свадьбы лекцию читать собираетесь? Уберем трибуну!.. Ну, хорошо. Теперь давайте день назначим. Мы с Каримджаном следующий выходной наметили. Что скажете?
Все одобрительно кивают.
Значит, решено. Аминь.
Б у с т а н. Подожди еще «аминь» говорить. Любое дело сначала обговор любит. Умидахон хорошая, не скажу, что плохая… Но, говорят, удача благословенным сопутствует! Если она будет дома сидеть и мне служить…
Шакар кривит губы.
Д ж а м а л (рассердился). Послушай, что это ты все твердишь «мне служить» да «мне служить»! Почему это Умидахон тебе одной служить обязана? Она в государственной школе училась, на деньги народа, пусть теперь народу и служит! Поняла? А если ты требуешь, чтоб она после свадьбы работу бросила да сидела дома, за тобой ухаживала — так я этот вопрос на колхозном собрании подниму! Поведу тебя на собрание — сама всем и скажешь…
Б у с т а н (испугалась). Я такого не говорила и не скажу.
Д ж а м а л (по-прежнему). Ну-ка, как тебе надо служить? Каримджан, бери бумагу да записывай, потом повесим ей вместо медали. Ну, говори! Пока мать совершает пятикратную молитву, Умида должна подавать воду для омовения… Так, что ли?
Б у с т а н. Слава богу, я не молюсь…
Ш а к а р (торжествующе). И в самом деле… на бедную девочку уже фартук нацепила.
Д ж а м а л. А, теперь и вы. Что особенного, если она и надела фартук? Умидахон — доктор, но умение готовить еще никакой женщине не помешало… Вы сами разве дома не готовите? Или одни консервы едите?
А ш у р а л и е в. Ох, председатель, и не говорите. Как раз консервы всю жизнь и едим. Не дом, а товарный вагон. В коммунизм в теплушке едем!
Ш а к а р (толкает мужа в бок, негромко). Что вы за муж, сор из избы выносите!..
А ш у р а л и е в (продолжая о наболевшем). Кипяток — и тот из чайханы носим!.. Ей-богу правда!
Д ж а м а л. Ну, все? Аминь. Слава аллаху, аминь. Я пошел.
К а р и м д ж а н. Подождите!
Сватьям преподносят подарки, на Джамала надевают чапан.
Б у с т а н (плачет). Несчастная… Если б можно было — сгинула бы, в Мекку ушла!
К а р и м д ж а н. В Мекку бы ушли — и меня оставили?
Б у с т а н. Я у тебя царства не просила, трона не требовала, всего-навсего и сказала — пусть, твоя жена дома посидит и мне послужит!..
К а р и м д ж а н. Матушка, вы только о себе и твердите. Испокон веков матери наперед о детях думали, а вы обо мне и забыли!..
Ш а к а р (вдруг). Почему это моя дочь должна вам служить, вы что, принцесса?
Б у с т а н. Да, принцесса. В своем доме я принцесса!
Ш а к а р. Значит, ваш дом никогда не будет домом Умиды?
А ш у р а л и е в. А в тезисах об этом — ничего…
Ш а к а р. Если вам дорог ваш сын, так мне моя дочка дорога! Я ее тоже не легко растила! Что, у меня меньше молока было?!
Б у с т а н. Может, и не меньше. А мужчина есть мужчина. Он выше женщины!
Входит Т у т и н и с о.
Т у т и н и с о (задорно). Эй, Бустан-буви, что это вы так принижаете женщин? Не так уж мы с вами унижены!
Б у с т а н. Вы помолчите, вас никто не спрашивает.
Ш а к а р (вдруг). Ладно, если уж служить, пусть они один день оба вам служат, а другой день — мне.
К а р и м д ж а н. Всё, умнее ничего не скажешь, на этом кончаем дискуссию!
Б у с т а н. Вай, это почему ты, мужчина, должен женщине служить! Пусть бы себе сына родила и взяла невестку!
А ш у р а л и е в (про себя). Она что, на меня намекает?
Б у с т а н. Надо было себе сына родить!
К а р и м д ж а н. Мама!..
Т у т и н и с о. Ай, Бустан-буви, неужели вы такая бессовестная женщина!
Б у с т а н. А-а… Я бессовестная! А вы давно ли совестливая стали? Скажите, с какого числа, будем знать!
Т у т и н и с о. Стыдитесь!
Б у с т а н. Это вы стыдитесь. Я еще на базаре кантиками не торговала.
К а р и м д ж а н. Мама…
Т у т и н и с о (бледнеет). Вы меня прошлым не попрекайте, Бустан-буви, я… (горько) я это не от хорошей жизни делала…
Б у с т а н. От хорошей или нет, а торговали!
Т у т и н и с о. Торговала… не отказываюсь… (Вдруг.) А вы никогда
