Мия покачала головой. Саша просто ничего не знает про холмы, не чувствует их.
– Оттуда невозможно уйти, если ты Хранитель. А Арс стал именно им. Прости.
Они остановились у какой-то двери с матовым сиреневым стеклом. Саша сказала:
– Знаешь, я не очень в это верю, – и толкнула дверь.
Написать свою книгу
Алехин сидел за большим столом и пил воду крупными жадными глотками.
– Можно? – спросила Саша, и он махнул ей рукой: входи.
Они вошли, и Мия увидела, что в кресле, сбоку от стола, сидит, поджав под себя ноги, Рич – Кирилл. Он отвесил ей шутовской поклон. Мия улыбнулась.
– Садитесь и рассказывайте, – сказал Алехин, бесшумно ставя стакан на стол.
– Это Мия, – сказала Саша.
– Это я понял.
– Она согласна нам помогать и дальше.
Мия промолчала. Здорово, оказывается, они всё решили за нее! Впрочем, как всегда.
– Да? Ты согласна? – спросил Алехин и так посмотрел, что Мия вдруг подумала: а ведь он знает, что Арса не вернуть.
– Я могу провести в холмы. И помогу найти Арса, если хотите. Но холмы его не отпустят. Он не сможет уйти оттуда, пока его не сменит другой хранитель.
– А, то есть надо найти другого хранителя? – уточнил Кирилл. – Это же можно устроить, да?
– Нет. Холмы сами выбирают себе хранителя. Когда приходит время.
– Какое время?
– Время умирать предыдущему хранителю.
Кирилл распахнул глаза.
– То есть… – начала Саша.
– Его невозможно вернуть, – подвел итог Алехин.
– Вы же его друг! – закричал вдруг Кирилл, и Мия поняла наконец, что ее смущало с самого начала. Кирилл и Алехин явно спорили до хрипоты перед их приходом. – Вы бросили его там на смерть!
– Он сам это выбрал, – ровным голосом возразил Алехин.
– Он не выбирал! Вы слышали, что она сказала? Холмы выбирают хранителя! Он тут ни при чем!
– Он выбрал это, когда бросил вас в Рионеле.
– Он не хотел! Он думал, мы прыгнем следом!
– Да? А она?
Мия развернулась и пошла к двери. Раз о ней говорят в третьем лице, то у нее есть дела поважнее.
– Стой! – взревел Кирилл. Мия даже не знала, что он так может. – Вернись!
– Прости, пожалуйста, – сказала ей Саша поспешно. – Прости, мы просто все ужасно переживаем за Арса, он наш учитель и…
– Он больше чем учитель, – прошептал Кирилл.
– Он наш наставник и друг, понимаешь? – Саша заглянула Мии в глаза.
– Прости, – еще раз сказала Мия. – Это ведь не потому, что я не хочу. А просто не могу. Никто не может.
– Ты смогла прийти сюда! Не зная дороги!
– Это другое.
– Сергей Иванович, скажите ей! – опять закричал Кирилл.
Это прозвучало совсем по-детски, будто Миса жаловалась маме на Лизу. Мия вдруг так ужасно захотела домой, прямо до слез!
Алехин развел руками.
– Простите, – сказала Мия. – Мне надо идти. И я правда ничего не могу тут поделать. Земля – самый надежный якорь и плен. Тем более если эта земля выбрала тебя сама.
– Мия…
– Да?
Алехин смотрел на нее как-то слишком уж внимательно. Потом спросил:
– А твоя книга с тобой? Мы хотели бы изучить ее. Если можно.
Мия достала книгу из сумки, молча положила ему на стол. Она чувствовала себя свободной и обновленной. Теперь ей не нужны подсказки. Ей не нужна книга. Больше ее никто не останавливал, и она вернулась к деду. Надо закончить разговор. Надо закончить свое дело здесь и возвращаться домой, к маме, к своим.
Дед все так же сидел в кресле у окна. Казалось, он даже не пошевелился ни разу. Мия присела на краешек кровати. Он улыбнулся ей.
– Ты и вправду так похожа на Эверин… Странная штука память, правда? Я столько лет хранил в себе эти истории, и они копились там, вызревали, как вино, ждали своего часа. И вот ты пришла, вскрыла мой погреб с историями, и они хлынули из меня, затопили все вокруг. Я вспомнил такие мелочи, такие давние дела, что и… думал, что их не было.
– Скажи, ты встречался еще с Хранителем? – перебила его Мия. – Когда-нибудь потом?
– Да… да, встречался. Я отправился к нему сразу же, как только мы наладили свою жизнь в лесном домике. Ты хочешь, чтобы я рассказал тебе об этом?
– Да.
– Наш лесной домик… Мы были там так счастливы! Но покоя мне не было. Нигде и никогда. И я ушел в свои поиски. Я решил вернуться в Северные холмы, чтобы поговорить с ним о книге. Ну и надо же было сообщить ему, что мы благополучно добрались до места, устроили всех детей и счастливы с его дочерью. Я убеждал себя, что иду именно за этим. Я попал туда на закате, и Хранитель встретил меня костром и кружкой травяного чая. Конечно, он знал, что я здесь, холмы рассказали ему.
«Зачем ты вернулся? – спросил он меня. – Что с Элоис?»
«С ней все в порядке. Она в безопасности. И дети тоже».
«Тогда почему ты здесь?»
«Я хочу разобраться».
Хранитель холмов помешал своей палкой угли в костре. Странно, подумал я, что его деревянная палка не обугливается в костре и даже не чернеет.
«В чем?»
«Что?» Я успел потерять нить разговора.
«Ты сказал, что хочешь разобраться, вот я и спрашиваю – в чем именно?»
Он смотрел на меня и в этот миг был так остро, так невыносимо похож на свою дочь, что мне захотелось прикрыть глаза. Она будет ждать меня, я знал. Она все поймет, она всегда все понимала. Она простит, я чувствовал это. Но как долго я сам смогу жить без нее, пытаясь разобраться в устройстве этого нелепого мира?
«Ты сам не знаешь, чего хочешь», – вздохнул Хранитель холмов.
«Знаю».
«Да? – И голос его стал таким едким, как дым от мокрой тряпки, брошенной в костер. – И что же? Моя дочь входит в твои планы, умник?»
Никогда он не разговаривал со мной так.
«Ты сам бросил ее! – разозлился я. – Когда она была маленькой! Она всю жизнь ощущала себя сиротой!»
«Ты знаешь, что мне пришлось».
Он был спокоен, убийственно спокоен. И это злило меня еще больше.
«Да что ты?»
«Ты знаешь, что холмы выбирают хранителя и нет возможности отказаться».
Я остыл. Да, всё так. Если холмы тебя выбрали, ты себе больше не принадлежишь. Но разве я принадлежу себе? Знаю ли я, чего хочу? Куда иду? Кто пишет мой путь, куда он ведет меня? И почему я должен зависеть от чужих слов и замыслов? Жизнь утекает сквозь пальцы, а я так и не нашел ответов на главные вопросы.
