всадников. На вопросы удивленных турок, улыбнувшись, сказал, что это — в целях обеспечения безопасности всех участников маджлиса (83). В Кувейтской бухте, заметим, несло дежурство в то время английское военное судно.
Эмир ‘Абд ал-‘Азиз Аль Са’уд, что интересно, на встрече отсутствовал. Тоже, по-видимому, на всякий случай, как шутили русские дипломаты. Сделал это, как они считали, чтобы лично в дискуссиях участия не принимать, и достигнутыми на ней договоренностями никами личными обязательствами связанным не быть. Иными словами, сохранить возможность для маневра, если потребуется. Интересы Дома Са’удов представлял на встрече в Сафване шейх ‘Абд ар-Рахман, отец ‘Абд ал-‘Азиза. По отзывам сэра Перси Кокса, английского политического резидента в Персидском заливе, личностью эмир ‘Абд ал-‘Азиз Аль Са’уд был яркой, человеком прозорливым и расчетливым, не сделавшим за годы своей деятельности, главным результатом которой стало создание Королевства Саудовская Аравия, ни одной серьезной ошибки.
Открыв встречу, вали Басры заявил, что уполномочен предложить ‘Абд ал-‘Азизу Аль Са’уду титул каймаками (каиммакама, вице-губернатора) Неджда, если тот признает сюзеренитет Порты. В таком случае военные гарнизоны, которые Порта разместит в Эль-Касиме (в Бурайде и ‘Унайзе), добавил он, а также в приграничных с Недждом землях Джабаль Шаммара, станут своего рода буферами-заслонами Неджда на рубежах с Джабаль Шаммаром и Эль-Касимом. Из донесения управляющего российским консульством в Басре титулярного советника М. Попова от 02.03. 1905 г. следует, что вали Басры информировал отца ‘Абд ал-‘Азиза Аль Са’уда о приглашении его сыну «прибыть в Константинополь для личных объяснений с султаном» (84).
Шейх ‘Абд ар-Рахман ответил, что что столь серьезные предложения, сделанные турками, должны быть рассмотрены, как понимает вали, и на семейном совете Са’удов, и на совете старейшин Неджда, и самым внимательным образом. На том и расстались.
Крайне негативно на позициях ‘Абд ал-'Азиза в переговорах с турками отразились действия эмира Бурайды шейха Салиха ибн Хасана Аль Муханны. Замыслив выйти из-под подчинения Са’удам и в то же время не допустить подпадания под власть Рашидитов, он в феврале 1905 г. известил Стамбул о желании и готовности принять вассалитет Османской империи. Порте это давало право на ввод в Бурайду турецких войск без согласования данного вопроса с Ибн Са’удом. Что они и сделали: в апреле 1905 г. вошли в Бурайду, а вслед за ней заняли и ‘Унайзу.
Обстановка осложнилась. К трехтысячному турецкому отряду во главе с генералом Файзи-пашой, занявшему Бурайду и ‘Унайзу, вскоре присоединился прибывший из Медины еще один отряд (численностью 750 человек) с батареей полевой артиллерии под командованием Сидки-паши.
Дальше в действиях турок на «недждском направлении» возникла пауза бездействия. Причиной тому — события в Йемене. Порта, как доносили дипломаты Российской империи, «вынуждена была притупить свою деятелность в Центральной Аравии», и сосредоточить все свои силы на Йемене.
Это дало возможность ‘Абд ал-‘Азизу Аль Са’уду начать новый раунд переговоров с Британией о предоставлении ему финансовой помощи и политической поддержки.
Популярность ‘Абд ал-'Азиза Аль Сауда в Неджде — высокая, докладывал управляющий русским консульством в Басре М. Попов (27.04.1906). По поступающим сюда сведениям, «почти все арабы Неджда отложились от Рашидитов и присоединились к нему». Города и селения сдаются ‘Абд ал-‘Азизу без боя. Турки, престиж которых в Неджде «совершенно подорван», воздействовать на складывающуюся там печальную для них ситуацию никак не могут (85).
Волнения охватили уже и Северо-Западное побережье Аравии, говорится в депеше (от 06.07.1905) российского посла в Константинополе И. Зиновьева. «В Хиджазе царствует полное безначалие; средства воздействия турецкого правительства на населения Хиджаза — ничтожны». Хиджазский вилайет, равно как и другие турецкие области на Аравийском полуострове, «весьма слабо связан с Турцией». Население его «состоит из бедуинов, которые, как и все вообще арабы, ненавидят турок». Власть Порты в этом крае проявляется разве только в том, что в городах Мекка, Медина, Та’иф и Джидда «имеются небольшие турецкие гарнизоны». Турецкий вали (генерал-губернатор) в Хиджазе «не имеет там ни престижа, ни влияния… и вся его деятельность направлена исключительно к личному обогащению» (86).
Турецкое правительство, докладывал английский политический резидент в Персидском заливе, майор Перси Кокс (‘Абд ал-‘Азиз Аль Са’уд установил с ним контакты летом 1904 г.), осознав, что «власть Рашидитов в Неджде стремительно улетучивается», предложило ‘Абд ал-‘Азизу Аль Са’уду следующий «рабочий формат их отношений». В ответ на его признание Портой правителем Неджда под турецким протекторатом и обещание никак не вмешиваться во внутренние дела Неджда турки потребовали от него выступления на стороне Османской империи в ее противостоянии с Англией (87).
Англичане знали, что «политико-дипломатические реверансы» в их сторону ‘Абд ал-‘Азиз Аль Са’уд, талантливый ученик шейха Мубарака, непременно препровождает одновременными «словесными поклонами» и «битием челом» перед Константинополем. И все же один эпизод, имевший место в 1905 г., произвел на них неизгладимое и обескураживающее, судя по всему, впечатление. Дело было так. На Бахрейн прибыли два посланца ‘Абд ал-‘Азиза Аль Са’уда. Один из них сразу же отправился на тамошнюю телеграфную станцию, находившуюся в ведении англичан, и от имени своего эмира послал оттуда телеграмму (длинную, по словам начальника станции, и витееватую) на имя султана Турции — со словами выражения почтения и лояльности Высокой Порте. Другой его посланец в то же самое время проследовал в резиденцию английского политического агента на Бахрейне с личным посланием эмира ‘Абд ал-‘Азиза Аль Са’уда со словами покорности и повиновения Британской империи. Такой вот была «обезоруживающая наивность арабов Аравии», пишет в своем увлекательном сочинении «Король пустыни» Дэвид Ховарт (88).
‘Абд ал-‘Азиз Аль Са’уд остро нуждался в деньгах. И в целях их получения организовал набеги на богатые портовые города в шейхствах Договорного Омана, находившиеся тогда под протекторатом Англии. Сэр Перси Кокс, извещенный об этом тамошними шейхами, предупредил его о недопустимости вмешательства в дела «договорных шейхств» Оманского побережья, дабы не спровоцировать «ненужную и неудобную» для него ответную реакцию Англии. Эмир ‘Абд ал-‘Азиз Аль Са’уд, которого с некоторых пор стали повсюду именовать просто Ибн Са’удом, то есть сыном династии Аль Са’уд, уловил недовольство англичан. И дабы не допустить ответных действий бриттов в отношении него, набеги на уделы «подконтрольных инглизам арабов» прекратил (89).
Тогда же предпринял очередную попытку выйти на конструктивный диалог с англичанами. Дело в том, что сэр Перси Кокс, английский политический резидент в Персидском заливе, служивший до этого британским консулом в Маскате (1901–1904), хорошо разбирался в межплеменных отношениях в Аравии, имел доверительные связи с многими влиятельными шейхами, пользовался у них уважением. Слову его они верили. ‘Абд ал-‘Азиз Аль Са’уд считал, что майор Перси Кокс — это именно тот человеком, кто мог бы помочь ему в выстраивании
