эти приготовления остались не причем. Не только зима, но и весна 1789 года прошли спокойно.
Так как для главной цели настоящего исследования подробности последующих военных действий не представляют существенного интереса, то достаточно будет ограничиться лишь беглым их очерком.
С русской стороны, составленный в 1788 году по соображениям адмирала Грейга план зимнего нападения на Свеаборг, за смертью автора его, остался невыполненным[79]. Та же участь постигла и соображения его на кампанию 1789, по которым главные силы флота должны были идти весной к Готланду, занять его и господствовать затем над Балтийским морем и Ботническим заливом, защищая вместе с тем и Финский залив. Но не стало Грейга, и планы его рушились. «Нельзя не чувствовать потери столь важной для государства, — писал гр. Безбородко. — Память свою он, Грейг, оставил для нас в планах им деланных на будущую кампанию; но надобно чтоб они сам был для исполнения их, ибо куда не глянешь, кроме вертопрашества, невежества, лени и оплошности не увидишь, и Бог знает чем наши огромные вооружения кончатся». Этот пессимистический взгляд нашел в достаточной мере свое оправдание, когда кончилась война и заключен был Верельский мир. Но и в данное время он был верен: войска против Шведов были по-прежнему под начальством гр. Мусина-Пушкина, ничтожеству» которого хорошо обозначилось в минувшую кампанию. Весна уже наступила, а в Петербурге еще только делали распоряжения о вооружении и снабжении галерного флота, который всегда играл такую первенствующую роль в шхерах Финляндии. 18-го мая Императрица только распределяла части войск, коим назначалось быть под командой Мусина-Пушкина и определяла некоторых отдельных чиновников. Относительно же гребного флота только обещано, что будет приложено «ежечасное побуждение», чтобы он или по крайней мере часть его «была в самой скорости вооружена» и послана. 23 мая были отправлены на галерах лишь три гвардейские батальона; отплытие собственно гребного флота из Кронштадта назначалось только на 5-е июня. Начальство над этой важной частью действующих сил было поручено вице-адмиралу Принцу Нассау-Зигену, который хотя был поставлен под команду Мусина-Пушкина, но не особенно ему подчинялся, и со стороны Императрицы не раз нужны были напоминания о том. В числе второстепенных начальников был и Спренгтпортен, сражавшийся теперь против своей родины уже не интригой только, весьма впрочем неудачною, но и с оружием в руках. Злая воля привела его сражаться даже именно против той самой саволакской бригады, которой он прежде начальствовал и в ней, по свидетельству Клика, до войны был очень любим.
С шведской стороны проявлено не более энергии. Только в конце мая выехал Густав, опять чрез Аланд и Або, к русской границе и остановился в Борго, где имел свою главную квартиру. Шведские войска стали с запада, как и в прошлом году, на р. Кюмени, и с севера — в Саволаксе, частью же были посажены на шхерный флот. Стычки между передовыми отрядами происходили еще прежде, но они не имели никаких серьезных последствий. Русскими на этот раз была устранена прошлогодняя ошибка, и главные проходы на границе были заняты достаточными силами.
Более крупные действия начались в конце мая. Корпус Михельсона вступил в юго-восточную часть шведской Финляндии и устремился к С-т Михелю, где собраны были Шведами значительные запасы. Он имел удачное дело при Киро, последствием коего было занятие Кристины; но затем Михельсон, благодаря быть может неосмотрительности, потерпел крупную неудачу, быв застигнут врасплох на переправе при Парасальми. Во время нападения Спренгтпортен ударил с своим отрядом на авангард Финнов, но после кровопролитной схватки был отбит и раненый едва спасся от плена. Шведы гордились победой при Парасальми; тем не менее начальствовавший отрядом Стединк отступил на север, и Михельсон занял Санкт-Михель. В дальнейшем теснимый генералом Шульцем, Стединк отступил севернее к Йокису и Иорису, а затем и вся линия Шведов подалась в этом направлении, дав Русским возможность крепко стать в Рандасальми, между названными пунктами, и тем прикрыть Нейшлот и столицу с севера. Однако это продолжалось недолго. 8-го (19) и 9-го (20) июля Шульц был разбит Стединком при Паркумяки, потерял до 600 чел., и должен был уйти в свои границы.
Между тем когда Русские имели еще верх и занимали часть Саволакса, Густав вознамерился на юге перейти с своими силами в наступление прежним путем чрез нашу границу, и ударить в тыл Михельсону. Исполняя этот план, он при поддержке своего гребного флота перешел в 20-х числах июля реку Кюмень с большими силами в двух местах. Здесь Мусин-Пушкин, не смотря на пример прошлого года, не оказал ему никакого сопротивления, надеясь по прибытии галерного флота Нассау-Зигена вознаградить потерянное, и стоял между Фридрихсгамом и Вильманстрандом. Для противодействия же Густаву, шедшему на Фридрихсгам, он взял часть войск преследовавших Стединка, последствием чего было возвращение последнего на прежнюю позицию и овладение вновь Санкт-Михелем. Заняв Гёгфорс и Кюменегород, Густав вытребовал Стединка из Саволакса для общих операций против Фридрихсгама. Шведский генерал Каульбарс должен был идти на Вильманстранд, но при Кайпиайсе был разбит генералом Денисовым и отступил к Вереле, на границе, по шведскому берегу р. Кюмени. После этого поражения король с своей стороны отошел на прошлогоднюю свою позицию в юго-западном углу русской Финляндии, где и оставался до августа, ожидая подкреплений. Хотя около этого же времени отряд русского флота, бывшего уже в море, одержал верх над Шведами при Паркалауде и занял позицию у Гангеуда, чем значительно затруднил шведские сообщения на запад от Гельсингфорса, но по близости границы для противодействия Густаву наши силы в шхерах были слабы, так как принц Нассау-Зиген с своим гребным флотом не прибыл еще на место и неизвестно где находился). Только в июле свиделись оба генерала для соглашения общих действий. Однако и после того более месяца принц Нассау пребывал в «инакции».
Корабельный флот, под начальством Чичагова, проявил большую деятельность, хотя вообще и она была далеко не безупречна. В то время когда шведский флот только готовился к выходу из Карлскроны, русские корабли уже были на месте и успели захватить один неприятельский корабль и одну яхту. Однако ко времени выступления шведского флота Чичагов не соединился еще с зимовавшей в Дании эскадрой Козлянинова и должен был один выдержать нападение Шведов под командой герцога Зюдерманландского. Оно произошло 16(27) июля между островом Борнгольмом и материком, при Оланде, и кончилось удалением шведского флота в Карлскрону. Исход дела и та и другая сторона толковала в свою пользу, указывая на то что противник избегал возобновления боя; но факт удаления Шведов в свой порт склоняет мнение в сторону успеха
