зуд и щекотание враз схлынули, бросил быстрый взгляд на Агнию, прячущую озорную улыбку (это ж надо уметь – влезть к нему в голову, пошуровать там пяток секунд, и вытащить из его памяти необходимую информацию), и пояснил: – я, когда в 39-том на завод пришёл, на Кировский, аккурат Финская война началась. Вот тогда и поступил нам запрос: возможно ли изготовить панцири для лётчиков. У нас покумекали, покумекали, решили – можно попробовать. Сталь-то броневая у нас в листах подходящей толщины в наличии была…
– Ну, и? – нетерпеливо толкнул его под локоть Колька Никишин.
– Что ну? Не получилось! Там штамп особый надо было изготавливать… Людей отвлекать. А завод тогда только-только танк СМК на испытания выкатил. И с КВ по полной программе увязли…
– Что за СМК? – Колька степенно, как и полагается старшему сержанту, раскурил папиросу.
– Да тот самый, Сергей Миронович Киров сокращённо. Двухбашенный, тяжёлый. Их на пару с КВ на Карельский перешеек с финнами воевать и отправили, – Андрею было приятно, что все внимательно его слушают – из всех присутствующих только он работал на Кировском заводе, и был посвящён в некоторые подробности по этому делу.
– А дальше? Ну, не тяни, рассказывай, что там с вашими броне-панцирями дальше-то было?
– Чего-чего… Передали заказ Ижорскому заводу. Вместе с запасом броневой стали. Вот там-то они и изготовили опытную партию этих самых панцирей. И шлемы к ним специальные делали в комплект – с налобниками, с броневыми наушниками. Специально для стрелков. Передали в войска. Там попробовали – вроде ничего, стоящая вещь.
– А дальше что? Где эти ваши панцири-то?! – Колька уже начал терять терпение.
– Где-где, в Караганде! – с досадой ответствовал Андрей Чудилин, – а дальше началась какая-то мутная история: лётчики говорят – давай, и побольше! Начальство – да зачем? Ведь и так всё хорошо! В общем, несколько раз начинали делать, потом прекращали, а потом… а потом я уж на фронте оказался. Чем окончилось всё это – не знаю.
– Хреново закончилось! – подытожил старший сержант, махнув рукой, – в ином случае мы бы все тут в этих твоих панцирях летали!
– А чего они мои-то? – вскипишнулся Андрей, – моя бы воля, так я бы их делал десятками тысяч! Раз их нет, значит – не получилось, стало быть, поважнее дела нашлись! – и, остывая, досадливо добавил: – чего тут перетирать? Дело давнее… Давайте, хоть примеряем, что ли?
Стали мерять.
Загвоздка вышла с одним из бронежилетов. Коля-егоза, как самый шебутной, первый стал их примерять, причём все по очереди. И обнаружил, что три из них одного размера, а один – совсем маленький.
– Бля! Ну что за херня! – ругался он, пытаясь застегнуть его на себе, – вот точно говорю: все эти капиталисты жмот на жмоте – три жилета сладили по уму, а на последний материала пожалели, что ли? Жульё!
– Да не тарахти ты, балаболка! – засмеялся Толик, – просто у них они, видать, как вся одёжа – по размерам. Ну там, кому поменьше, кому побольше. Этот же, видать, тот самый клоп мелкий носил, что в пузыре под брюхом враскорячку сидел. Ну, который в жопу-то раненый был, его ещё Лизка перевязывала. Он ещё орал, рашн водку требовал!
– Ага-ага! Точно! На него пиджачок шили! Вот только беда – никому из наших не лезет! – сокрушался Коля. Он держал перед собой союзнический бронежилет и задумчиво скользил взглядом по окружающим его улыбающимся лицам. Народ явно развлекался, глядя на полкового балагура. Взгляд его остановился на Агнии.
– О!!! Огонёк! А ты чего там стоишь! Как в гостях, а ну-ка! Андрюха, волоки её сюда, сейчас будем ей сарафан примерять!
Агния замахала руками:
– Да не, мужчины, вы что, не надо! Мне не надо! Да я стесняюсь! – она попыталась спрятаться за Андрея. Андрей её крепко держал, и подтолкнул вперёд со словами:
– Не робей. Сказано надо – значит надо. Вещь то хорошая, не отказывайся.
– Слущай, дэвушка! – подал голос горячий горец Жорик Горидзе, – чиво истисняться? Это же нэ раздэваться надо, а адэваться! Красивый будэш! Э!
Под громкий смех и подбадривания жилет был передан Андрею в руки, и он торжественно надел его на хрупкие девичьи плечи. Куча заботливых рук потянулась к ней, помочь подогнать жилет по её фигуре и застегнуть его на ней.
– Ты пасматри! Как красыво! Дэвушка-пэрсик! Э! – не унимался Георгий.
– А ну, повороти-ка её, Андрюха! – весело хлопотал вокруг девушки Николай, – гляди-кась – подошло! Прям, как в нём и родилась! Как будто с неё мерку снимали!
– Дэвушка-краса! – размахивал своими волосатыми ручищами Георгий, – спэрэди – красывий! Сзады – снова красывий!
– Носи, Огонёк! Это твой личный будет! – подытожил Коля Никишин, – никому не отдавай! Потому что никому и не налезет! – тут же скаламбурил он.
***
А со стороны стоявшего в отдалении американского бомбардировщика, перекрывая тарахтенье трактора, привлечённого для его буксировки, слышался затейливый мат старшего инженера полка, изредка перемежавшегося с приличными словами:
– Твою мать! ……………! Три троса уже порвали! …………! Да он, ……… один весь наш аэродром демаскирует! Твою ……….! Да и где я найду столько маскировочных сетей, чтобы этого……… Бегемота прикрыть! ……….! …………!!
Глава 25. НЗ по-американски.
– Слушайте, мужики, а с какого рожна они сели к нам на аэродром-то? Кто-нибудь знает? – раскуривая папиросу, задумчиво спросил сержант Коля Никишин.
– Так горел мотор-то, – хмыкнул Толик Веселовский.
– Да это-то понятно, что горел, я спрашиваю, какого чёрта они к нам-то попёрлись, а не в свою Америку, тьфу ты, в Англию, язви её в корень! Три-то мотора у них ещё осталось, неужто не дотянули бы?
– Так видать, сюда ближе было…
– Эва, ближе! Они ж Германию бомбить летели, а где Германия эта, и где мы?! К нам-то тоже путь не близкий!
– Да сбились они с курса, – вступил в разговор молчавший до сего момента младший лейтенант Костя Соловейчик. – Они ж говорили об этом в столовой.
– Это когда же? – поднял брови Коля.
– Да когда вы с Ильёй и Толяном вокруг ихнего самолёта круги нарезали. Вы ж только к концу разговора и подтянулись, вот всё и пропустили.
– А-а-а… жалко… – разочарованно протянул Коля, вдруг он вскинулся: – а мы зато, вот что! Мы эту ихнюю нижнюю турель всю облазили, я даже в неё залезть пробовал!
– И чё, залез?
– Не-а! Не смог! Дюже маленькая! – заразительно захохотал Николай, – стоп! Мужики! – Мгновенно переключился сержант с одной идеи на другую: – мы НЗ-то ихний пробовать будем, или как?
– Может, потом, обед же только что был?
– Ну и что?– не унимался Коля Никишин, – чего
