Высокий худощавый человек, двигающийся с грацией горногожителя, приблизился и приложил два пальца к полям своей шляпы:
– Все в порядке, шериф.
Шериф достал из кармана ключ и стал отпирать дверь,одновременно объясняя:
– Это Фрэд Бонер, живет неподалеку. Я поручил ему охранятьхижину.
Дверь распахнулась.
– А теперь не будем без нужды разгуливать по дому. Сержант,вы знаете, что делать.
Мейсону охотничий домик показался ничем не примечательным.Традиционный огромный очаг, простой деревянный стол, некрашеные стропила.Аккуратно убранная постель с белоснежным бельем странно контрастировала сполом, сплошь засыпанным зерном. У стены стояли грязные высокие резиновыесапоги, покосившиеся набок. Над ними возвышались несколько спиннингов.
Сержант сказал:
– Я бы посоветовал следующее: пусть мистер Мейсон осмотритвсе, что сочтет нужным, ни к чему не прикасаясь, а потом уедет. Мы ничего неможем делать, пока он тут.
– Почему? – удивился шериф.
Сержант вспыхнул.
– По разным причинам. Основная же та, что не успеете выглазом моргнуть, как этот человек переметнется на другую сторону. Начнетвставлять нам палки в колеса. Чем более ему будут известны наши методы, тембольшими дураками он нас выставит в зале суда.
Но шериф оказался на редкость упрямым человеком. Он сказал:
– Ну и пусть. Уж если кого-то должны повесить на основаниимоих слов, я хочу, чтобы этим человеком оказался настоящий убийца. Обвинения поделу должны быть столь бесспорными, чтобы ни у кого не оставалось сомнений.
Мейсон улыбнулся.
– Я хотел бы осмотреть лишь то, что вы сочтете нужным мнепоказать, уважаемый шериф. Как я понимаю, мелом обрисовано то место, где лежалтруп?
– Правильно. Пистолет валялся вон там, примерно в десятифутах от тела.
– Можно ли допустить, что мистер Сейбин застрелился сам?
– Согласно заключению врача, полностью исключается. Болеетого, пистолет был начисто вытерт. Никаких отпечатков на нем не былообнаружено. А Сейбин был без перчаток. Если бы он стрелял из этого оружия, хотябы один след его пальцев на нем сохранился бы.
Мейсон нахмурился.
– Выходит, убийца даже не старался инсценироватьсамоубийство?
– То есть как это? – спросил шериф.
– Что ему стоило положить пистолет поближе к трупу? Стеретьсобственные отпечатки пальцев и прижать его руку к рукоятке пистолета?
– Да, вы правы.
– Мало того, убийце хотелось, чтобы представители законанашли этот пистолет.
– Глупости! – рявкнул сержант. – Убийца просто не хотел,чтобы пистолет был найден у него. Так поступают все умные убийцы. Как толькоони совершили преступление, оружие убийства бросают. Они даже не прячут его,чтобы не держать в руках ни одной лишней минуты. Оружие может привести их нависелицу. Они стреляют и кидают его.
– Ладно, – с улыбкой согласился Мейсон, – ваша взяла. Онистреляют и роняют пистолеты. Что еще, шериф?
– Клетка попугая стояла вон там, на полу. Дверца ее былаоткрыта и даже подперта палочкой, чтобы птица могла свободно входить в клетку ивыходить из нее.
– Как вы думаете, сколько времени находился здесь попугайбез воды и пищи?
– Пищи у него было сколько угодно, а вот вода действительновысохла. Видите вон ту посудину? Она, несомненно, была наполнена до краев, новода испарилась. Так что птице нечего было пить. На донышке остались ржавыепятна. Это следы последних капель воды.
– Из этого можно сделать вывод, что труп пролежал здесьнесколько дней до того, как был обнаружен?
– Убийство, несомненно, произошло во вторник, шестогосентября. Где-то около одиннадцати часов дня.
– Почему вы так считаете? Или вы не хотите мне говорить?
– Почему? С удовольствием. Рыболовный сезон в этих краяхоткрылся пятого сентября. Решением правления некоторые реки и водоемы были законсервированыспециально для осеннего лова. Среди прочих и эта. Между нами, Сейбин былстранным типом. У него имелись свои места, куда он любил ездить, и своиизлюбленные занятия. Пока нам еще не все известно в этом отношении. Лишькое-что. У него была машина «Трейдер», он останавливался в кемпингах, частенькоподсаживался к людям и пускался с ними в долгие разговоры. Таким образомузнавал, что творится на земле. Иногда, нарядившись в какой-нибудь немыслимыйкостюм, проводил целые дни в читальных залах библиотек…
– Да, я про это читал в газетах.
– Ладно. Он предупредил сына и Ричарда Вейда, своегосекретаря, что пятого заедет домой за рыболовными принадлежностями. До этого онсовершил небольшую поездку. Куда именно, они не знают. Но он удивил их, приехавв пятницу второго числа. Забрал снасти и попугая и укатил сюда. Похоже, у негобыли какие-то дела в Нью-Йорке. Во всяком случае, он сказал секретарю, чтособирается на Восток. Ему надо будет заказать самолет и быть готовымотправиться туда, когда он, Сейбин, его предупредит. Секретарь проторчал ваэропорту весь понедельник. Самолет стоял наготове. Поздно вечером пятогоСейбин позвонил. По словам секретаря, его хозяин был в удивительном настроении.Он сказал, что все в порядке и что Вейд может садиться в самолет и немедленнолететь в Нью-Йорк.
– Он звонил отсюда из автомата?
– Нет. Он объяснил Вейду, что здешний телефон вышел изстроя, так что ему пришлось отправиться на станцию. Он не упомянул, кудаименно, а Вейд не поинтересовался. Разумеется, в то время это не казалосьважным. Вейд торопился с вылетом в Нью-Йорк.
– Вы уже разговаривали с Вейдом?
– Только по телефону. Он все еще был в Нью-Йорке.
– Он не объяснил, по какому делу туда ездил?
– Нет. Что-то важное и конфиденциальное. Это все, что онсказал.
– Как я понял, в распоряжение Вейда был зафрахтован самолет?
Шериф подмигнул.
– Похоже, что Вейд мог что-то намудрить. Стив Уоткинс, сынжены Сейбина от первого брака, превосходный летчик. У него имеется собственныйскоростной самолет, на котором он колесит, если можно употребить здесь этослово, по всей стране. Как мне кажется, Сейбин не испытывал особо нежных чувствк Стиву и не пришел бы в восторг, узнав, что Вейд собирается возвратиться вНью-Йорк на самолете Стива. Ну, а Стив вечно нуждается в деньгах, так что Вейдуплатил ему стоимость аренды самолета, и все остались довольны.
– Когда они вылетели?
