class="p1">Видение, вызванное травами Оуля, показало строительство нового Моста и церемонию бракосочетания между моей предательницей Бет и Королем Южного Моста. Оператору Поту, несостоявшемуся админу-чужеродцу, посмертно присвоили статус первого Валета, хотя очевидно, что это был политический маневр, позволяющий не оскорбить никого из троллей и мостовой знати.
Сам я в те края более не возвращался, найдя пристанище в небольшой секте картодеев, живших на берегу моря.
Они действительно говорили языком кода. Какое-то время приходилось дополнять свои реплики неуклюжими жестами, но это только веселило картодейские семьи.
И нет, их вера не предполагала четвертого пера, как мне рассказывали в Администрации. Те, кого Народ Мостов считал еретиками, полагали, что цвет перьев неодинаков для глядящих на них сверху и снизу. Дескать Йора, Гагарин сын, когда взлетел, показал людям истину. Лишь при взгляде сверху те перья, которые он использовал как крылья, имели красный и черный цвета. Благодаря такой раскраске летящий по небу невидим для того, кто смотрит на него свысока — летун теряется на фоне чернозёма с краснозёмом.
А вот если смотреть снизу, оба пера имеют небесный цвет.
Про третье перо картодеи тоже что-то знали, но не спешили раскрывать мне своих тайн.
Изученные в Администрации операторские интерфейсы позволили немного повысить уровень жизни поселения. Гостей картодеи принимали редко, но я сумел стать для них почти что своим. Предательство Бет наложило отпечаток на моё отношение к близким связям, потому я довольствовался редкими моментами благосклонности пары ранних вдов, хотя мне неоднократно намекали на возможность породниться с семьями местных старейшин, сведущих в Коде.
От старика по имени Флеш, я узнал, что имя Гагара является лишь общепринятой огласовкой триграмматона GGR, который встречается во многих высших логах как отсылка к одной из недоступных серверных библиотек.
Также при мне был вновь упомянут Оуль. Транзактор зимовал с картодеями в то время, когда я только поступил в Администрацию. Его знания высоко оценили все старейшины секты, но даже регулярные диспуты о сложнейших алгоритмах не смогли задержать мудреца в поселении.
Оуль! Стоило вспомнить о нем, как вернулась память о настоящем, тревожные мысли о взломе ноуме и причинах, по которым транзактор решился на такое безумство. Возможно, причиной действительно стал тот разрыв существования, между остановкой спасшего меня Шара и повторным появлением в мире. Если читать высшие логи, можно узнать, куда же я пропадал. Сам по себе Шар судьбы логов не оставляет, но иное дело человек, все деяния которого пишутся для посмертного анализа.
Попадал ли я в небесный Кассам или же из памяти выпали неведомые мытарства, по итогам которых многострадального фиша вернули серверной тверди?
С трудом задержав дыхание, я на миг вырвался из потока видений в реальность настоящего, где старый Оуль смотрит на меня с печальной улыбкой.
— Уже скоро, Пот, — тихо и печально выдохнул мудрый транзактор. — Осталось совсем немного. Я верю, ты найдешь заветный путь.
Теперь я помню, что именно он проповедовал перед моим племенем, страдая от неведомой мне утраты. Я словно шел по его следам, как примерный ученик. Но только куда? Что ждет меня дальше?
Тело неистово требует воздуха. Я вдыхаю и возвращаюсь к видениям своего прошлого.
— Разумеется, перья Гагары и Шар судьбы связаны друг с другом, — делился со мною очевидным Флеш, раскуривая трубку. Я помню тот теплый вечер, сразу после того, как очередные новобрачные удалились в построенный для них дом, оставив пьяных гостей наедине.
Едкий дым кажется на мгновение знакомым, но затем это ощущение тонет в тканях видений.
— Шар рассекает ткань серверной реальности, оставляя по одну сторону черное, а по другую сторону красное. Когда люди еще не населяли сервер, его движения отделяли чернозём от краснозема, пресные воды от соленых, а день от ночи. Лишь потом это деление оказалось прописано в константах и более не нарушается никем из смертных.
Но если Йора символически летал на крыльях, которые соответствуют рассеченной серверной ткани, то выходит, что сам Шар содержит ноуме Йоры, некий его модуль, который до сих пор прикован к тверди.
— Значит, Гагара роняет перья ради того, чтобы Шар судьбы смог покинуть твердь взлететь в небеса?
— Кто может понять божественную Гагару? — пожал плечами Флеш и пустил дымное колечко, которое немедленно устремилось куда-то ввысь.
Я проклинал болотистую местность, гнус, ранние сумерки и желание отыскать Оуля, если тот не помер где-то в безвестности, обратившись очередной легендой сервера.
Чего мне не сиделось среди картодеев, для которых, при помощи доступных интерфейсов, отладил подходящий климат и наличие больших косяков рыбы для пропитания зимой? Нет же, наслушался местных старейшин и решил, что командная строка так и останется недоступной, если не попросить мудреца стать наставником в администрировании, хотя бы на пару зимних сезонов.
Между моментом, когда зародилась эта безумная идея и отбытием в путешествие, прошло несколько лет. Сначала пришлось собирать слухи о транзакторе, благо среди бродячих торговцев Оуль считался благим старцем, встречей с которым было не грех похвастаться.
Затем, когда выяснилось, что мудрец поселился на севере, в трех неделях пешего хода от разрушенной Ставки моего народа, потребовалось как следует подготовиться к путешествию и тщательно рассчитать время.
Приходить поздней осенью не следовало. Запасов продовольствия и горючего камня могло не хватить для проживания двоих людей в холодное время года.
По весне Оуль мог бродить по окрестностям, а зимой в одиночку двинулся бы в путь только безумец, которому жизнь совсем не дорога.
Я планировал оказаться где-то неподалеку его хижины ранним летом. Мне требовалось достаточно времени чтобы уговорить отшельника и поучаствовать в заготовке запасов на зиму.
Сначала все шло рассчитанным порядком, однако на одной из стоянок, которыми обычно пользовались бродячие торговцы, на меня вышли бандиты, с узорчатыми вышивками погибшего племени фишей на одеждах. От них удалось откупиться, оставив почти все пожитки, палатку, а также ненадолго подменив локальные настройки сервера одним из наиболее изученных интерфейсов.
Понимая, что в таком виде на север никак не попасть, я какое-то время колебался, но все-таки сделал крюк в сторону родного маршрута. Встречаться со своим прошлым не хотелось. Казалось, встретив остатки своего племени в обновленном составе я, каким-то образом, предам память о том, каким все было раньше.
Однако, прагматизм победил суеверия и застарелую боль. С момента моего ухода племя восстановило свою численность, так что о катастрофе в летней Ставке напоминали только изрядно выцветшие траурные ленточки на входе нескольких старых шатров. Мне пришлось долго доказывать, что я тот самый Пот, который когда-то давно ушел в поисках знаний за пределы
