лбом в стену, но на него тут же напрыгнули ассистенты Лазаревича.
— Деньги… Петрович…сволочь… — пыхтела разбушевавшаяся химера, пока её привязывали на цепь и засовывали в рот кляп, чтобы не мешала благородным господам беседовать.
— Бывший чиновник, — ответив на немой вопрос, повернулся ко мне работник, — осуждён за взяточничество. Всё равно бы казнили, чего добру пропадать? — он говорил почти на чистом русском и словно искал у меня оправдания. — А так человечеству ещё послужит.
— Ясно, — я не стал лезть в моральный спор, в любом случае у меня уже было стойкое сформированное мнение относительно этих отбросов общества, поэтому я просто попросил принести личные вещи сбежавшего, чтобы Ломоносов смог взять след.
— Артëм, — шёпотом обратился ко мне Иван, когда все отвлеклись на химеру, — мне тут не нравится, да и внизу у них невесть что творится.
Мне тоже не пришëлся по душе этот Лазаревич. Он был похож на богомола в белом халате. Такие же длинные конечности и широко поставленные глаза. Мерзкий тип. Но мои размышления прервались, когда за его спиной резко выматерились.
— Что там тахое?
— Иван башку себе отморозил! — ассистент пнул труп с замёрзшей головой, и та, упав на кафельный пол, откололась и закатилась за кушетку.
— Я запишу это на вхас, штгаф! — взвизгнул Карл. — Убиряйте его, живо! Столько рабготы на смаргку, идиоть!
Пока работник ложился на живот и вылавливал укатившуюся голову, я задал вопрос.
— Химеры могут колдовать?
Лазаревич вскинул бровь.
— Яволь, иначе какой смысл с этим возитца? — он обвёл рукой всё здание, и тут я понял, что с поимкой образца действительно могут быть сложности.
Мы взяли адрес пострадавшего от нападения крестьянина и отправились к нему. Тот за пару рублей согласился нас проводить до Клязьминского леса. Плечо мужику уже вправили и даже заплатили сверху. Он всё нарадоваться не мог такой «подсобе», явно довольный, что срубил деньжат с богатеньких умников.
— Тута, — показал он пальцем на развилку, когда мы уже углубились по дорожке внутрь, — Прям натурально выскочит как: десять рук, здоровый как бык, клыки с мой палец.
— Ладно, мы поняли, — раздражённо прервал я его и кинул мелочь. — Спасибо, отойди — нам поговорить надо.
— Благодарю-с, — поклонился мужичок и, оглядываясь, поспешно отдалился, а то вдруг передумают господа и рубли заберут?
— Что скажешь, Иван? Чувствуешь его тут?
Лазаревич отдал нам обломок цепи, буквально пропитанный магией сбежавшей химеры. Нас предупредили, что она хорошо лазает по деревьям и может даже планировать, так как ей пересадили крылья гипертрофированной белки-летяги, но насчёт размеров наш проводник сильно приврал. Это был небольшой монстр, но, по словам Лазаревича, мог представлять опасность для людей. Особенно для проезжавших через это место караванов. Никому не хотелось паники среди торговцев. Потому и подняли такой шум.
А вообще, эту химеру готовили как потенциального разведчика.
— Есть контакт, — кивнул Ломоносов, и мы с охранником разом обнажили оружие на всякий случай и пошли вслед за Иваном.
Тот уверенно вёл нас через дебри. Попадавшиеся поваленные трухлявые стволы мы перепрыгивали, а совсем непролазные кусты вырубали мечами. Особенно хорошо это получалось у воина-телохранителя. У него был стихийник воды, потому он замораживал ветки, а потом одним ударом разбивал их, чтобы остальные не возились долго.
Шумели мы, конечно, знатно, но надо понимать, что никто здесь не был охотником или лесником. Разве что у дружинника могли быть какие-то навыки скрытного передвижения, но они бесполезны, когда вместе с тобой идут двое новичков, хрустящих ветками при каждом шаге. Иван и вовсе был занят созерцанием потоков маны — ему не до таких мелочей. Так что мы поставили его в середину строя и следили, чтоб не упал.
— Близко, — прервавшись, вдруг сказал Иван, он достал флягу с водой попить и вскоре сориентировался в пространстве. — Туда… Нет, стой.
Все притормозили, ожидая дальнейшей команды.
— Кажется, она движется, идём.
Мы шли и шли, по пути обходя овраги, и даже один раз встретили осторожных оленей. Те, едва заметив нас издалека, мигом скрылись в лесной чаще. Звук ломающихся веток ещё долго доносился из зелëных лабиринтов.
Химера явно не хотела с нами встречи, поэтому единственное, что оставалось — это взять еë измором. За лошадьми поручили присматривать крестьянину, посулив хорошую оплату по возвращению. Тот поворчал, конечно, но когда ещё будет такая лёгкая возможность подзаработать?
Солнце уже начало заваливаться за горизонт, как уставший Ломоносов плюхнулся на землю и показал пальцем на сосну в десяти метрах от нас.
— Там.
— Ты не расслабляйся Иван, вставай, давай, — я взял его за шкирку и заставил вернуться в вертикальное положение. Не хватало, чтобы ещё эта тварь угробила моего следопыта.
Я уже видел её когти, впившиеся в дерево, но сама она пряталась за стволом.
— Мы её сбросим, а ты лови в барьер, — приказал я Ломоносову, тот вытер пот со лба и кивнул.
Защитные заклинания без использования ингредиентов и длинных текстов отнимали ужасно много маны, потому их редко применяли на практике, но тут от Ивана требовалось лишь обездвижить химеру, а мы сделаем всё остальное. Я приготовил восемь земляных кругов, формируя их в сознании и не смея отвести взгляд от врага.
— Начинай, — уголком рта велел я дружиннику.
Тот выпустил водяное щупальце прямо в дерево, и жидкость, расплескавшись, мигом заморозилась, послышался визг. Карабкаться наверх я не собирался, потому заострёнными снарядами пробил кору, затем луб с древесиной и в конце — сердцевину. Раздался треск, и сосна рухнула на землю.
Мы бросились с места. Каким-то чудом, химера обезьяны и летучей мыши, смогла вырваться из ледяного плена и не расплющилась бревном, но это стоило ей пораненных в кровь лап и порванного крыла. Она увернулась от последнего моего камня и неожиданно скрылась под землю.
— Пропала! Ищите тени, долго она там не сможет находиться! — крикнул я спутникам, и мы ринулись к ближайшим высоким деревьям, чтобы подловить беглянку.
Я оказался прав, и вскоре полутораметровая обезьяна выскочила справа, в том место, куда бежал Ломоносов. Он поймал её в барьер. Похоже, это была женская особь, потому что со спины на тело примата ниспадали длинные коричневые волосы, закрывавшие всё лицо.
Я выпустил огненную струю, чтобы покончить с монстром, но неожиданно тот умудрился деформировать ближайшую к Ивану тень. Из нематериального ствола отросла лоза
