со мной не так? Я и раньше находилась в одной комнате с мужчинами, и всё же, когда он снимает нагрудник через голову и кидает его поверх моего плаща, я покрываюсь глубоким румянцем.
Я разворачиваюсь, обвожу рукой комнату и сглатываю.
— Это твоя комната?
Уставившись на моё горло, он кивает. Его пальцы перемещаются к его кожаным наручам, которые он поспешно снимает. Похоже, мы ненадолго зашли сюда для того, чтобы он переоделся перед нашим обедом.
Сняв наручи, он проводит рукой по растрёпанным чёрным волосам и убирает их со своего мужественного лба. Неожиданно в моей голове начинает гудеть голос, который не принадлежит ни мне, ни Лоркану.
«Мне не следовало приводить её сюда. Она потомок Мириам, ведьмы, которая лишила нас свободы. Её, чертова, дочь. Лоркан совершает ошибку, доверившись ей».
Должно быть, это его голос. Похоже, этот мужчина способен проникать в сознание, как и его монарх.
Я упираю руки в бока.
— Я всех вас оживила, и всё равно не заслуживаю доверия?
Кахол вздрагивает, как будто мой резкий тон уколол его, а затем начинает моргать. И хотя его зрачки почти неотличимы от радужек, я не сомневаюсь в том, что сейчас они максимально расширены.
«Ты услышала мои мысли?»
— Я услышала твои мысли, любитель путешествовать по чужим сознаниям.
Его ноздри раздуваются, а губы сжимаются.
Его реакция раздражает меня, и я поднимаю подбородок повыше.
— Если ты не хочешь, чтобы я их слушала, не закладывай их мне в голову. А теперь, если ты снял свои боевые доспехи, я бы хотела чего-нибудь поесть. Я согласна даже на кусочек сахара. А ещё лучше — бокал вина.
Он уставился на меня, словно я попросила его достать мне луну, после чего закрывает глаза, и произносит «focá» у меня в голове так много раз, что моя кровь начинает закипать.
— И для чего все эти непристойные выражения? — огрызаюсь я.
Он сжимает переносицу.
«Я не умею проникать в сознания людей, Зендайя с Шаббе».
— Но я же тебя слышу, Кахол из Небесного королевства, так что, по всей видимости, умеешь. Может быть, пятивековая спячка наделила тебя дополнительными способностями?
Его ресницы взмывают вверх, и он впивается в меня своими чёрными глазами. Внутри этой плоти определенно таится зверь.
Я скрещиваю руки на груди, как вдруг раздаётся стук в дверь. Поскольку Кахол не может говорить, я отзываюсь, радуясь тому, что нас прервали.
— Входите.
Появляется Бронвен под руку с таким же устрашающим вороном с тёмными глазами, боевым раскрасом и татуировкой в виде пера, как у Кахола.
— Зендайя, я хотела представить тебе Киана, старшего брата Кахола. Мою пару.
Она рукой проходится по плечу своего мужа, и я не могу сдержать своё сердцебиение, когда вижу, как их тела касаются друг друга. Несмотря на всё то, что с ней случилось, он всё ещё её любит.
«А почему он не должен её любить?»
Я приподнимаю бровь и смотрю на Кахола. Мне не нравится, что он читает мои мысли.
«Если ты не хочешь, чтобы я слышал твои мысли, не закладывай их мне в голову».
Ухмылка приподнимает уголок его губ, словно он считает себя слишком умным из-за того, что вернул мне мои же слова.
Меня подмывает показать ему неприличный жест, но я ведь принцесса, а принцессы выше этого.
— Я этого не делала, — выдавливаю из себя я.
— Чего ты не делала, Зендайя? — спрашивает Бронвен.
Я откидываю волосы назад. И поскольку я не желаю рассказывать им о причине своего скверного настроения, я говорю:
— Юстус Росси угрожал атаковать Шаббе, поэтому я закрыла Люс. Я могу стереть свой знак, когда…
— Пока не родится твоя дочь, тебе нельзя его трогать.
При упоминании моей загадочной дочери, мою грудь снова покрывает румянец. И что странно, точно такой же румянец расцветает на щеках Кахола.
Бронвен кладёт небольшой мешочек на низенький стол, придвинутый к стене.
— Мы принесли вам немного сыра и вяленого мяса. Этого должно хватить вам обоим до утра.
Я перевожу взгляд с мешочка с едой и спрашиваю:
— Разве вы не останетесь на обед?
— Нет.
Она указывает головой на Киана, который целует её в лоб.
— Спокойной ночи, Зендайя.
Мой пульс заходится, когда дверь захлопывается. Она ведь не думает, что я останусь здесь с этим незнакомцем? Да, его кровать огромная, но то же самое можно сказать и про его тело. Конечно же, в Небесном королевстве должны быть пустые комнаты.
«Боишься меня, принцесса?»
— Я ничего не боюсь, Кахол.
ГЛАВА 6
— Если кто-то и должен трястись от страха, так это ты, Кахол. Я могу заколдовать тебя во сне с помощью одной лишь капли своей крови.
«Хорошо, что я не собирался спать».
Что же он тогда собирался делать? Летать по Люсу и терроризировать фейри? Общаться со своими пробудившимися собратьями?
Оба уголка его губ приподнимаются.
«Если Лоркан разрешит немного их потерроризировать, я не буду против нанести визит парочке фейри, но зная его, он захочет, чтобы мы пока затаились».
Он подходит к столу и разворачивает еду. Из мешка вываливается сыр вместе с чем-то похожим на сосиски.
Мой желудок урчит при виде сыра. И пока он не успел его съесть, я подхожу к столу и ищу глазами нож на поцарапанной деревянной столешнице.
«Я, конечно, умею превращаться в зверя, принцесса, но у меня есть кое-какие манеры».
Сказав это, он отращивает когти и начинает нарезать ими сыр. Должна признать, это довольно практично, хотя и дико.
Он поддевает кусочек сыра и протягивает мне. Забрав у него сыр, я напоминаю себе о том, что не стоит злить воронов, потому что ощущение этих когтей на своей коже может быть не очень приятным.
«Зависит от силы нажатия».
— Вон из моей головы, Кахол, — ворчу я, схватив кусочек сыра губами и начав жевать.
«Боюсь уже слишком поздно, принцесса. Видишь ли, я не умею проникать в сознание кого бы то ни было. Только у нашего короля есть такая способность».
— Тогда каким образом ты читаешь мои мысли? Всё дело в моей дырявой шаббианской голове или что-то типа того?
«Что-то типа того».
Он отрезает ещё один кусочек сыра и протягивает мне.
Я забираю у него сыр.
«Что рассказывала тебе твоя бабушка о воронах?»
— Я знаю, что вы можете менять обличье. Знаю, что у вас есть клювы и когти из чистого железа, и что король состоит из пяти воронов, а все остальные могут перевоплощаться только в одного.
«А что насчёт наших… парных связей?»
Моё сердце
