Книга За женихом на Землю - Елена Белильщикова

Москва, наши дни. Милена и Лекс…

— Милена. Потрясающее имя. Скажите, вам нужна помощь? — Мэллин чуть не ахнула, когда он кокетливо похлопал ресницами. Такие длинные… как у девушки. Паршивец, знает ведь, что привлекателен, и беззастенчиво этим пользуется! Но принцессу на мякине не проведешь — она и не таких смазливых красавчиков лицезрела — гораздо лучше первой нанести решающий удар, чем потом страдать, привязавшись к человеку, который вдруг поймет, что она — не просто девушка, а именно так самая, капризная принцесса, слухи о которой ходят по всей округе Робийры. Принцесса, которую прокляли…

Ну, была Мэллин капризной с детства! Ну, с кем не бывает? Ну, мамочка вместе папочкой передали ей в наследство, кроме эффектной внешности, еще и недурственные магические способности. Ну, вообразила девочка, что подвластны ей все — от последней собаки Робийры, до независимой колдуньи, о которой со страхом шептались все жители Робийры — от мала до велика. И отправилась Мэллин на подвиги, прямо в пещеру, где жила колдунья. Кстати, девочка даже понравилась ей — сила духа Мэллин, искренность, открытость, потенциал магический… Все, кроме истерик, сцен, которые Мэллин могла закатывать родителям и подданным. Вот и решила проучить колдунья девочку — на ее прелестную золотоволосую головку свалилось проклятье. Никогда Мэллин не забудет слов колдуньи:

— Помни… Твои эмоции — одновременно твой враг и твоя самая большая сила. Когда научишься ими управлять, станешь таким магом, что не снилось не только Робийре, но и остальным мирам… А пока считай это наказанием за несдержанность. Как только будешь терять контроль над эмоциями, будешь перевоплощать всех, кто находится вокруг тебя…

Мэллин на собственной шкуре ощутила, что значит, оказавшись во власти удушающего страха, превратить обидчика в трясущегося зайчишку, Дьявол, даже съязвить теперь нельзя было — однажды преданный, но несколько навязчивый поклонник превратился в шипящую змею, до чертиков напугав ее.

Но кроме отвратительно характера и гадкого проклятия, которое колдунья упорно считала испытанием, и твердила, что девочка, когда вырастет, и научится контролировать себя, свои мысли, чувства и силы, еще поблагодарит ее за это (пока особой благодарности Мэллин не ощущала, лишь совсем недавно перестав дуться на чародейку, и выкурила с ней «трубку мира»), у девушки была еще одна проблема. Грандиозная проблема, касающаяся не только ее, а и всего «слабого пола» Робийры. Проблема выбора… Между любовью и смертью.

***

В земном мире, насколько помнила Мэллин, любовь была четко отделена от смерти. В отличие от мира Робийры. Там, у девушки, влюбившейся «до свадьбы», и соответственно, разделившей со своим избранником ложе, отдавшей любимому человеку сердце, есть всего один шанс на то, что она выживет. Потому что «отдавать сердце» девушка может лишь своей второй половине, а на лбах мужчин уж явно не написано, кто и чья половина. Приходится рисковать жизнью ради сомнительных минут влюбленности… В Робийре отчаянных красоток не находилось вот уже три века кряду — практичные девушки выбирали второй путь. «Коротаем мы, ночи длинные, нелюбимые с нелюбимыми…» — они жили по песне, выходя замуж, руководствуясь разумом, а не чувствами, надеясь лишь, что любовь придет уже после свадьбы. Но шансы на это были не больше, чем рискованный поиск «второй половины». Мэллин не хотела «всю жизнь маяться», но, положа руку на сердце, перспектива остаться старой девой, ее тоже не радовала. А все шло к этому… Даже лакомый кусочек — баснословное богатство и титулы не могли перевесить вспыльчивость девушки, и, как следствие — результаты проклятия, которые обязательно падут на голову ее будущему мужу. Смельчаков не наблюдалось, и это доводило Мэллин до белого каления. Лишь амулет на груди — подарок трижды клятой колдуньи, дарил девушке призрачную надежду. Амулет отлитый из серебра, напоминал половинку разбитого сердца, и чаровница вскользь упомянула, что это — подсказка, и как только она найдет мужчину с точно таким же амулетом, то может не раздумывая хватать его за рукав и тащить к алтарю. Правда, потом колдунья долго хохотала, когда через три дня после их интимной беседы, на главную площадь города согнали всех мужчин Робийры. Всех — от мала до велика, от дряхлого старца до сопливого младенца. Но ни у одного из них не нашелся амулет… Мэллин прорыдала неделю на груди у чаровницы, которая утешала ее, уверяя, что ее судьба — где-то рядом… Ну, может просто в другом мире? Но это ничего, он обязательно найдется, придет время, и…

— Я не хочу время! Я хочу сейчас! — Надутая девушка размазывала слезы по лицу, но глаза ее горели так жарко, словно два солнца — первый признак, что вот-вот… Колдунья поспешно отступила, но в комнате раздался негромкий хлопок.

— Чтоб тебя черти сварили в своем котле и отдали своим собакам, дьявол побери это проклятье, ты издеваешься, я знаю! Нет! Не смей смеяться! — Но как можно удержаться от смеха, при виде большой лягушки, говорящей на человеческом языке, сидящей на кровати, и от гнева приобретающей небесно-голубой оттенок? Лягушка потешно надувала щеки, и совсем по-человечески колотила лапками по простыне. Отсмеявшись, Мэллин покачала головой. А лягушка заговорила:

— Прости, дорогая, не могла удержаться… Успокойся, приди в себя. Давай, я тебе помогу… Вдох-выдох… Молодец, еще… Вдо-ох… Умница девочка… — Мать Мэллин, заглянувшая в комнату к дочке, отшатнулась, почти мгновенно испарившись — она ненавидела эти «перевоплощения» в дочке, да и если честно, боялась сейчас попасть под горячую руку, ведь магические силы у Мэллин были огромные, и один Бог знает, в какое русло она направит их. Может обвинит во всем родную мать, и превратит ее в крысу? Однажды она сама немного… того… и за это поплатился муж, который, наверное, до старости будет вспоминать, как она одним взмахом руки забросила его на другой конец Робийры, а потом методично разнесла все статуэтки — награды за спортивные достижения. Но со стороны мужа попросту неприлично обвинять ее, как мать, в том, что она передала вспыльчивость и капризность дочке по наследству, и, более того, в том, что она неправильно ее воспитала! Старый хрыч! Старше жены на несколько месяцев, а еще поучать вздумал! Да сам балует малышку при первой возможности, а потом сваливает всю ответственность на нее! Как раз все нужные знания для покорения и приручения мужчин она Мэллин передала. И воспитала в дочери личность — настоящую женщину, которой любой слабак принесет на блюдечке луну и звезды. А значит, девочка не пропадет. Ну, а то, что капризная… Идеала не существует, и нужно мириться с некоторыми недостатками, ведь, как говорится, одно лечим, а другое — калечим… Зато ее девочка не выросла тряпкой, о которую будут вытирать ноги все, кому не лень. Женщина оперлась на перила лестницы, и мечтательно улыбнулась, вспомнив самый первый девиз ее малышки, которая уже в своем пятилетнем возрасте, плотоядно сверкая глазами, заявила: «путь к победе усеян трупами!». Помнится, гости, собравшиеся в их доме тогда, посмеялись, и кто-то заметил: «бедные родители… им остается только надеяться, что девиз не воплотится в жизнь в буквальном смысле, иначе хлопот не оберешься». Конечно, это была шутка, но, как известно, в каждой шутке — есть доля правды. За глаза Мэллин не называли иначе, как «наказание Господне». Но в двадцать лет девушка отмочила такое, что не снилось ни одному искателю приключений Робийры — она связалась с магами-нелегалами, которые прославились тем, что открывают порталы в иные миры… И, руководствуясь незыблемым девизом пятнадцатилетней давности, сообщила родителям, что отправляется на Землю — как спец-агент секретной службы, и «пойдет по трупам», но вернется оттуда с мужем, а между делом достанет артефакт, поиски которого ей как и раз и доверила секретная служба. Артефакт прежде находился на Робийре, но потом был похищен, и как раз его отсутствие обусловило положение девушек Робийры. Как только он займет свое положенное место во дворце, то у молодежи окажутся развязаны руки, и больше любовь, секс и смерть не будут неразрывно связаны…