Я — ворон, страж на службе Старцев; тот, кто видит людей насквозь. Приглядевшись к любому человеку, смог бы узнать о его сути, в каждом смог бы отыскать темные уголки души, слабости и затаившееся зло. Даже Хакарка — брата по крови — не обошла сомнительная честь быть «прощупанным» оком ворона… А вот мать упустил из виду. Всегда сильная и властная, владеющая собой и повелевающая другими, она никогда не казалась мне той, кого можно сломать или перетянуть на сторону зла. Я пытался ей подражать и ставил ее в пример, тогда как в ее душе клубилась непроглядная тьма.
Как мало мы знаем тех, кому позволяем стоять за своими спинами. Как мало уделяем им своего времени и внимания. А после, когда случается непоправимое, лишь разводим руками и недоуменно качаем головой, придумывая сотню оправданий своему безразличию, безучастности, бездействию…
Мать всегда была рядом. Иногда в буквальном смысле, но чаще я просто чувствовал ее незримую поддержку. Что бы ни случилось, я знал, что там, позади, есть дом, где меня ждут и примут любым. Она — мой маяк, не позволяющий сгинуть во тьме, встречающий всякий раз без осуждения и расспросов. Сильная, сдержанная, несгибаемая. И никогда мне не приходило в голову, что ей тоже может быть тяжело, что она может не справляться с навалившимся грузом ответственности.
Прозрение оказалось болезненным и заставило долго бродить по незнакомым улицам, размышляя над прошлым, настоящим и будущим. К концу прогулки в голове кое-что прояснилось, но ответов все равно недоставало.
Стоило войти в холл, ко мне бросился служащий гостиного двора.
— Ваши газеты. И еда давно в номер доставлена. Остыло уж наверняка…
— Угу. Не беспокоить, — бросил через плечо, забирая протянутую прессу.
— Как прикажете, — донеслось вслед. — Если что-то понадобится, только дайте знать…
— Обязательно.
Поднявшись, на миг остановился, возвращая лицу непринужденность. Мать слишком слаба, чтобы с ходу погружаться в пучину проблем мирового масштаба.
— Это я, — сообщил, уже переступая порог номера. Лекарь недовольно поморщился, упрямо поджал губы и отвернулся, сидя на стуле подле окна. — Как дела?
— Эд, — слабый шепот с кровати вызвал у меня неподдельную радость, — сын, это ты?
— Да. — Подошел, сел рядом, взял в руки ее тонкие бледные пальцы. Спросил, добавив как можно больше бравады в голос: — Ну что, жить будем?
— А куда деваться, — скупо улыбнулась мама, — дел невпроворот. На тот свет без борьбы уходят только безнадежные лентяи.
Я усмехнулся и перевел взгляд на лекаря.
— Девушка также нуждается в помощи. Она…
— Не нуждаться, — недовольно ответил мужчина, поднимаясь. — Я предлагать, но она сказать, что приходить в себя без подачки.
— Ее право, — ответил, чувствуя, как закипает внутри злость. Глупая девчонка! — Сколько мы вам должны?
— Я не брать с вас ничего! — Лекарь выставил вперед открытую ладонь, останавливая меня. — Достаточно будет просто не встретить вас нигде. Моя уезжать практиковать в Лавитария и надеяться вас не видеть, господин ворон.
— Жаль. Вы мне понравились, — искренне заметил я. — Мало по-настоящему стоящих врачевателей.
— С меня все! — категорично покачал головой лекарь. — Настойки для дамы оставить на столик. Пить согласно мои инструкции. Прощайтесь.
— И вам не хворать. Всего…
Договорить я не успел — дверь за мужчиной захлопнулась. Эк его проняло.
— Сын, как ты нашел меня?
Мама слегка сжала мою руку, напоминая о себе.
— По воле богов, — честно ответил я. Подумав, добавил: — Цепочка случайных событий, как всегда. Но ты не волнуйся и отдыхай. Завтра мы поговорим, и я все расскажу.
— А Раен?
— Зализывает раны. Хакарк всадил в него топор.
— Хакарк? — Мама, прикрывшая было глаза, распахнула их вновь. — Значит, мне не почудился его голос.
— Не почудился. Но разговоры мы отложим до завтра. Спи.
— Да, — шепнула, погружаясь в дрему. — Скажи ему, чтобы тоже пришел. Завтра…
Она мигом уснула, а я поцеловал ее в лоб и прикрыл за собой двери.
— Спит? — раздался тихий голос из-за спины.
Резко обернувшись, гневно уставился на Фриду. Вот же… ненормальная! Пугать ворона — та еще забава. И как только подкралась?
— Чего тебе?
— Привязка зовет, — честно ответила она. — Дарна далеко, и меня тянет в путь. Но я не могу идти в этом, — она указала на свой наряд.
— Предлагаешь мне сбегать в магазин и купить тебе что-то из готовых платьев? — Я саркастично хмыкнул. Ну не самоубийца же эта рабыня.
— Нет. Мне нужен утепленный костюм для верховой езды и сапоги. Здесь холоднее, чем в Хастарии.
Вскинув бровь, долго смотрел на Фриду, пытаясь решить: послать ее сразу или подождать до завтра. Решил, что лучше сразу.
— Ты хоть на минуту задумывалась, с кем имеешь дело?
— В данный момент — с вороном, дланью правосудия Шести Старцев, — уверенно кивнула девица.
— То есть, по-твоему, длань правосудия существует для того, чтобы раздавать щедроты клятвопреступницам? — прибавив яду в голос, уточнил я.
Вопреки моим надеждам, Фрида не стала лепетать оправдания и просить прощения за свою опрометчивость. Изящно пожав тонкими плечиками, она впервые на моей памяти искренне улыбнулась, превращаясь из загадочной красотки в прелестную молодую девушку с ямочками на щечках.
От столь разительной перемены в ее облике я слегка обалдел. В глубине души снова заворочалось это неуместное чувство — не то сострадания, не то уважения, не то… Тьфу!!! Точно не то!
— Я знаю вас совсем недолго, — заговорила Фрида первой, нарушая затянувшееся из-за моего шока молчание. — И совсем не привыкла просить помощи. Но вас прошу, потому что если отправлюсь за Дарной в таком виде, меня тут же пленят и казнят. А ждать больше не могу — расстояние мучает, жалит изнутри, и боль усиливается.
Я знал, о чем она говорит. Привязка рабыни к хозяйке — сильная магия. Если Фрида будет противиться встрече, то просто погибнет. Она должна делать все возможное, чтобы найти Дарну как можно скорее.
— Хорошо. — Я сам не понимал, с чего вдруг проявил этот акт доброй воли. По сути, мне должно было плевать на незнакомую рабыню и ее дальнейший путь. Но чем-то она цепляла, лишала меня привычного покоя. — Я прикажу служащему отеля вызвать швею, она снимет с тебя мерки, а ты прикрой метку магией. Только в путь мы отправимся вместе.
— Как прикажете, — согласилась она, снова меня удивив.
— Неужели тебе не претит дальняя дорога с вороном плечом к плечу? — спросил, вглядываясь в омуты черных, совершенно бездонных глаз.
— Если бы хотели привести казнь в исполнение без суда — давно сделали бы это.
