– Принц зовет вас обоих во главу отряда. Мы выступаем.
– В городе по-прежнему неспокойно, вице-король, – сказал Конова. – Вы уверены, что мы можем прямо так взять и выйти наружу?
Альстонфар и Фейдар переглянулись, и вице-король ответил:
– Мы заключили соглашение. Семьям, которые сегодня ночью потеряли родных, выплачены значительные компенсации. Весьма значительные.
– То есть вы попросту откупились? – уточнил Конова. Он развернулся в седле, рискуя свалиться, и уставился на сулджака. – Вы хотите сказать, что нескольких монет хватило, чтобы купить нам свободный проход?
– Нет. Хватило нескольких монет и моих заверений относительно судьбы Звезды. Политика – дело грязное, майор, и она требует назначать цену за вещи, которые в деньгах не измеряются. Но это зло неизбежно.
Вице-король и сулджак снова переглянулись. Конове это не понравилось. В другой момент он потребовал бы дальнейших разъяснений, но сейчас время, как частенько случалось, играло не на его стороне.
Все трое тряхнули поводьями, и верблюды тронулись вперед. За стеной дворца по-прежнему стояла внушительная толпа, но, когда ворота распахнулись, люди притихли. От них по-прежнему исходил гнев, но они сумели обуздать его. Сулджак махнул толпе, и та медленно раздалась.
«Железные эльфы» стояли в строю по шесть в ряд. Мушкеты с примкнутыми штыками солдаты держали на левом плече, ожидая приказа двигаться вперед. Отточенная сталь грозно сверкала в лучах восходящего солнца.
На лицах солдат читалась угрюмая решимость, но Конова понимал, злились они в основном из-за того, что их отсылают в пустыню после всего одной ночи в Назалле. Жестокий удар для людей, проведших много недель в открытом море, высаживаясь на заполоненные Ее тварями острова. Но иначе нельзя. Оставаться в городе – все равно что держать зажженную спичку рядом с пороховым погребом. Успеют еще отдохнуть, когда найдут эльфов.
И следующую Звезду.
Конова одернул себя. Он не мог поручиться, что верит собственным мыслям. Ведь вслед за этой Звездой упадет другая, а там еще и еще. Звезды будут падать, а они будут сражаться. И до каких пор? Сколько это может продолжаться?
Конова догнал принца во главе колонны и отдал честь. Его высочество ответил на приветствие, потом развернул своего верблюда к солдатам. Майор приготовился слушать очередную речь, но принц молча обнажил саблю и взмахнул ею. Грянул барабан, и полк двинулся к воротам, в город.
Солдаты шагали мрачно и угрюмо, если не считать добровольцев из Третьего копейного, которые не переставали улыбаться. Конова поставил их в хвост колонны, рассчитывая охладить их присутствием горячие головы, способные в последний момент решиться напасть на полк. Внешне люди выглядели спокойными, и тем не менее город продолжал бурлить, несмотря на усиливающийся зной. Слухи о прошлой ночи, казалось, разрастались вместе с жарой. Конова гадал, успеют ли они покинуть Назаллу прежде, чем горожане уверуют, что он лично резал младенцев в колыбелях.
Сулджак Хасхугебский безмятежно покачивался впереди. Завидев его, горожане тут же расступались и почтительно кланялись. Конова способен был распознать могущество, когда видел его. Фейдару, вне всякого сомнения, достаточно взмахнуть рукой, чтобы эти люди начали бросаться камнями – и не только.
Колонна ползла по городу. Все молчали, лишь топот сапог эхом разносился по улицам. Договор соблюдался, по крайней мере пока. Конова подозревал, что это чревато последствиями, которых не предвидит ни принц, ни вице-король, ни сулджак, но каковы будут эти последствия, оставалось только гадать.
В одном Конова не сомневался: если придется платить, плату, скорее всего, потребуют внести кровью «Железных эльфов».
Глава 24
Тиул присел отдохнуть под выступом скалы. Он воспользовался случаем напиться из меха, добытого ему Джурваном прежде, чем они покинули город по пятам за оставшимися скелетами. Тиул плеснул в горсть немного воды для Джурвана. Белка пила неторопливо, время от времени останавливаясь, поднимая голову, озираясь и снова принимаясь пить.
Солнце почти достигло зенита, жара тоже. Тиул еще утром сбросил черную одежду, но преследуемые им противоестественные твари по-прежнему кутались в черное. Тропить их оказалось не так-то просто. Они тоже шли пешком, но перемещались с немыслимой быстротой. Тиулу пришлось перейти на бег, дабы не потерять их из виду, а это само по себе являлось серьезным испытанием.
Эльф выглянул из-за скалы. Три последних скелета и тело, которое они несли, растворились в мерцающей дымке, будто мираж. Он продолжал вглядываться в даль, пока, несколько секунд спустя, не увидел их снова. За это время они успели покрыть значительное расстояние.
Тиул понимал, что они движутся с помощью магии. И чем глубже в пустыню, тем стремительнее и неуловимее делались эти существа. Великолепный и опытный следопыт, Тиул понимал, что ему вряд ли удастся преследовать их в том же темпе дольше еще одних суток. Он прикинул, не стоит ли напасть и перебить их, пока у него еще есть на это силы. Но тогда он не узнает ответа, не выяснит, куда они идут, а Джурван твердил ему, что это важнее всего.
Джурван напился, взбежал по руке Тиула и уселся на плечо. Эльф принял этот сигнал к продолжению погони и выглянул из-за скалы. Дрожащий воздух на несколько мгновений застыл, и вдалеке показалось нечто любопытное. Тиул прищурился, силясь разглядеть, что там. Да, впереди маячило нечто заманчиво-зеленое. Эльф поморгал, пригляделся снова. Да, он не ошибся: посреди бурого моря песка и камней виднелся крошечный островок зелени. И его добыча направлялась туда.
Эльф перемахнул через скалу, не потревожив пыли на ней, и снова ринулся в погоню. Существа то ли не замечали его, то ли его преследование их уже не тревожило. Лес был домом Тиула, а это явно был их дом. Эльф прибавил ходу, не спуская глаз с цели.
Вдали проступали деревья.
А среди деревьев Тиул охотиться умел!
* * *
Элвин поднялся на вершину бархана и остановился, обозревая горизонт. Повсюду, куда ни глянь, струились застывшие волны барханов, между ними там и сям торчали выступы скал. Со временем они, видимо, тоже источатся и превратятся в песок. Жара омывала его расплавленным металлом. Элвин облизнул губы и поморщился. Губы потрескались и болели, глаза щипало от пота. Тем не менее выбраться из фургона и размяться оказалось довольно приятно. Движение давало телу возможность заняться чем-то другим, кроме как трястись в фургоне. Культя, правда, болела, зато от ходьбы прояснялось в голове, а главное, на ходу нельзя видеть сны.
Недавний сон потускнел в памяти до такой степени, что Элвин уже не знал, насколько он принадлежит ему, а насколько – Ей.
Он помнил, как Темная Владычица протянула ему руку... как он потянулся к Ней в ответ... а дальше все расплывалось. Все, что было потом, он забыл начисто.
Заревел бринд. Элвин обернулся и посмотрел на фургон, со скрипом ползущий мимо. Бринды – могучие и выносливые твари, но даже им требовался отдых, а груз они волокли нелегкий. Три дамы по-прежнему сидели в фургоне и тихо беседовали. Время от времени госпожа Текой или госпожа Рыжая Сова спрыгивали, просеивали между пальцев песок, водили в воздухе руками, потом снова забирались на козлы. Фургон при этом не останавливаясь катил на юг.
