Изону. Давай, Луна. Папочка хочет увидеть твою чудесную улыбку. – Опершись локтями на стол, чтобы зафиксировать руки, я направила камеру на них, покрытых клеем и пищевым красителем. Их футболки выглядели безнадежно испорченными, и у меня было чувство, что стол придется оттирать еще несколько дней, но зато они были счастливы.
И поскольку они были счастливы, я тоже была счастлива.
В течение почти двух недель, как Изон уехал, мы постоянно были заняты. Мы делали слаймы, раскрашивали ловцов снов и изготавливали штампики из картошки. Почти каждый день после обеда мы ходили в парк, а по вечерам учили Орео приносить маленькую войлочную мышку. Я купила батут для заднего двора, и мы изрисовали мелом больше дорожек, чем я предполагала.
И я наслаждалась каждой минутой этого процесса.
На следующий день после того, как я вернулась домой из Лос-Анджелеса, я собрала Мэдисон и Луну и отправилась в офис, пока Ашер был в школе. Я потратила несколько часов, чтобы подвязать все дела, пока Джиллиан развлекала девочек. Как только с этим было покончено, я отправила электронное письмо всем работникам компании и сообщила, что беру отпуск на несколько недель, начиная с этого дня. За первые минуты я получила, должно быть, пятьдесят ответов: имейлов, звонков, руководители отделов заходили в мой офис с целым списком вопросов. Я не ответила ни на один из них. Вместо этого я выключила компьютер, собрала девочек и отправилась забирать Эша из школы, после чего мы вчетвером выпили по смузи без малейших сожалений.
Я могла бы позвонить в агентство по подбору нянь и нанять кого-то на время. Я могла бы работать из дома, пытаясь успеть все. Но ничего из этого не казалось мне правильным решением.
Я сама прочитала Изону целую лекцию о том, что забота о семье означает заботу о себе. И вот я, оказавшись лицемеркой, сидела бы на работе, когда все, чего я действительно хотела, – это быть дома со своими детьми. В зависимости от того, кого вы спрашивали, у людей всегда были взаимоисключающие мнения по поводу извечного спора «работающей мамы» против «мамы-домохозяйки». Но, по моему мнению, не было никакого правильного решения. Или неправильного, если уж на то пошло. Все сводилось к тому, что лучше подходило для той или иной семьи.
И в течение последних месяцев я поняла, что наблюдать за взрослением своих детей в промежуток от одного до двух часов, которые мне удавалось провести с ними вечером, для меня совершенно недостаточно.
– Сыр! – закричали дети, но я не успела сделать снимок, так как на фоне высветился входящий звонок по Фейстайм.
Мое лицо расплылось в улыбке. Я нажала на кнопку ответа, а затем затаила дыхание, когда его красивое лицо появилось на экране.
– Привет! – сказала я, разворачивая телефон, чтобы дети тоже могли его увидеть.
– Папочка!
– Изон!
– И-и-и-син!
Без него дом был совсем не таким, как раньше.
Слишком скучным.
Слишком тихим.
Слишком здоровым.
Кто бы мог подумать, что настанет день, когда я буду скучать по тому, как он втайне проносит в дом печенье?
Он звонил так часто, как только мог, но из-за разницы во времени с Западным побережьем это было нелегкой задачей. И все же не проходило ни дня, чтобы он не находил времени, чтобы хотя бы узнать, как у нас дела.
– Папочка, как дела? – спросила Луна, вставая на стульчик, как будто он мог приблизить ее к отцу.
– Я все еще в Сан-Франциско. – Он покружился, демонстрируя оборудованные стены пустой студии. – Все только что ушли на обед. А чем вы занимаетесь? – Он наклонился ближе, прядь светлых волос опустилась на усталые глаза. – Это что, слайм?
Ашер бросился вперед и забрал телефон из моих рук.
– Послушай, послушай. – Размахивая телефоном, он начал засовывать палец в контейнер, и в следующую секунду Луна и Мэдисон присоединились к нему в симфонии пердежных звуков.
– Вау! – воскликнул Изон. – Держу пари, ваша мама без ума от этого.
– Так и есть, – ответил Ашер.
И, если говорить начистоту, он не был не прав.
После этого дети по очереди носили телефон по дому, заговаривая Изона и показывая ему все, начиная с тех же фотографий, которые показывали ему вчера, и заканчивая одиноким носком, который Луна обнаружила у Орео, когда он таскал его по дому. Примерно через полчаса Мэдисон вернула мне телефон и исчезла в игровой вместе с Луной.
Я устроилась в уголке дивана, подняла телефон так, чтобы он был в поле моего зрения, и спросила:
– Осталось немного времечка для меня?
Он откинулся на спинку кресла и пошевелил бровями.
– Для тебя у меня есть целая вечность.
– Какой подхалим. Тебе следует использовать эту строчку в песне.
Он приподнял бровь.
– А кто тебе сказал, что я еще этого не сделал?
Я вздохнула.
– Так что, как у вас дела? Давай рассказывай, мистер Знаменитость. Ты уже купил себе особняк и решил бросить нас ради популярности?
Леви не ошиблась, когда сказала, что мир обратит внимание на Изона Максвелла. Через несколько дней после «Грэмми» его имя зазвучало во всех социальных сетях. Женщины сходили по нему с ума. Кадры, на которых он подмигивает Леви на сцене, породили кучу сплетен. Снимки папарацци, на которых они вместе ужинают и покидают студию «Даунсайд Ап», только подлили масла в огонь. Все было настолько плохо, что в конце первой недели, которую он провел в Сан-Франциско, муж Леви, Сэм, звонил мне, чтобы узнать, как я держусь. Он был действительно милым парнем и заверил меня, что все в порядке и дела в шоу-бизнесе обстоят именно так. Особенно с кем-то новеньким и очаровательным вроде Изона.
Если честно, новообретенную славу Изона было трудновато переварить. Наши фото с красной дорожки циркулировали в прессе, и, хотя я распечатала несколько из них и вставила в рамки, я предусмотрительно обрезала все заголовки о нашем «скандальном романе».
Копаясь в его прошлом, желтые СМИ узнали о пожаре. О, какой, должно быть, это был прибыльный день в редакции, когда они поставили фотографию со мной, Робом, Изоном и Джессикой на ежегодном благотворительном мероприятии в «Призм» рядом с изображением разрушенного дома Изона и Джессики с высоты птичьего полета. Они ухватились за факт, что Роб и Изон были лучшими друзьями, и даже нашли видео с мобильного телефона, на котором я держу Луну и пытаюсь выдавить улыбку на похоронах Джессики, и выставили это в качестве доказательства нашего предательства.
Они не знали о романе Роба и Джессики.
Они также не знали, что до пожара мы
