с Изоном едва ли были друзьями.
Они не понимали, что наша любовь развивалась медленно, как смена времен года, и была построена на фундаменте честности и доверия.
Никто не понимал этого, но уже через несколько дней нас с Изоном обвинили в предательстве, а наши отношения окрестили «запретным романом».
Для Изона это было большим ударом, и он чуть не сошел с ума, но я настояла на своем, когда он попытался приехать домой раньше. Люди вечно будут говорить и строить предположения, но, в конце концов, единственным, что имело значение, было то, что мы с Изоном знали, кто мы, как мы полюбили друг друга и какое у нас будущее.
Больше всего ранило то, что однажды дети прочтут всю эту чушь, но если мы будем воспитывать их правильно, то к тому времени, когда этот день наступит, у них не будет никаких сомнений насчет правды.
– Нет, я готов отказаться от жизни знаменитости, чтобы вернуться домой к тебе, – заявил Изон. – Боже, как я мечтаю, чтобы ты была здесь, Бри. И дети. Прошло всего две недели, но, клянусь, Луна выглядит так, словно скоро попросит одолжить ей машину.
– Думаю, переживать пока стоит только об Ашере. У него в классе есть девочка, и он постоянно говорит мне, что она такая хорошенькая, что у него бабочки в животе.
Он разразился смехом.
– Бог мой, это серьезно. Хотя немного обидно, что он мне ничего о ней не сказал.
– Уверена, он просто ждет твоего возвращения. Кстати… есть ли какие-то намеки по поводу того, когда ты приедешь?
Он тихонько засмеялся.
– Хорошо, что первое? Хорошая новость или плохая?
Все внутри сжалось. Единственной хорошей новостью было бы, чтобы он вошел в эту дверь, но я предположила, что, какая бы там ни была плохая новость, она явно шла вразрез с этим желанием.
– Давай сперва покончим с плохой.
– С тех пор как я подписал контракт с «Даунсайд Ап», Леви познакомила меня со своим продюсером. Он невероятный. Полностью понимает мое видение. Мы сегодня работали над цепляющим припевом для песни, над которым я долго думал, но с ним мы справились менее чем за две минуты.
Я сжала губы.
– И почему это плохо?
– Он хочет, чтобы я вернулся в студию и доработал некоторые вещи из того, что мы сделали с Леви. И он прав. В этом материале слишком много от нее и недостаточно лично моего. А это займет еще как минимум две недели. Возможно, даже месяц, если я смогу найти время, чтобы записаться в студии. Я писал как сумасшедший, и у меня более чем достаточно материала для полноценного альбома. Мне просто нужна небольшая помощь, чтобы все доделать.
Да, месяц казался вечностью, учитывая, как сильно я скучала по нему. Но и он столь же сильно скучал по мне и детям, так что не стоило добавлять к этому еще и чувство вины.
– Изон, это не плохие новости. У тебя контракт с крупным лейблом, который тратит время и деньги на то, чтобы связать тебя с одним из лучших продюсеров. Мы знали, что расстояние дастся нам сложно, но это не такие уж и большие проблемы.
Он переложил телефон из одной руки в другую, проводя свободной по волосам.
– Я знаю. Знаю. Мне просто неловко оставлять тебя одну с детьми. В конце концов, тебе придется вернуться к работе. Может, все-таки обсудим няню? Я могу оплачивать полный рабочий день. Я понимаю, что мое отсутствие ставит тебя в затруднительное положение, и мне жаль, что тебе приходится брать все заботы на себя.
– Может, уже прекратишь? Никакое это не затруднительное положение. Я делаю то, что важно для нашей семьи. Точно так же, как и ты, когда я работала по восемьдесят часов в неделю во время аудита налоговой. Так что перестань чувствовать себя виноватым за свой успех. По правде говоря, я подумывала о том, чтобы не возвращаться на работу.
Он нахмурил брови и выпрямился.
– Подожди, подожди, подожди. Что? Из-за меня?
Я мотнула головой.
– Нет, из-за себя. Я много думала. Я не хочу пропускать то, как взрослеют дети. У нас так мало совместных лет впереди, совсем скоро они все пойдут в школу и будут слишком крутыми, чтобы тусоваться со своей старушкой-матерью. Вот тогда я, может, и вернусь к работе. Просто сейчас мое сердце к ней совсем не лежит. Я рвала задницу, чтобы построить эту компанию. Возможно, пришло время передать бразды правления кому-то другому и следовать собственным мечтам.
Его лицо смягчилось, и он приблизился к камере.
– Бри, меня нет рядом с тобой физически. Но я всегда рядом, если понадоблюсь. Если ты действительно этого хочешь, не возвращайся в «Призм». Я возьму на себя оплату счетов. Я вроде как подвел Джессику, пообещав ей то же самое, но сейчас все по-другому. Здесь меня точно никто не выкинет. Я смогу о нас позаботиться. О всех нас. Клянусь, что смогу.
Ох, мой милый Изон. После всего случившегося он все еще переживал, что делает недостаточно.
– Прежде всего, ты не подводил Джессику. Джессика сама себя подвела. Несмотря на то что она пыталась убедить нас в обратном, она не была каким-то беспомощным одуванчиком, трепещущим на ветру. Она могла бы устроиться на работу, но предпочла проводить свободное время с Робом вместо того, чтобы заботиться о своей семье. Ты не можешь брать на свой счет ее неудачи.
– Малыш, – прошептал он, задыхаясь от эмоций, комом застрявших в горле.
– Во-вторых, – продолжила я, – ты отлично заботился о нас. С самого первого дня. И это не имеет ни малейшего отношения к тому, кто платил за ипотеку. Мы с детьми не были бы сейчас такими чертовски счастливыми и любимыми, если бы не ты. У тебя самое большое сердце из всех людей, которых я когда-либо встречала, и учитывая, сколько раз тебе делали больно, это о многом говорит. Мне не нужно, чтобы ты заботился о нас. У меня все еще останется «Призм». Я просто не буду руководителем. Но если это то, что нужно, чтобы ты наконец-то убедился, что твоя усердная работа окупается, я переведу все счета на твое имя сегодня же вечером. Мне не нужны деньги, Изон. Мне нужен ты. И это все, что мне когда-либо будет нужно.
– Черт, Бри. Откуда ты всегда так точно знаешь, что нужно сказать?
– Научилась этому у тебя. Итак, если это были плохие новости, то какие хорошие?
Уголки его рта приподнялись, в его глазах горело столько любви,
