Мейсон покачал головой и сказал:
– Я бы хотел пригласить доктора Рено для дальнейшегоперекрестного допроса.
– Поднимитесь на возвышение, доктор Рено, – распорядилсясудья Сайлер.
Мейсон медленно поднялся из-за стола, подошел к месту длясвидетелей и остановился, глядя на врача.
– Доктор, – заговорил он. – Вы осматривали ЭдвардаДейвенпорта утром в понедельник, двенадцатого числа?
– Я уже несколько раз это показал.
– И лечили его как пациента?
– Да, сэр.
– И он описал вам симптомы мышьякового отравления?
– Да, сэр.
– Но вы сами этих симптомов не наблюдали?
– Я наблюдал вторичные симптомы, которые можно увязать спервичными, описанными им. Первичных симптомов, о которых он рассказал, я невидел. Они к этому времени исчезли.
– Очень аккуратно отвечено, доктор, – похвалил Мейсон. –Теперь разрешите задать вопрос, который может причинить вам некотороебеспокойство. Видели ли вы Эдварда Дейвенпорта накануне, то есть в воскресенье,одиннадцатого числа?
Доктор Рено огрызнулся:
– Это к делу не относится… Какое это может иметь отношение кмоим профессиональным действиям?
– Имеет самое непосредственное!.. Вы виделись с ЭдвардомДейвенпортом в мотеле «Велчбург» здесь, во Фресно, где он проживал под именемФрэнка Л. Стэнтона. Не так ли, доктор?
– Я… должен ли я отвечать на такой вопрос, ваша честь? –спросил доктор Рено.
Неожиданно вскочив на ноги, Вэндлинг произнес:
– Конечно должны.
– Я спрашиваю у суда, – нахмурился Рено.
– Вопрос вполне уместный. Отвечайте на него, – разрешилсудья.
– Я… да, я его видел.
– И обсуждали с ним некоторые вопросы?
– Ну… мы разговаривали.
– И обсудили с ним, как вы станете его лечить на следующийдень, в понедельник, двенадцатого числа, верно?
– Я отказываюсь пересказывать разговор, который состоялсямежду мной и моим пациентом.
– Почему?
– Это врачебная тайна.
– Если речь идет о заболевании, которым страдает пациент.
– Моя беседа с мистером Дейвенпортом касалась определенныхсимптомов.
– Мистер Дейвенпорт заявил вам о своем желании умереть, нетак ли?
– Я не собираюсь касаться моего разговора с мистеромДейвенпортом!
– Мистер Дейвенпорт заплатил вам деньги за то, чтобы выпомогли разыграть сцену его мнимой смерти. Вы договорились о вызове вас к немуна следующее утро по поводу якобы сильного заболевания, где он и сообщитсимптомы мышьякового отравления. А вы поможете ему симулировать состояниеколлапса, явившееся вроде бы следствием такого отравления, чтобы ему удалось«умереть» в то время, когда рядом будет находиться его жена. Разве это неправда?
– Я не собираюсь отвечать на данный вопрос.
– Вы должны на него ответить, – нажимал Мейсон. – Он неимеет никакого отношения к врачебной тайне.
Вэндлинг снова резко вскочил на ноги и заговорил:
– Если на этот вопрос будет дан положительный ответ, томожно говорить о сговоре, о преступлении. Это вовсе не сведения, сообщенныепациентом врачу, которые относятся к категории врачебной тайны, ваша честь.
– Безусловно! – согласился судья.
– В таком случае я не стану отвечать, меня могут тогдаобвинить в преступлении! – заявил доктор Рено.
– Так вы отказываетесь отвечать на этом основании? – уточнилсудья.
– Да, сэр.
– Необычная ситуация! – даже немного растерялся судьяСайлер.
Мейсон бесстрастно продолжал:
– В соответствии с планом, разработанным вами с Дейвенпортоми тщательно отрепетированным, вы сообщили о смерти пациента. Вы заперли на ключдверь в домике мотеля, но не стали немедленно вызывати полицию, предоставив ЭдуДейвенпорту возможность вылезти из окна и прыгнуть в машину, намеренноприпаркованную прямо возле этого окна, и отправиться на заранее условленнуювстречу. В том месте его ожидал домик-прицеп. У Эда Дейвенпорта имелся от негоключ. Там он переоделся в новую одежду, избавившись от приметной пижамы, вкоторой сбежал из мотеля. Так?
– Отказываюсь отвечать.
– И, – продолжал Мейсон, – он сообщил вам о потраченныхденьгах из собственности жены, верно? Он пожаловался, что у нее невыносимаяродственница, которая постоянно настаивает на том, чтобы миссис Дейвенпорттребовала отчета у мужа. Дело, по его словам, идет к этому, он пустил на ветермногие тысячи долларов, остальные захватил с собой наличными, поэтому, если онне исчезнет немедленно, его обнаружат и привлекут к ответственности. Нерассказал ли он вам это и не просил ли о помощи?
– Я отказываюсь отвечать на основании моих конституционныхправ.
– А не сообщил ли он вам, как в свое время отравил ГортензиюПакстон, а теперь власти заподозрили убийство, поэтому он опасается эксгумациитрупа? Он хочет, чтобы все считали его мертвым, когда это случится, и он вамщедро заплатит за услуги?
– Отказываюсь отвечать.
– И, после того как Дейвенпорт вошел в прицеп, вы дали емувиски с подмешанным в него цианистым калием. Вы знали, что у него с собойчемодан, набитый долларами, которые он накопил, манипулируя личными средствамижены. Вы дали ему выпить виски и…
– Нет, ничего подобного! Я… Вы ошибаетесь, я тут ни при чем!– завопил доктор Рено. – Я не имел ни малейшего понятия, что находится вчемоданах. А уж коли вы такой умный, вы бы лучше занялись другим участникомсговора, который собирался довезти его в прицепе до самой Невады!
– Как я понимаю, теперь вы говорите о Джейсоне Бекемейере,частном детективе из Бейкерсфилда?
– Разумеется! – рявкнул Рено.
Мейсон повернулся к Вэндлингу и сказал:
– А теперь, мистер окружной прокурор, я полагаю, повзаимному согласию мы продолжим дело: доктор Рено будет помещен в тюрьму, атакже выдан ордер на арест Джейсона Бекемейера. Думаю, к тому времени, когда мыуслышим полное заявление доктора Рено, мы выясним подробности этого дела.
Вэндлинг был уже на ногах:
– Обвинение желает выразить свою глубочайшую благодарностьмистеру Перри Мейсону за его блестящее сотрудничество в деле установленияистины, и на этот раз, если суд не против, я предлагаю прекратить дело противобвиняемой Мирны Дейвенпорт.
