Мейсон кивнул головой.
– Это один из ключевых элементов дела. Он доказывает, чтоМилдред могла быть убита перед дождем. Она была убита значительно раньше, чемвы предполагали.
– Что с моим внуком? – не выдержал Бартслер. – Я хочуувидеть своего внука, прежде чем какой-нибудь паршивый хирург начнет пичкатьменя морфием и прочей дрянью. Я хочу увидеть внука!
– В машине мистера Дрейка ждет мисс Стрит. Будьте так добры,попросите ее принести малыша. Скажите ей, что опасность миновала и нам большенечего скрывать.
Полицейский вопросительно посмотрел на Трэгга.
– Иди, – распорядился лейтенант.
Тяжелые шаги загудели по ступеням крыльца, и в библиотекуворвался полицейский из патрульной машины. Видя вопросительный взгляд Трэгга,он быстро отрапортовал:
– Мистер Дрейк нашел беглеца в дровяном сарае на соседнемучастке. Нельзя терять времени, господин лейтенант. Он сильно ранен и готов кпризнанию.
– Вы можете взять Деллу Стрит, – предложил Мейсон. – А мыпока займемся малышом.
– Нельзя терять времени, – повторил патрульный полицейский.
Трэгг быстрым шагом направился к выходу. На пороге он чутьне столкнулся с Деллой, державшей ребенка на руках.
– Быстро, мисс Стрит, вы должны нам помочь, – сказал он. – Увас есть при себе ручка и блокнот?
Делла кивнула головой.
– Нужно застенографировать показания умирающего. Вычувствуете себя в силах?
Делла кивнула второй раз. Мейсон забрал от нее мальчика ивзглядом велел ей не говорить лишнего, после чего вошел в библиотеку вместе сРобертом Бартслером-младшим.
Глава 21
Делла придвинулась к Мейсону. Он быстро переключил скорость,оставляя позади себя кипящую жизнью виллу Бартслера, полную назойливыхрепортеров и каждую минуту озаряемую вспышками фотографов.
– Это было не слишком приятно? – заботливо спросил Мейсон.
– Нет, но и не было так уж страшно, как я опасалась. У негоочень тяжелые ранения. Позвоночник не поврежден, но и так было ясно, что онумирает. Они хотели выжать из него полное признание, поэтому не слишком-тоцеремонились. Они сказали ему, что он умирает. Вдалбливали ему это в головунесколько раз.
– И он признался?
– Да, во всем. Впрочем, ты и сам все правильно сообразил. ЛейтенантТрэгг говорит, что ты почти точно восстановил все мелочи. Гленмор управлялшахтами Бартслера за проценты от каждой добытой тонны и пустился на оченьрискованные махинации. В нескольких шахтах наткнулись на исключительно богатыежилы, и он стал потихоньку смешивать высокопроцентную руду с низкосортнымикамнями. Добытый тоннаж не вызывал подозрений, а добавление отходов стоило емутолько небольшой части того, что требовала очистка. Таким образом онзарабатывал почти в два раза больше. Естественно, он вынужден был втянуть в этопочти весь руководящий персонал, и в конце концов Бартслер стал подозревать,что дело нечисто. Так и получилось, что Гленмору срочно понадобилось чем-тошантажировать его… Впрочем, ты сам все знаешь.
– Он упоминал, что мальчик не является внуком Бартслера?
– Нет, ни словом. Пожалуй, он вообще этого не знал. Он был,кажется, убежден в том, что Милдред просто похитила малыша… О боже! А это чтотакое?
Мейсон затормозил и остановился так, чтобы фары осветилихромающего по тротуару молодого человека.
– Он выглядит так, как будто на него напали и избили… Новедь это же Карл Фрэтч!
Мейсон открыл дверь и вышел из машины.
– Карл! Что случилось?
Карл Фрэтч окинул его взглядом, который должен был выражатьвысокомерное презрение, и побрел дальше.
– Эй! – крикнул ему вслед Мейсон. – Вам помочь?
Молодой человек не соизволил даже оглянуться. Мейсонвернулся к Делле.
– Я хотел предупредить его, что он застанет дома… А, пустьидет себе.
– Но что же с ним случилось? – недоумевала Делла.
Мейсон расхохотался.
– У него было свидание с сотрудницей Дрейка. Вероятно,девушка вытянула из него то, что хотела, и не была склонна позволять емуизлишне фамильярничать. Помнишь, она выглядит так, словно не может сосчитать дотрех, а на самом деле участвовала в показательных боях с боксерами веса пера.Карлу, очевидно, ударили в голову его мужские успехи. Если в будущем он думаетпродолжать пользоваться пещерными методами соблазнения, то ему придетсяпредварительно овладеть искусством самозащиты.
– Жаль, что Диана не может его увидеть, – рассмеялась Делла.– У Карла такой фингал, что к утру будет фиолетовым.
– Нужно признать, что сотрудницы у Пола очень даже ничего, –рассмеялся Мейсон. – Зато машины в безобразно плохом состоянии.
– Как Пол вернется? – забеспокоилась Делла. – Мы забрали унего машину.
– Полиция его подбросит. Он был свидетелем перестрелки,пройдет еще час или два, прежде чем напишут протокол. А мы за это времязаймемся чудесами…
– Теперь я буду ясновидицей. Мы поедем на хороший ужин,верно?
– Да, мы должны съесть что-нибудь такое, что отбивает вкусшоколада, – подтвердил Мейсон. – У меня этот вкус до сих пор во рту.
– У меня тоже, – со смехом призналась Делла.
– Может быть, мы получим где-нибудь хороший сочный бифштексс грибками, картошечкой по-лионски, с лучком и французскими булочками схрустящей желтой корочкой наверху.
– А так как уже ночь и больше клиентов не предвидится, мыпопросим подать чесночную приправу, – добавила Делла.
– И бутылку красного вина, чтобы прополоскать горло, –улыбнулся Мейсон.
– Что же нас задерживает? – спросила она.
– Ничего, кроме опасения, что сержант Холкомб арестует насза превышение скорости, – ответил он со смехом.
Минуту они ехали молча.
– Когда ты скажешь Бартслеру, что мальчик не его внук? –спросила Делла.
– Не будь глупой. Вообще не скажу.
– Так ты позволишь…
– Почему бы и нет, – перебил Мейсон. – Мальчишка – сирота.Его мать убита, отца никто не знает. Юридически – он сын погибшего РобертаБартслера, у него есть свидетельство, дающее ему право носить имя РобертаБартслера-младшего. Язон из-за него помирится с Элен, наверное, запишет намальчика все состояние…
– Но разве Язон не догадается? Разве он не заметит, что нетмежду ними никакого семейного сходства?
