На лице окружного прокурора Бергера отразилось раздраженноенедоумение.
– Насколько я понял, защитник хотел попросить отсрочкислушания дела, и обвинение готово согласиться на предоставление отсрочки.
– Я не знаю, почему вы так решили, – сказал Мейсон.
– Мне это стало известно из разговора с человеком,беседовавшим с Джеймсом Этной, адвокатом, ведущим вместе с вами дело.
– В самом деле? – удивился Мейсон. – А кто был этот человеки что именно он сказал?
– Я предпочел бы не раскрывать источник моей информации.
– Я не просил о предоставлении отсрочки и совершенно уверен,что мистер Этна тоже не просил, – возразил Мейсон.
– Я не утверждал, что он просил о предоставлении отсрочки.
– Защита имеет право начать процесс, если у нее нетвозражений, – вмешался судья Манди.
– Сторона обвинения готова начать слушания, – мрачно сказалГамильтон Бергер.
– Очень хорошо, начинайте.
В качестве первого свидетеля окружной прокурор вызвал одногоиз полицейских, принявших по рации вызов в «Стоунхендж». Полицейский описалобстановку, которую обнаружил там, рассказал о ночном охраннике, бегавшемвокруг дома с револьвером, о собаках, загнавших гориллу на дерево, о двухдругих гориллах, бродивших по дому, об открытых клетках, о теле, обнаруженном вкомнате на втором этаже, о заключительной суматохе, вызванной попытками загнатьгорилл в клетки и о том, как с помощью двух специалистов из зоопарка,напичканных снотворным фруктов и объединенных усилий полиции и пожарных частейобезьяны были возвращены в клетки перед самым рассветом.
– Можете начинать перекрестный допрос, – сказал окружнойпрокурор.
Мейсон улыбнулся.
– У меня нет вопросов к этому свидетелю.
Бергер вызвал патрульного полицейского, видевшего Мейсона имиссис Кэмптон, которые, как он выразился, пытались скрыться с местапреступления. Позднее к ним присоединилась Делла Стрит. Он заявил им, что онидолжны быть доставлены в управление полиции для допроса.
– Начинайте перекрестный допрос, – сказал Гамильтон Бергер.
– Насколько я понял, – обратился к свидетелю Мейсон, – выутверждали, что подзащитная и я пытались сбежать?
– Да, сэр, именно это я и утверждал.
– И вы посадили нас в машину.
– Да, сэр.
– Откуда вы узнали, что мы пытаемся сбежать?
– Ну, по тому, как вы себя вели… Вы шли очень быстрым шагоми все время оглядывались.
– Понятно, – сказал Мейсон. – Значит, вскоре после того, каквы посадили нас в машину, вы сбежали в управление полиции, не так ли?
– Что я сделал? – удивился свидетель.
– Вы сбежали в полицейское управление.
– Я доставил вас в полицейское управление.
– Вы оставили позади явные признаки опасности. Вы уехали отдома, где бродили на свободе гориллы, где лаяли собаки, выли сирены.
– Я сделал так, потому что выполнял приказ.
– Но вы сбежали, не так ли?
– Нет.
– Но вы уехали, оставив позади всю эту суматоху?
– У меня был приказ уехать оттуда, чтобы доставить вас вуправление полиции.
– Несмотря на тот факт, что вы не бежали, вы оглянулисьнесколько раз через плечо, не так ли?
– Ну, я взглянул два или три раза в зеркало заднего вида.
– И оглянулись назад, через плечо?
– Ну, может быть, и оглянулся, очень быстро.
– Естественно, очень быстро, – сказал Мейсон. – Иначе и бытьне могло, ведь вы вели машину, но все же вы оглянулись несколько раз.
– Ну, возможно, и оглянулся. Пожалуй, что да.
– Вы не помните?
– Я не помню наверняка.
– И тем не менее вы утверждаете, если процитировать вашисобственные слова, «пожалуй, что да».
– Хорошо, пусть будет так.
– Вы теперь готовы поклясться, что оглянулись? Выутверждаете это под присягой?
– Да! – рявкнул свидетель.
– Ваша честь, – запротестовал Гамильтон Бергер, обращаясь ксудье, – я полагаю, этот вопрос уже был задан дюжину раз, и на него был данответ.
– Склонен с вами согласиться, – кивнул судья.
– Я просто хотел прояснить этот вопрос до конца, – сказалМейсон. – Я хотел, чтобы высокий суд уяснил себе позицию этого свидетеля. Он непомнит твердо, оглянулся ли он назад через плечо, но готов заявить, что сделалтак, только потому, что мог так сделать. Теперь он определенно присягает в том,о чем в действительности не помнит наверняка. Это наглядно демонстрируетпозицию свидетеля.
– Я сказал вам, что действительно оглянулся и посмотрелназад через плечо.
– Но наверняка вы не помните, оглядывались или нет.
– Хорошо, – решительно заявил полицейский, – теперь я вспомнилнаверняка, что оглянулся.
– И когда же вы вспомнили наверняка?
– Только что.
– Следовательно, когда вы клятвенно присягнули, что непомните точно, оглянулись или нет, вы как следует не обдумали это?
– Да.
– Таким образом, вы ответили на вопрос не подумав?
– Да.
– Другими словами, вы сначала говорите, а потом думаете?
– Почему же…
– Зачем же вы оглядывались, если вы не убегали? – спросилМейсон.
– Просто из любопытства. Когда вы слышите, что сзади такаясуматоха, вокруг бегают обезьяны, то совершенно естественно оглянуться ипосмотреть, что там происходит.
– Следовательно, как я теперь могу понять ваши показания подприсягой, – сказал Мейсон, – не было ничего, указывающего на то, чтоподзащитная и я убегали с места происшествия.
– Я же сказал, что было.
– Что?
– В том, как вы себя вели, что-то было не так.
– Вы могли бы догадаться, что что-то происходит не так,когда подъехали достаточно близко, чтобы услышать сирены, не так ли?
– Да.
– Таким образом, – сказал Мейсон, – вы хотите убедитьвысокий суд в том, что для вас было совершенно естественно оглядываться исмотреть, что там происходит, когда вы покидали место происшествия, в то времякак в случае с моей подзащитной и со мной это было свидетельством бегства?
