– Да, я читала. Я, конечно, должна была сама догадаться.Господи, мне ведь все было известно! Маленькая озорная плутовка, я ее таклюблю…
– А где теперь обезьянка? – спросил Мейсон.
– О ней позаботятся. Не беспокойтесь, она будет жить ухороших хозяев.
– Как вы полагаете, Джозефина Кэмптон рассказала правду о…
– Она никогда в жизни не говорила правду. Она прирожденнаяврунья. Она интриганка, подлая воровка, злобная фурия, готовая оклеветать когоугодно, злонамеренная женщина, которая убила Бенни. Я уверена в этом так же,как в том, что сижу сейчас перед вами.
– Откуда вам это известно? – спросил Мейсон.
– У меня нет совершенно никаких доказательств, но яабсолютно уверена, что так оно и есть.
– Вы ведь не хотите, чтобы к вам приставали с интервью газетчики,не так ли? – спросил Мейсон.
– Конечно, нет.
– Отлично, – сказал ей адвокат, – тогда собирайтесь.
– Что вы имеете в виду?
– Я собираюсь отвезти вас туда, – сказал Мейсон, – где выбудете какое-то время в безопасности. Вы просто с ума сошли, решив, что вас несмогут найти в таком месте, как это. Вы оставили достаточно четкий след, чтобы…
– Я думала, что сделала все, что могла, – сказала она. – Ноя была слишком расстроена и, честно говоря, мне никогда не приходило в голову,что Бенни решит жениться на мне. Я только надеялась, что он будет поддерживатьребенка, я думала, что он сможет им гордиться…
– Им?
– Да. У нас прекрасный здоровый мальчик, – сказала Элен. –Он будет таким же умным, как и Бенни, и если я буду хоть немного с нимзаниматься, а я думаю, что буду с ним заниматься вполне достаточно, у него, вотличие от Бенни, не будет никаких фобий. Видите ли, мистер Мейсон, Беннисовершил большую ошибку. Он попытался убежать от самого себя. А когда человекубегает от чего-то в своей собственной жизни, у него неизбежно возникает целаяцепь комплексов. Мой сын не будет таким. Он будет смотреть опасности в глаза!
– Хорошо, – сказал Мейсон, – я сделаю все, что в моих силах,чтобы вам помочь.
– А что вы собираетесь делать? Что вы можете делать?
– Вам нужно собираться, – сказал Мейсон. – Делла Стритперевезет вас и вашего ребенка в другой мотель и сама зарегистрируется в этоммотеле. Вы будете ее сестрой. Вы не станете упоминать имя Эддикса. Вы нестанете использовать имя Барнуэлл. – Мейсон взглянул на часы. – У вас,вероятно, пятнадцать или двадцать минут. Я не стал бы испытывать удачу дольше.Делла поможет вам упаковаться.
– Если уж говорить откровенно, мистер Мейсон, то почему бымне не начать жить по-новому прямо с этого момента? Я вдруг поняла, чтособираюсь делать то же самое, что и Бенни. Я начну убегать…
Мейсон резко оборвал ее:
– Есть разница между временным отступлением и паническимбегством. Пока вы не сможете дать бой в нужном месте и в нужное время.Сумасшедшая женщина хочет убить вашего ребенка. Быть храброй – это, конечно,прекрасно, но давайте для начала разузнаем побольше об этой женщине, перед темкак рисковать жизнью ребенка, которого вы обязаны охранять.
Элен помедлила мгновение, затем собрала кое-что из одежды,прошла в ванную, сказала:
– Мне нужно одеться, – и закрыла дверь.
– Шеф, – сказала Делла Стрит, – вы действительно хотите ееспрятать?
– Я должен ее спрятать, Делла.
– Почему?
– Потому что если газеты получат от нее историю о том, чтомиссис Кэмптон убила Бенджамина Эддикса, это может вызвать нежелательнуюреакцию в общественном мнении – присяжные тоже читают газеты. Я не хочурисковать.
– А разве не преступление прятать свидетеля?
– Свидетелем чего она является?
– Ну, всего того, о чем она тебе рассказывала.
– Она рассказывала мне довольно много об исчезновении ЭленКадмус, – сказал Мейсон, – и она рассказывала мне кучу всякой всячины о прошломЭддикса, но это отнюдь не значит, что она является свидетелем по делу обубийстве. Она может разболтать все это газетчикам, но она не можетсвидетельствовать перед судом присяжных. Она не является свидетелем, если неможет подтвердить что-нибудь под присягой. А расследуем мы в настоящее времяубийство Бенджамина Эддикса. Она ничего не может утверждать по этому проклятомуделу под присягой.
– Все равно, шеф, если полиция узнает, вам не поздоровится.
– Вспомни, что гласило предсказание в рисовой булочке,Делла, – усмехнулся Мейсон. – Только храбрость является противоядием отопасности.
Глава 16
Опубликованное в прессе интервью Перри Мейсона вызваломгновенную реакцию.
Сидни Хардвик, как адвокат, представлявший интересыБенджамина Эддикса при его жизни, и как его душеприказчик, немедленно осудилинтервью Мейсона, заявив, что это «досужие домыслы, в которых желаемое выдаетсяза действительное», «попытка подменить суть дела», спровоцированная «пылкимвоображением адвоката, судорожно пытающегося найти хоть какую-нибудь лазейкудля своего доведенного до отчаяния клиента».
Окружной прокурор Гамильтон Бергер охарактеризовал его ещеболее резко: «Это попытка ускользнуть от ответственности, очернив репутациюпокойной девушки, которая не может больше защитить себя. Это подлая попытка,зачатая во лжи, рожденная в отчаянии и неспособная, в конечном итоге, принестиклиенту ничего, кроме вреда».
Мейсон с газетами под мышкой вошел в здание суда, чтобыприсутствовать на предварительном слушании дела «Народ против ДжозефиныКэмптон». Джеймс Этна подошел к нему и тихо произнес:
– Я думаю, что у нас не будет больших проблем, если мы захотимдобиться отсрочки разбирательства, мистер Мейсон.
– А кто хочет добиться отсрочки? – спросил Мейсон.
– Господи, не хотим же мы оказаться на судебномразбирательстве сейчас, при нынешнем положении вещей?
– Мы, возможно, и не хотим оказаться сейчас на судебномразбирательстве, – сказал Мейсон. – Но я лично хочу услышать, что они могутпредъявить в качестве улик на предварительном слушании.
– Что ж, вам виднее, – сказал Этна. – Но мне известно, чтоокружной прокурор тоже не против отложить разбор дела. Само собой, он хочет,чтобы его об этом попросил защитник.
Судья Манди занял свое место.
– Слушается дело «Народ против Джозефины Кэмптон», –провозгласил он.
– Защита готова, – сказал Мейсон.
