Мне трудно, но я должен сказать, как неприятно мне выдвигатьподобные обвинения против члена коллегии адвокатов. Однако мне во сто кратнеприятнее было бы скрывать и замалчивать факты неэтичного и противозаконногоповедения кого бы то ни было и уж тем более человека, занимающегося адвокатскойпрактикой.
Гамильтон Бергер сел.
Судья Коуди посмотрел в сторону Перри Мейсона:
– Суду, конечно, известно, что это предварительное слушаниеобещает стать чем-то большим, нежели просто слушание дела, и суд принимает ксведению заявление господина окружного прокурора, сделанное в твердойуверенности, что того требует правосудие. Мы не сомневаемся, что это заявлениебудет подтверждено свидетельскими показаниями, и ждем доказательств. В случае,если этого не произойдет, суд приступит к дальнейшей работе. А сейчас,учитывая, что эти заявления делаются публично, я испытываю необходимостьпредоставить слово защите. Господин Мейсон, вы будете отвечать на заявлениеокружного прокурора?
Перри Мейсон поднялся со стула:
– Я всего лишь хочу добавить, ваша честь, что если ужгосподин окружной прокурор решил развивать эту свою версию, то пусть онпредставит свидетелей, но если его свидетели станут давать показания,подтверждающие такую версию, в то время, когда у меня будет возможностьподвергнуть их перекрестному допросу, я смогу разбить ее.
Он снова сел.
– Я принимаю вызов! – проревел Гамильтон Бергер. – Пригласитесвидетеля Марвина Кинни.
Марвин Кинни вошел в зал, был приведен к присяге, назвалсуду свой возраст, место жительства, сказал, что работает судебнымисполнителем, и приготовился отвечать на вопросы Гамильтона Бергера.
– В среду вечером, десятого числа текущего месяца, вы должныбыли вручить кое-какие документы некоему Джордану Л. Балларду. Это верно?
– Да, сэр. Я получил такие документы.
– В какое время вы их получили?
– Приблизительно в девять часов вечера. Между девятью идесятью.
– И какие вам в это время были даны указания?
– Простите, – заявил Мейсон, – но я не думаю, что в этомделе следует делать какие-либо заявления в отсутствие моей подзащитной.Особенно если они ее непосредственно касаются.
– Но это имеет отношение к элементу времени, – нетерпеливоперебил его Гамильтон Бергер. – Он должен сам для себя установить в уме время.
– В таком случае я проведу, если посчитаю нужным,перекрестный допрос. Если окружной прокурор собирается использовать дело противАрлен Дюваль в качестве предлога для того, чтобы предъявить мне обвинение влжесвидетельстве, то мне бы хотелось, чтобы он строго придерживался порядкаполучения улик и свидетельских показаний. То, что сейчас происходит,недопустимо, и он это знает.
– Но я всего лишь хотел получить как можно более четкуюкартину событий, – извиняющимся тоном сказал Гамильтон Бергер, обращаясь ксудье.
– То, что сделанные здесь заявления непосредственно касаютсяподзащитной, не совсем так, однако я поддерживаю возражение господина Мейсона,– резко ответил тот, – защита в данном случае абсолютно права. При сложившихсяобстоятельствах должен строго соблюдаться установленный порядок получения улики свидетельских показаний.
– К тому же, ваша честь, это безответственно – заявлять,будто я стремлюсь использовать дело против Арлен Дюваль с корыстной цельюдоказать факт лжесвидетельства Перри Мейсона. – Голос Гамильтона Бергеразадрожал от негодования. – Это вымысел!
– Нет, не вымысел, – парировал Мейсон. – Вы упомянули, чтоожидаете получения доказательств? Отлично. Так знайте же, что я тоже хочукое-что доказать. То, в частности, что сказанное мною – реальный факт.
– Уж не называете ли вы реальным фактом ваше желаниепредставить все дело как предлог, которого я ищу, чтобы привлечь вас залжесвидетельство? Абсурд! Нонсенс!
– Именно это я и собираюсь доказать, господин прокурор.Иначе бы зачем вам нужно было лично встречаться с подзащитной и говорить ей,что вы сможете представить убийство как непредумышленное, если она подтвердитнекоторые факты, используя которые вам будет легко обвинить меня влжесвидетельстве?
– Единственное, чего я хотел добиться от нее, это правды, –огрызнулся Гамильтон Бергер.
– Неужели? Но зачем предлагать взятку? Зачем предлагать ейсвести убийство к непредумышленному?
– Потому что… нет, вам не доказать. Я не делал ей такогопредложения…
– Вы это категорически отрицаете? – спросил Мейсон.
Судья протестующе постучал молотком.
– Внимание! Я не останавливал начавшуюся здесь дискуссиюмежду сторонами, так как, ввиду серьезности выдвигаемых против Перри Мейсонаобвинений, я позволил ему ответить окружному прокурору и изложить свое видениедела. Это было сделано, и, я думаю, об этом пока достаточно. Впредь же япопрошу стороны воздерживаться от личных выпадов. – Судья Коуди посмотрелсначала на одного, затем на другого законника. – И я говорю это очень серьезно.Никаких личных выпадов, ясно? Стороны адресуют свои замечания суду, и мыпроведем слушание в точном соответствии с порядком получения доказательств.Хочу напомнить вам, господин окружной прокурор, что одно возражение защиты яуже поддержал. Продолжайте опрос свидетеля, он ждет.
– Благодарю, ваша честь. – Гамильтон Бергер задал МарвинуКинни следующий вопрос: – Куда вы направились, получив документ для Джордана Л.Балларда?
– Я поехал на угол Десятой улицы и Флоссман-стрит. Баллардтам держал заправочную, которая работает всю ночь. Я полагал, что смогу его тамзастать.
– Он был там?
– Уехал незадолго до меня.
– Протестую, ваша честь, – сказал Мейсон, – слова свидетеляне отвечают на заданный вопрос, а являются его умозаключением, основанным наслухах.
– Протест поддерживается.
– Но, ваша честь, – заговорил Гамильтон Бергер, – это жеобычное дело, свидетель приехал туда сразу же после того, как уехал Баллард, изаявлять так – его право.
– Откуда кто-либо может знать, что это было сразу же послетого, как уехал Баллард? – спросил Мейсон у Бергера.
Судья Коуди тоже посмотрел на него:
– Я полагаю, вопрос защитника достаточно характеризует вашответ как неуместный. Он мог это знать, я имею в виду свидетеля, только счьих-то слов. Протест поддержан. Мы проведем это слушание в точном и строгомсоответствии с порядком получения доказательств. Продолжайте!
– Хорошо. – Гамильтон Бергер опять обратился к свидетелюКинни: – Куда вы поехали от ночной заправочной на углу Десятой и Флоссман?
