Фэлри.
– Я все испортил, да? – неожиданно спросил Питер, глядя в спокойные глаза эр-лана. – Все запорол. Мы были вместе, были счастливы… и я все загубил своей дурацкой ревностью, своим нелепым желанием постоянно вынуждать тебя демонстрировать свои чувства. Лэнгилл прав – любовь может быть разной. И я твою совсем не понимал. В детстве я мечтал, что стану взрослым и у меня будет такой друг, как ты. Который будет любить меня и защищать. И у меня действительно появился чудесный, необыкновенный друг… вот только я так и остался жалким, неуверенным в себе маленьким мальчиком.
Внезапно он ощутил слезы на щеках – так странно было плакать здесь, сейчас! Казалось, он забыл, как это делается.
Фэлри молча шагнул еще ближе и обнял его. Питер судорожно обхватил руками его крепкое тело, прижался лицом к его груди и прошептал:
– Прости меня, Фэлри… прости, что не смог стать тем, кого ты заслуживаешь. Настоящим Даром Небес.
– Может, еще станешь.
Питер машинально кивнул… и только тут понял, что эти слова произнес не Фэлри.
32
Он распахнул глаза и почувствовал, что обнимает пустоту – потерял равновесие и чуть не упал носом вниз. Сильная рука со знакомой бесцеремонностью ухватила его за шиворот и привела в вертикальное положение.
– Т-тайрон?!
Питер резко развернулся.
Догадка оказалась верной – вот только Тайрон был не один.
Серый туман как будто посветлел от сияния, распространяемого стройной фигурой. Одежда эр-ланского фасона – темное верхнее одеяние поверх более светлого нижнего, перетянутое широким поясом; черные волосы собраны в традиционный пучок с выпущенной прядью.
Прозрачные глаза феникса уставились на Питера с укором .
– Вот что это ты меня нарядил, друг мой?
– Э-э-э, не бери в голову, – примирительно произнес Тайрон. Он был в привычной сегийской стандартной одежде, – его подсознание считает, что все эр-ланы так выглядят.
Питер почувствовал такое огромное облегчение, что едва не бросился им на шею.
– Хвала Всемогущему! Наконец-то вы здесь!
– Здесь-то мы здесь, – хмуро бросил Тайрон, скрещивая на груди огромные ручищи, – да только радоваться нечему.
– Почему? Вы же вытащите меня отсюда!
Сег нахмурился еще сильнее и промолчал. Сарга, все это время дергавший за прядь в попытках распустить прическу, промолвил:
– Боюсь, вытащить тебя не так просто, юноша. Точнее, из притона-то мы тебя извлекли, сейчас ты наверху, в моей башне. Повезло, что Тай отправился проверить, что за шумиха поднялась на нижнем уровне, иначе…
– Погоди-ка… – Питер перевел взгляд с Сарги на Тайрона и обратно, не веря своим ушам, – ты хочешь сказать… Тайрон жив?
– Так вот же он, перед тобой, – удивился Сарга.
Питер схватился за голову.
– Я думал, это просто часть моего подсознания… я уже повидал отца, маму и еще всякого… Тайрон, ты все-таки выжил!
И он, не в силах больше сдерживаться, обхватил огромного сега куда смог дотянуться и крепко обнял.
– Ну-ну… – пробормотал Тайрон, поспешно отрывая его от себя, – вот еще глупости. Ты что, девка, что ль?
Сарга с улыбкой положил ладонь ему на локоть.
– Тай, не будь таким суровым. Мальчик переволновался, это естественно… пора бы привыкнуть, что не все в этом мире пытаются тебя убить.
Питер поднял голову и сквозь туманную дымку слез увидел нечто странное – взгляды, которыми обменялись эти двое. На мгновение они стали похожи на людей, которые держат в руках горящий лист бумаги – каждый за свой уголок.
– Но… я же видел, как ты упал с обрыва, – пробормотал Питер.
Сарга легкомысленно помахал рукой.
– Сам бросил, сам и удержал. Все просто.
Возникла пауза, серый туман стал чуть гуще, завертелся вокруг угрожающими клубами.
– Все действительно просто, – медленно произнес Питер во внезапной вспышке озарения, – вы все это спланировали, верно? Поэтому ты совсем не злишься, что Тайрон разрушил твой резервуар. И он не погиб, потому что вы разыграли и погоню и его смерть, верно? Но зачем?
– Как зачем? – удивился Сарга – Тайрон молчал, точно зашитый, на его грубом лице застыло непонятное выражение. – Ну Питер, ты меня так порадовал своей догадкой и вдруг столь глупый вопрос! Конечно, ради Мелл Фэлри.
Питер на самом деле подозревал, что так оно и есть, но хотел убедиться.
– Ты хотел, чтобы он передумал, повернул трансформацию вспять?
Сарга покачал головой.
– Нет – да и невозможно повернуть ее вспять. Изменения слишком глобальны. Мелл Фэлри навсегда останется таким, какой он есть.
– Тогда зачем?
– Чтобы помочь ему, – просто ответил Сарга. Поразительные хрустальные глаза с чуть приподнятыми внешними уголками наполнились печалью, – чтобы он сдвинулся с мертвой точки, перестал себя наказывать и смог снова стать счастливым. И его отец стремился к тому же.
– Лэнгилл? – изумлению Питера не было предела.
Сарга еще раз с досадой подергал волосы, пытаясь распустить прическу – и вновь безуспешно.
– Он связался со мной около десяти лет назад. Сказал, что его сын, скорее всего, в Ясионе, попросил присмотреть за ним. Описал ситуацию. Я не смог ему отказать.
– Лэнгилл твой друг? – недоверчиво спросил Питер. – Разве ты покинул Оморон не из-за ссоры с другими эр-ланами?
– Он мой брат, – спокойно ответил Сарга, и на этот раз в его прозрачном взгляде вспыхнула боль, – и да, мы несколько… не сошлись во взглядах на то, каким должно быть будущее человечества. Но с тех пор прошло двести лет. Ничто в мире не стоит того, чтобы братья дулись друг на друга так долго.
Пораженный Питер уже открыл рот, чтобы задать очередной вопрос, как Тайрон, мрачневший все больше в процессе разговора, вдруг рявкнул:
– Может, хватит уже болтать?! Нах, pax, max! Время уходит!
Сарга вновь с мягкой улыбкой коснулся его локтя, и у Питера в очередной раз возникло смутное чувство, будто этих двоих что-то связывает. Что где-то сейчас происходит небольшой, тайный праздник, на который кроме них никто не приглашен.
Он пожал плечами.
– О чем ты? У нас полно времени.
Сарга покачал головой.
– К сожалению, нет, Тай совершенно прав. Твой мозг подвергся воздействию этой дряни, митаса, он губит мой город не хуже Белой Лихорадки. Теперь ты сможешь сохранить разум, только если будешь жить в своих грезах, а осознавая все, как сейчас… быстро сойдешь с ума.
Питер похолодел.
– То есть… я уже не смогу очнуться?
Сарга покачал головой и черная прядь соскользнула с его плеча. Он снова рассеянно ее подергал.
– Мы дадим тебе еще митаса, чтобы ты обо всем забыл. Будешь спокойно грезить, пробудешь с Фэлри столько, сколько сможешь… пока твое тело не погибнет от голода и жажды. Ты
