Остановись!
Лиска каталась по полу, стискивая горло. В сознании рождались образы прошлого. Родители. Лена. Кошка. И еще что-то темное, и страшное.
Внезапно все прекратилось. Лиска тяжело дышала, судорожно глотая воздух. Запах гари все еще витал в воздухе. Призрак сидел на кровати и листал «Алису в стране Чудес».
— Как думаешь, что там в глубине кроличьей норы? — он оторвался от чтения и внимательно посмотрел на Лиску, — когда Алиса побежала за кроликом, она знала, что ее ждет долгое и странное приключение? Чудесное, но безумное. Белый кролик, соня-мышь, Болванчик, Чешир. Кто они? Существа из сна или ее дикая фантазия? Что, если падая в нору Алиса на самом деле летела в бездну своего разума? Что, если она уже сошла с ума? Или это случилось потом, когда ее нашли родители и упекли в лечебницу? Что, если она все это придумала? Чтобы оправдать себя. Чтобы попытаться стать такой, какой в действительности не является?
Призрак захлопнул книжку и отбросил ее в сторону.
— Что, если Алиса пыталась спасти страну Чудес от Червонной королевы, чтобы что-то доказать себе? Что она не слабая послушная девочка. Что она способна на большее. Что она достойна любви и внимания окружающих. Что, если она сама была Червоной королевой? Она или какая-то ее часть?
— Какая разница, что хотела Алиса?
— Никакой. Просто, ты очень похожа на нее. Бедная, маленькая, доверчивая рохля. Ты так мучилась угрызениями совести, так боялась, что не сможешь удержаться и снова освободишь ЕГО. Я обманула тебя. Мне пришлось создать страну Чудес, чтобы оградить тебя от НЕГО. Чтобы ты поняла, что только я могу по-настоящему освободить тебя. Все твои сны и воспоминания. Они были настоящими. Я надеялась благодаря им ты все поймешь. Придешь ко мне. Но я ошиблась. Я зря позволила создать тебе свой мир. Именно в нем ОН нашел лазейку и сбежал.
— Кто ты?
Призрак задергался. Голова увеличилась в размерах. Ручки-веточки замотались вокруг тонкого тела, переплелись друг с другом, превращаясь в руки. Через несколько мгновений перед Лиской стояла… Лиска. С красными глазами и спутанными грязными волосами. Одетая в больничную ночную рубашку.
Глава 19
Лиска отказывалась верить, она не понимала, не хотела понимать. Хотелось зажмуриться и проснуться в своей кровати.
— Ты… это я? Нет… погоди…
Лиска протянула руку, желая прикоснуться, но тут же одёрнула.
— Но на чердаке нет зеркала… нет… я не помню… оно было…
Она стиснула голову руками.
— В палате… и дома у окна…
— У шкафа, — уточнила вторая Лиска.
Она была одета в легкое платьице и короткие штанишки. Она стала меньше ростом.
— Да! Я видела тебя! Там в городе. Я видела тебя. Видела…
«Пора все вспомнить» — произнес знакомый голос в голове. Совсем детский и одновременно подростковый. В нем так же сквозила взрослая печаль и старческая грусть. Лиска поняла, что это ее собственный голос. А потом все исчезло.
Обе Лиски стояли во дворе возле арки.
— Кто проиграет — тот навозная куча, — хохотал мальчишка в клетчатой рубашке.
— Ты плоиглаес!
— Поспорим на катафоты? — он гадко ухмыльнулся.
— Что ты чувствовала? — спросил призрак.
— Я хотела выиграть.
— Зачем?
— Хотела проучить его.
— И только? — усмехнулся призрак, — разве ты не хотела, чтобы тебя похвалили? Чтобы гордились? Чтобы на тебя обратили внимание?
Лиска промолчала. Она смотрела, как девочка со всей скорости спешит к арке. Как мальчик специально замедляет ход. Как мама выбегает из дома. Как разговаривает с мужчиной в пальто и как отдает мальчику разноцветные катафоты. Даже спустя много лет, Лиска чувствовал расцветающую в груди обиду.
— Это было нечестно! Он жульничал. Он знал, что я врежусь в того дядю.
— И что ты сделала?
— Я пожаловалась тебе.
Улица испарилась. Они стояли в небольшой комнатке. Девочка в платье с куклой в руках со слезами выплескивала свою обиду. Зеркало у шкафа молчаливо слушало. Призрак стал отражением. Он сочувственно кивал и что-то говорил. Утешал, как мог. Но этого было недостаточно.
— Ты хотела большего, — сказал голос.
— Я хотела, чтобы он попал под машину и умер, — ответила Лиска, — чтобы катафоты разбились, но не достались ни ему ни его дяде. А еще я испугалась. Потому, что ты…
— Не я, — перебил голос, — потому, что ты слишком живо представила аварию у себя в голове. Как же было бы здорово, если кто-нибудь наказал мерзкого мальчишку! Кто-то другой, не ты. Кто-то сильный. Твой защитник.
Лиска хотела возразить, но не смогла. Она помнила, как мысленно просила, чтобы мальчик выехал на дорогу и его размазало по асфальту. Это было бы справедливо. Он обманул ее! Он не хотел играть честно!
— Сегодня ОН родился, — сказал призрак, выйдя из зеркала и указал на окно.
Девочка, прижимая куклу, приникла носом к стеклу и смотрела на облака, а потом резко отпрянула, когда в открытую форточку вдруг влетела оса и села на подоконник.
***
Комната ухнула вниз. Лиска и призрак стояли возле дерева позади школьного двора. Гомон учеников едва долетал, смешиваясь с оживленным движением улицы по ту сторону арки.
— Я не хочу смотреть.
— Почему? — спросил призрак, с интересом разглядывая освещенную ярким солнцем грязно-ржавую помойку.
— Я не смогла убежать… она не смогла.
Послышался топот ног. Девочка вылетела из-за поворота, но ее догнали и окружили.
— Чем же этот день отличается от других?
— Все было… хуже. Унизительнее.
Лиска мучительно смотрела, как Серый красуется перед друзьями.
— Он обещал меня не трогать! Я хотела, чтобы он хоть раз сдержал слово. Чтобы отпустил меня.
Призрак презрительно фыркнул.
— Нет, моя дорогая, этого хотела я. Я мечтала, чтобы ты однажды смогла дать отпор. Ты могла это сделать. Неважно как: умом или хитростью. Ты могла, но не хотела.
Лиска задрожала. Слова призрака обрушивались сверху, как лавина. Сбивали дыхание. Они были слишком правдивы, чтобы их игнорировать.
Она действительно не хотела. Гораздо проще было оставить все как есть. Быть слабой и жалкой. Лиска понимала, что боялась вовсе не драки, а безразличия. Наказания за синяки или порванную одежду. Тогда обида бы стала во сто крат сильнее.
Девочку схватили и швырнули в помойку. Раздался довольный хохот ребят. Лиска и призрак подошли ближе и заглянули внутрь отдающего зловонием железного ящика. Девочка дрожала, сидя на порванном пакете из которого вывалились овощные очистки. На лице читалась такая дикая злоба и боль, что Лиска невольно отпрянула.
— Ненавижу! — сказала девочка внутри помойки, — уроды, твари! Чтобы вы сдохли! Чтобы вас сбила машина, чтобы вы сгорели! Суки!
Она не плакала, только покачивалась злобно шепча слова. Ее речь была четкой, без какого-то
