обычного, жало торчало из кожи. Лиска выдернула его, чувствуя, как онемение расходится по руке. Над головой кружили другие осы. К ногам подбирались двулицые пауки. Лиска попятилась. Забралась на деревянные ступеньки.
Насекомые замерли. Они медлили, словно ожидали сигнала. Осы опустились на траву, пауки почтительно расступились.
— Что вам надо? Что смотрите, а? Ну же, вот она я! — не выдержала Лиска.
В небе грохнуло. Закапал дождь. Странный, черный, вязкий. От него несло соляркой и бензином. В воздухе повеяло болотной тиной и мокрой шерстью. Кто-то мяукнул и потерся о руку. Лиска вскрикнула и сжала пальцы в кулак. В нем что-то было. Какой-то продолговатый предмет.
— Там, где все начиналось, — прошелестел ветер.
Лиска разжала пальцы. На ладони лежала зажигалка. Та самая, которой Серый сжег Наташу. Мелкие твари зашевелились, подступая ближе. Лиска чиркнула и поднесла зажигалку к нижним ступеням. Участок превратился в огненный ад. Пауки и осы дергались, визжали, трещали, лопались. Они испарились за считанные секунды оставив после себя гарь и зловоние. Где-то вдалеке раздался рев. Бармаглот приближался. Он сбежал из больницы и спешил к той, которая освободила его. Лиска с отчаянием поняла, что не сможет противостоять его огромной силе. Бежать тоже было некуда. Земля почернела и стала проваливаться, а вместо нее поднимал воды черный океан.
Дом оказался единственным, что еще держалось на плаву. И тут дверь неожиданно открылась. Лиска прижала Вику к груди и запрыгнула внутрь. Как раз в тот момент, когда гигантская волна обрушилась на ступеньки.
***
Лестница на второй этаж казалась нескончаемой. Когда Лиска забралась наверх, то едва стояла на ногах, со свистом втягивая воздух. И тут же старое дерево вдруг сделалось мягким и податливым, словно желе. Лиска замахала руками и резко подалась вперед, упав на колени. Стена тут же выровнялась, как ни в чем не бывало.
Следующим препятствием стала дверь. Ручка отлепилась и забегала, перебирая тонкими стальными лапками. Как только Лиска подлавливала ручку, та делала обманный маневр и отпрыгивала в противоположную сторону.
Лиска яростно выдохнула и размахнувшись пнула дверь что есть силы. Та резко распахнулась, жалобно поскрипывая на петлях. Ручка сорвалась и грохнулась на пол суча тонкими лапками.
Проход на чердак напоминал оскал хищника. Кривая прорезь в которой повсюду словно зубы торчали ржавые гвозди. Проход то расширялся, то сужался, грозя проткнуть любого, кто рискнул пробраться внутрь.
Лиска улучила момент и прыгнула. Рукав зацепился и кусочек ткани повис на скрюченном гвозде. Дальше шли ступеньки, покрытые булькающей черной массой. С трудом отрывая ноги Лиска упорно поднималась, дергаясь как мотылек угодивший в паутину.
Призрак, который так жаждал заполучить ее в качестве лучшей подруги, теперь всеми силами пытался не допустить ее на чердак. Но почему? И зачем он открыл дверь? Почему не позволил Бармаглоту схватить свою жертву?
Преодолев последнюю ступеньку, Лиска влетела в маленькую комнатку. Чердак пустовал. Сорванное одеяло валялось на полу. Листья и мертвые насекомые легонько шевелились.
— Где ты? Покажись! Я знаю, что ты тут!
Дзинь-дзинь.
Маленький велосипед выкатился из угла, педали быстро вращались. Лиска пнула его и велосипед жалобно звякнув влетел в стену. Что-то внутри лопнуло. Лиска в ярости крушила все что подворачивалось под руку. Страницы из книжек разлетелись и веером разложились на полу. Одеяло отлетело в одну сторону, простынь в другую.
— Где ты?!
Когда она остановилась в дальнем углу зашевелилась тень. Призрак смотрел на разрушения, его глаза светились огненно-красным светом. Тонкие ручки-веточки раздраженно качались, будто он отмахивался от назойливых мух.
— Ну почему нужно было снова все портить? Почему?!
— Где мои родители?
— Хватит!
На чердаке будто сверкнула молния. Лиска вскрикнула и отпрянула. Призрак замер буравя ее взглядом.
— Я не понимаю… ты опять выбрала ЕГО. Освободила ЕГО… почему? У нас было все. Сотню… тысячу раз.
— Где мои родители?
— Ты до сих пор считаешь, что все вокруг настоящее? Твои сны, воспоминания? Даже твоя кукла!
Призрак возник за спиной Лиски и вырвал из рук Вику.
— Отдай!
— Смотри!
Он сжал куклу, и та с хрустом разлетелась на кусочки. Лиска ахнула, не веря своим глазам. Ноги подогнулись, и она упала на колени. Призрак вытащил из осколков маленькую обгоревшую головку и швырнул Лиске.
— Наташа? Но… я не понимаю…
— Снова и снова я создавала для тебя идеальный мир. Но каждый раз что-то шло не так. Ты не верила родителям, не верила Лене. Они были слишком идеальны для тебя. Такими, как я желала их видеть.
И тогда я позволила тебе самой создать свою сказку. Ту, в которой ты захотела бы остаться навсегда. Остаться со мной. Но тебе и этого стало мало! Каким бы идеальным не был мир вокруг тебя, ты все равно жаждешь его разрушить! Ты зовешь ЕГО, бежишь к НЕМУ! Хочешь ЕГО силу! Ты ненавидишь все вокруг себя!
Его слова как-то странно отдавались в голове. Лиска чувствовала себя как в тумане. Она швырнула на пол кукольную головку и поднялась. Внутри появилась странная решительность. Но управлять ею Лиска не могла. Вместо нее, кто-то другой перехватил штурвал.
— Я освободила ЕГО.
Лиска прорычала, злобно выплевывая слова. В груди клокотал комок ненависти. Он прожигал себе путь наружу, прокалывал ядовитыми шипами. Лиска хотела закричать, заплакать от боли, но чья-то воля пресекала любые попытки сопротивления.
— Ей нужен только ОН. А она ЕМУ. Ей не нужен идеальный мир. Только ЕГО сила.
Комок переместился в голову. Казалось, еще немного, и он разорвет ее изнутри. Он превратился в громадного жука, который скребся, пытаясь выбраться. Лиска охнула, когда комок хлопнул и у нее из уха выпрыгнуло черное, отдающее тиной и гнилью насекомое. Черное, как воды океана из сна.
Жук шлепнулся на пол и засеменил ножками. Призрак раздавил его, превратив в зловонное пятно.
Гул в голове стал затихать. Злая воля исчезла. Лиска облокотилась на стену. Что-то изменилось. Тысячи разрозненных кусочков срастались в один огромный пазл. Перед глазами поплыло. Чердак стал меняться. Серость и грязь стен исчезла. Кровать была застелена розовым одеялом. На ней кто-то сидел. Лиска увидела себя, стоящую у окна.
— Я помню.
Она шагнула, протянула руку, но не рискнула дотронутся. Ее копия о чем-то спорила со странной фигурой на кровати. Слова булькали, разносясь эхом как в тумане.
— Тут все началось, — сказала Лиска.
— Все началось, когда твоя мать вступилась за мальчика в клетчатой рубашке.
Лиска снова схватилась за голову. Чердак менялся, проявляясь то в прошлом, то в настоящем. Где-то возник огонь, стало трудно дышать. Лиска упала возле окна, рядом лежала ее копия.
— Хватит!
