это настоящее проклятие.
– Я умираю с голоду, – хмуро заявил Чарли.
– Что у нас на ужин, пап? – спросил Эйдан, пытаясь взбодрить брата.
Бек с гордым видом поставил на стол тарелки, но тут же сдулся, увидев реакцию сыновей на угощение. Пережаренные сосиски в черных полосах уложены в пересохшие в морозилке булки для хот-догов. Развернутые батончики из гранолы и по две вялые морковные палочки на брата. Их удалось нарезать из очищенной сердцевины единственного не до конца размякшего овоща в холодильнике.
– Хотя бы кетчуп есть? – спросил Чарли.
– Нет, придется как-то без него обойтись. И не вынуждайте меня рассказывать вам о голодающих детях в Бангладеше. А теперь мне пора бежать.
Он похлопал по карманам, ища ключи.
– Пап, – сказал Эйдан.
– Что?
– Мы не будем это есть.
– Это гадость, – поддакнул Чарли.
– Нормальная еда, – возразил Бек.
– Ничего не нормальная, – протестовал Эйдан. – Это как драже «Берти Боттс» с любыми вкусами из «Гарри Поттера», только все конфеты…
– Со вкусом соплей, – закончил за него Чарли. – Или ботинок.
– Или какашек.
– Ладно, ладно, я понял. – Бек тяжело вздохнул и посмотрел на часы. – Но мне уже пора выезжать. Может, закажете пиццу?
– Опять? – возмутились они одновременно.
– Ну не пиццу. Хотите – дойдите до «Чипотле».
– Да! – воскликнул Эйдан.
– А платить придется из карманных денег? – заныл Чарли.
– Из каких еще карманных денег? – Эйдан уставился на отца, как будто Беку не хватало еще одного напоминания. Пару месяцев назад пришлось прекратить выдачу денег на карманные расходы. Каждый пенни на счету…
– Можете расплатиться вот этой картой.
Бек вытащил кредитную карту из бумажника и припечатал ее ладонью об стол. Выходя из дому, он напомнил:
– После ужина сделайте домашку, ребята, ясно? И на сегодня хватит игр.
– Ясно, пап, – отозвался Чарли.
Когда Бек протиснулся в переполненный родителями актовый зал Старшей школы Восточного Кристала, на часах было уже 7:16. Он занял место в задних рядах. На сцене разворачивался какой-то спор, родители ворчали, чиновники на сцене неловко переглядывались. Среди выступающих был Джо Елинек, инспектор школ Долины Кристала. А еще сбоку сцены кучковалась группка прилизанных и дорого одетых консультантов, которые, похоже, огребали немало неприязненных взглядов родителей.
Бек откинулся на спинку стула и наслаждался зрелищем. В первых рядах встала мамаша и чуть ли не заорала на Елинека:
– Знаете что, на нас нападают со всех сторон только за то, что наши дети прошли первый отбор! Вы читали «Кристальский реестр»?
– Читал, – ответил Елинек, разводя руки в стороны, чтобы ее успокоить. – И никто ни на кого не нападает, мэм. Ведь перед нашими организационными собраниями не устраивают пикетов.
– Это пока! – выкрикнул кто-то.
– Точно! – поддержал другой родитель.
– Послушайте, – призвал Елинек. – Придет сентябрь, академия начнет работать, и все эти разногласия уйдут в прошлое. Сейчас самое важное для нас – помочь вам убедиться, что вы правильно сделали, доверив нам своих детей в новом учебном году. Так что давайте уже скорее приступим к делу.
Снова недовольное бурчание, но вскоре все успокоились.
Елинек продолжил:
– Сегодня мы подробно проинформируем вас о следующем этапе вступительных испытаний.
Бек тут же заскучал, достал телефон из кармана и принялся листать ленту «Твиттера».
Он был подписан на одну журналистку, которая умела составлять из разрозненных фактов общую картину. У нее были скорее центристские взгляды, и иногда Бек в комментариях советовал ей найти источники, которые не так яро поддерживают корпорации. Но она всегда умела развлечь, и уж точно она была лучше этих чинуш на сцене.
Когда Бек оторвался от телефона, Елинек представлял публике Битси Лейтон, директрису новой школы. Лейтон встала и вышла на середину сцены. Бек подался вперед. Для начала директриса немного рассказала о себе, потом объяснила, почему решила жить на Передовом хребте.
– Как вы понимаете, с того момента, как я переехала в зону Денвера и Кристала, мне задавали много вопросов. Что заставило педагога покинуть Лос-Анджелес, один из наиболее разнообразных в демографическом плане городов Северной Америки, и поселиться в таком городке, как Кристал? Потому что я смотрю на жителей Кристала, смотрю на собравшихся здесь людей и вижу в точности то же, что увидите и вы, когда поглядите по сторонам. Давайте проведем эксперимент. Попробуйте. Посмотрите вокруг.
Бек повернулся вправо, влево. Вытянул шею и увидел Азру впереди, возле сцены. Одна из немногих американок азиатского происхождения в этой толпе. Здесь была знакомая турецкая семья через два ряда от Бека, а левее была группка с виду из Латинской Америки. Но в основном белые.
– Хорошо, – сказала Лейтон, снова привлекая внимание к сцене. – Что же вы увидели?
Длинная, неловкая пауза.
– Сегрегацию, – выкрикнул Бек, следя за реакцией аудитории. Кто-то зацокал языком, но многие в зале закивали или неохотно вздохнули.
В первых рядах кто-то поднял руку.
– Да? – сказала Лейтон.
Родитель, поднявший руку, не встал.
– Вы меня извините, но недостаточное разнообразие населения Кристала – это производная экономических факторов, а не следствие предвзятости или предрассудков. Это один из самых прогрессивных городов Америки по всем показателям. Здесь дело в классе, а не в расе.
– Да что вы говорите? – запыхтел Бек. – В классе, а не в расе!
Лейтон улыбнулась.
– А теперь давайте представим себе отвлеченную ситуацию. Я хочу проиллюстрировать свою мысль иначе. Готовы?
Энергичные либеральные кивки.
– Давайте предположим, что по какой-то причине Кристальская академия не откроется этой осенью. Недостаток финансирования, политика, не важно. Как бы ваше общество отреагировало, если бы вместо нее открыли новую спецшколу с углубленным изучением иностранных языков? Вам нравится такая идея?
Публика снова закивала.
– Теперь представьте: я могу вам обещать, что благодаря этой школе к тому моменту, как ваша дочь пойдет в старшие классы, она будет свободно говорить на другом языке. Что бы вы на это сказали?
Вверх потянулось несколько рук.
– Да, вы.
Лейтон указала на кого-то во втором ряду. На Саманту Зеллар. Она встала, и Бек стал внимательно слушать: он чувствовал, что директриса готовит ловушку, и хотел, чтобы Саманта в нее попалась.
– Лично я считаю, открыть такую школу было бы просто чудесно. – Саманта приятно покачивалась, жестикулируя обеими руками в своей манере «я говорю за всех нас, и, кстати, если вы не знали, стервы, мой муж – член Городского совета». – В некоторых школах действует программа «Международный бакалавриат», и это здорово. Но ее недостаточно. Лично я сомневаюсь, что дети, не имея по-настоящему серьезной подготовки в плане языка, смогут поступить в самые престижные вузы.
– Великолепно, спасибо, – поблагодарила Лейтон. Саманта одарила окружающих широкой улыбкой и села. – Еще мнения? – Директриса дала слово мужчине в первом ряду справа. – Да, сэр?
Мужчина в твидовом повседневном пиджаке встал и распустил хвост.
– У меня есть немало мыслей по данному поводу. Этот вопрос мне небезразличен, – сказал он. Судя по всему, какой-нибудь напыщенный профессор из Дарлтона. – У нас двуязычная семья. Дома мы говорим только на мандаринском наречии.
Бек слышал тихое ворчание окружавших родителей, пока профессор сжато описывал свою карьеру. Два года работы на объектах в Китае:
