тайно встретиться с неуловимым мальчишкой. Я, кстати, совершенно не возражал против такой компании. Если бы я упал по-серьезному, то солдат мог бы мне помочь или, по крайней мере, добежать до лагеря и вызвать помощь.
Запа, Йоги и Яш жили в базовом лагере, но старались особенно не привлекать к себе внимания. Я их видел раз-другой, но с возвращения мы так ни разу пока и не поговорили. Вероятно, капитан Шек и за ними следил, поэтому они старались держаться от меня подальше.
На третий день таких развлечений до нас дошли новости, что с северной стороны на вершину зашли девятеро альпинистов — то есть все, кто штурмовал вершину в тот день. Думаете, эти новости вызвали в лагере радость? Ну, в некотором смысле да, но это была только пена на океане зависти и злобы.
— Если бы мы не заболели...
— Если бы Джош не бросил нас по дороге в базовый лагерь...
— Если бы он не потащил своего сынка на Эверест...
— То вместо этих девятерых могли быть мы! И через пару дней могли бы уже лететь домой...
— И кто знает, может, другого погодного окна уже не будет...
Все это и многое другое я без труда смог подслушать в столовой вечером того дня. Завистливое злобное брюзжание прекратилось только с появлением Джоша, Тадеуша и киношников. Я их не видел в столовой с возвращения из Четвертого лагеря. Как и другие, Джей-Эр, Джек и Уилл потеряли в весе и выглядели измотанными, но все же лучше, чем на пути вниз несколько дней назад.
— Если вы продолжите идти на поправку, — начал Джош, — и если позволит погода, то через неделю — дней десять мы начнем подъем на вершину.
— А с завтрашнего утра мы начнем вас снимать для документального фильма — интервью и все такое прочее, — добавил Джей-Эр.
Ни та ни другая новость не произвели ни малейшего впечатления.
— Ты все так же намерен вести своего сынка наверх? — спросил техасец.
— Еще бы, — сказал Джош. — А ты все так же намерен в этом случае повернуть назад?
— Если он идет наверх, мы идем вниз. Такие дела. Было совсем не похоже, что он блефует. Выражения лиц прочих говорили о том же самом. Это же были не профессиональные альпинисты, а успешные бизнесмены, привыкшие, что всегда получают то, что требуют. Другого в их мире просто не бывает.
— Как тебе будет угодно, — сказал Джош и криво улыбнулся.
У меня засосало под ложечкой. Я почему-то почувствовал, будто точно знаю: блефует Джош, а не клиенты. И именно он даст задний ход. А если не он, то Тадеуш.
Задний ход
НАУТРО я сидел за завтраком за отдельным столом, как обычно в последние дни; другие «товарищи по команде» меня сторонились. Неожиданно в столовую вошли Джош и Тадеуш.
Я думал, они будут говорить про съемки и так далее. Вместо этого Джош объявил:
— Мы приняли решение.
Он вынул из кармана листок бумаги, развернул его.
— Группа В, лидер — Па-Сан. Члены группы следующие. — Джош зачел несколько имен. — Группа П, лидер — я. Члены группы следующие.
И Джош зачел еще несколько имен. Среди них не было одного.
Моего.
Я рта не успел раскрыть, как заговорил техасец. Судя по тону, он был ошарашен не меньше меня.
— Ты хочешь сказать, Пик не идет на вершину?
— Ты глухой? — грубо спросил Джош.
— Нет.
— Ты слышал, как я произнес его имя? — не менее грубо продолжил Джош.
— Нет, — потупившись, ответил техасец.
Это розыгрыш, в отчаянии подумал я. Ведь Джош обязательно сказал бы мне заранее. Это же жестоко! Он просто пытается взять их на жалость. Ждет, что они сейчас скажут: «Нет, Джош, постой, мы ничего такого в виду не имели». Ведь гениальная же идея, правда! Если они сами согласятся меня взять, никаких проблем не будет.
Я ждал этих волшебных слов, но их не последовало.
А Джош повернулся ко мне:
— Прости, Пик, я вел себя как дурак. Они правы, конечно. Это их экспедиция. Они платят, они заказывают музыку.
Я решил: это уж слишком для театра, он переигрывает; надеялся, он понимает, что делает. Я глянул на техасца. Вот сейчас ему пора сказать: «А, черт с ним, ладно, идешь с нами, мы просто решили тебя разыграть».
А вместо этого сказал он:
— Вот и славненько.
— Минуточку! — сказал я. — Это нечестно. Я работал не хуже прочих, залез в Четвертый лагерь наравне со всеми.
— Тема закрыта, Пик, — тихо сказал Джош.
— Ни черта она не закрыта!
Я чуть стол не опрокинул, вскакивая.
— Еще как закрыта, — повысил голос Джош. — Все решено окончательно. Запа сейчас пакует твое снаряжение. Ты, он и его шерпы отправляетесь в Катманду. Грузовик ждет.
Я не верил своим глазам. Это был не розыгрыш. Он правда дал задний ход!
— Прости, что дело не выгорело, — продолжил Джош. — Может, в следующем году попробуем. Ты еще молод, у тебя будет сколько хочешь шансов зайти на вершину.
— Я не верю своим ушам.
— Ладно, идем, помогу тебе собраться.
— Иди к чертовой матери!
Я оттолкнул его в сторону и выбежал вон из палатки.
Добравшись до палатки, я увидел, что вся моя снаряга уже упакована и лежит в грузовике. В самом деле, все было решено, причем заранее. Запа, Йоги и Яш сидели в кузове, ждали меня.
Я смахнул обратившиеся в лед слезы:
— Почему ты мне заранее не сказал?!! Запа покачал головой:
— Лучше так. Жизнь — тяжелая штука, как тебе сегодня довелось узнать.
— Единственное, что я сегодня узнал, — это что ты с папой — вонючие лгуны!
— Нам пора, — не поведя бровью, сказал Запа. — Нам предстоит долгая дорога, надо далеко поспеть до темноты.
Я смотрел на него вызывающе, думая, что он продолжит, но было ясно: тема в самом деле закрыта. Водитель грузовика завел мотор.
Мы выехали из лагеря. Нам вслед вышел Джош и помахал мне. Я в ответ показал ему средний палец. Он в ответ улыбнулся мне своей фирменной улыбочкой. Если бы Запа не схватил меня за
