выдернул топор и раздавил гусеницу подошвой мохнатого сапога. Он загадочно прищурился, качнув плетёными косичками.
— Всего лишь насекомое. Следи, чтобы эти твари не залезли тебе в нос. А то наделают в голове нор, и станешь ты ходячим муравейником, — шутливо предупредил Веттер. — Жестокость — неотъемлемая часть жизни землян, так что, добро пожаловать домой, славы!
***
Инопланетные гости никак не могли найти равновесие. Тела их падали наземь, словно кто-то невидимый ставил бесконечные подножки и подталкивал в спину. Но трудности только раззадорили славов. Нацеленность на успех и терпение вознаграждались с лихвой. После часовой раскоординации пришельцы нашли баланс, при котором можно одновременно ходить, говорить и принимать решения.
У Горда никак не получалось одеться. Солнечный свет слепил здоровяка, а рубаха, словно промасленная барсучьим жиром, скользила, непокорно скатываясь с могучих плеч. В те минуты гигантский воин не был похож на представителя цивилизации, которая на миллионы лет старше земной. Скорее он напоминал измождённого гуляку, теряющего последние силы после непотребного возлияния медовухи.
Выслушав советы Веттера, инопланетным гостям всё же удалось накинуть на себя порты и рубахи, и подпоясаться ремнями. А вот меховые сапоги, которые, собственно говоря, были достаточно просторны и запросто надевались на самую большую стопу, никак не поддавались.
Милош привыкал к человеческому телу быстрее гиганта. Космической величины знания помогали ему осмыслить действительность живее своего собрата. Прислонившись к дереву, учёный стоял на одной ноге, имея все шансы с первого раза натянуть непослушную обувь. Надев сапог, он удовлетворённо хмыкнул. Потом по той же схеме надел второй сапог. Победив в мини-сражении самого себя, Милош присел рядом с Веттером, с иронией наблюдая за дефиле, устроенным могучим воином. А Горд, словно специально продолжал хвататься за ветки, падать и снова вставать.
— Он издевается над нами, — сопровождая взглядом очередной кульбит, бурчал Милош.
— Земное притяжение. Или развлекается, — с улыбкой сказал Веттер.
— Мне генерал Вязьма рассказывал, что Горд считается мастером боя ещё со времён битвы за Бенидор. Генерал говорил, что Горд был лучшим в том сражении. Судя по самоотверженным падениям, наш великан решил воспроизвести тактику глобального подавления фритских когорт. Пока не укатает спиной половину Земли, не успокоится, — учился шутить Милош и тоже улыбался, подражая Веттеру.
Горд всё-таки справился с первым сапогом, натянув его на ногу, и теперь сурово посматривал на второй.
— Бенидор, говоришь? Весело, значит? Я вот скоро привыкну к здешним кочкам и поговорю с тобой по-мужски.
— Ты меня пугать вздумал? — Милош поднял поучительно палец вверх, как делают все умники. — Учёного бить нельзя. Меня беречь нужно, как слава не отбрасывающего тень. Фаро закрыл портал на долгие годы, и если меня покалечить, кто разгадает коварные планы врага? Или ты сам справишься? Писать-то тебя научили?
— Не моя забота, писать, — натягивая второй сапог, бормотал инопланетный громила. — Ладно, придётся тебя пощадить. Голову трогать не буду, пусть живёт своей жизнью, а вот всё остальное...
Горд вдруг резко подскочил, будто минуту назад притворялся, изображая из себя неваляшку. Он двигался так быстро, что Милош не успел шевельнуть и пальцем, которым только что сотрясал воздух. Обхватив стальной хваткой учёного сзади, громила уткнулся подбородком в худощавое плечо собрата.
— Вот и всё, — сказал Горд, будто собирался свернуть шею Милошу. — Ты букашкам своим расскажи, что грубая сила ничего не решает. У меня и награды имеются. И не только за Бенидор. Давай сразу договоримся: ты умный и трусливый, а я грубый, сильный, красивый и спорить со мной неразумно. Воин в бою долго не думает. Он действует стремительно, упреждая врага. Ты понял мою тонкую мысль, товарищ с целой головой?
— Как не понять? — расхохотался Милош, совсем не сопротивляясь. — Понял я всё. Хватит с меня уроков.
— То-то же! — расцепил хватку Горд, вальяжно присев рядом.
Веттер смотрел на детскую игру взрослых умудрённых опытом славов, прекрасно понимая бурю положительных эмоций, охвативших друзей. Возможность почувствовать органическое тело, соприкоснуться с миром запахов, звуков и ощущением причастности к чудесному преображению, можно сравнить с возвращением в детство. Каждый старик мечтает вернуть прежнюю силу и былую молодость — и каждый слав, подари ему случай принять тепло солнечных лучей, насладиться дуновением ветра или босым пробежаться по холодной росе, вёл бы себя также праздно и беззаботно. Веттер помнил первые ощущения, исходя из собственного опыта. Он когда-то познал те же чувства. Жить в человеческом теле, это совсем другой мир — иное измерение.
— Ещё наиграетесь в человека. Нам пора идти в город, — сказал Веттер.
Разгорячённые весельем славы послушно встали и пошли вслед за уже получившим земной опыт собратом, чтобы покинуть зону действия телепорта, связывающего два мира: планету Земля и планету Слав.
***
Добрая половина пути уже за спиной. Веттер, идущий впереди, без устали размахивал топором, расчищая тропу. Милош шёл вторым, задавая вопрос за вопросом; пылкий ум требовал знаний и информации, которая могла пригодиться ему на Земле. Горд испытывал своё тело. Найдя утешение в тяжеловесной дубине, больше напоминавшей бревно для постройки корабельной мачты, он высоко подбрасывал её, а поймав, вращал вокруг себя и снова подкидывал. С треском разлетающиеся щепки, заметно пугали мудрого Милоша.
— Он точно меня прибьёт, — оглядываясь, шептал под нос учёный. — Три раза уже ветка в спину прилетела. Меня предупреждали, что он неотёсанный мужлан, а я не верил.
— В нашем деле, главное, не бояться, — отвечал на ворчание друга Горд, поймав одной рукой брёвнышко. — Ветка, это не плазменный заряд. Переживёшь.
Милош снова обернулся и тревожно вздохнул:
— Я не смогу здесь работать.
