кабине фанерная, я ее головой, кажется, прошиб, – поднимает руку к макушке и тут же опускает.
– Ничего себе, башка! – комментирует Серега. – Как только Галька согласилась за него замуж!..
Витька, более умиротворенный:
– Ну-ка, давай посмотрим, что у тебя там, – Саня разжимает треугольник рук, расстегивает ремень, боязливо спускает штаны. Вижу худенькие Санькины ляжки, пятнышко крови. Витька, как заправский доктор, осматривает, пригнувшись. – Фигня, мошонку порвал в двух местах. – Затем, брезгливо щелкнув пальцами, диагностирует: – Яйца целые, зашьют, не ссы, срастется. Со шрамами будешь, как на войне, теперь!
– Свадьба же завтра, – чуть не плачет Саня, не в силах понять, почему ему не сочувствуют. Витька разводит руками, не зная, что ответить.
– Какая, на хрен, свадьба? Проснись, о чем думаешь? – заорал опять Серега. – Что с тобой было бы, если у кабины крыша оказалась вдруг железной?
– Родители Галчонка у нас, полдеревни приехали, все собираются, что делать? – будучи в шоке, талдычит Саня.
– Снять штаны и бегать, – находится с ответом Серега. Я на минуту представляю Саню в нарядном галстуке без штанов, бегающем на свадьбе среди многочисленных гостей и не помираю со смеху только потому, что смеяться больно, хоть плачь.
Затем все подходят ко мне. Сидя под небольшим песчаным бережком, взираю на друзей.
– Похоже, сломал.
– Да ты что? – сомневается Витька, – может, вывих? Попробуй дернуть. – Берусь левой рукой за голень, правой за стопу, дергаю. Раздается сухой щелчок, на минуту боль стихает. Благодарно улыбаюсь. Опершись руками о сухую пушистую землю, пытаюсь приподняться. С опаской наступаю на поврежденную ногу. Больно.
Сажусь, виновато оглядываюсь по сторонам. Стопа припухла. Стыд усиливает отчаяние. Дергаю за стопу еще раз, на миг теряю сознание. Понимаю, что был вывих, его-то вставил, а еще есть перелом, его не вставишь на место, как не зашьешь раздавленные яйца.
На скорой отвезли нас с Саней в больницу. Сане мошонку зашили, перебинтовали почему-то по пояс. Мне выдали снимок рентгена, на каталке подняли на лифте в хирургию. Лежу в предоперационной. Из операционной выходит хирург. Белый халат на нем в кровавых пятнах, лицо уставшее, но довольное. Ассистентки облегченно ютятся вокруг. Похоже, сложная операция прошла успешно. Улучив момент, сестра, опекавшая мою несчастную персону, всучила в руку герою-доктору снимок, чего-то полушепотом проговорила. Тот, мельком глянув на снимок, распорядился загипсовать.
Возникло какое-то опасение. Вежливо, но настойчиво обращаюсь к врачу.
– Пожалуйста, посмотрите снимок, там может быть смещение, – сам робею признаться, что дергал ногу. Со школы помнил урок, где говорили, что при переломе ни в коем случае нельзя самому вправлять, необходимо наложить «шину» и – в больницу.
– Кто тебе ляпнул языком, что у тебя смещение? – был ответ. Загипсовали, ничтоже сумняшеся.
Вера, увезла меня на такси домой. Валялся на кровати два месяца с загипсованной по колено ногой. Когда последние наплывы боли угасали, ощущал, как под гипсом в месте перелома неугомонно зудится, коробит что-то. Отломленный осколочек, повинуясь геометрии древних клеточных связей, целился встать на место, а гипс окольцевал сустав. Так и приросла косточка не по адресу.
Затем два месяца физиопроцедуры, полгода на легком труде. Затем семь лет не мог встать на ногу, не превозмогая боли. Похожу мину пятнадцать-двадцать, притерплюсь, боль утихает. И семь умножить на триста шестьдесят пять дней вспоминал того хирурга.
Бес протащил надменность в профессию врача тайком от Бога под маской милосердия.
Затем враз излечился, благодаря экстрасенсу. Ее звали Люба. Она работала комендантом в общежитии и открыла в своем кабинете на первом этаже что-то вроде пункта приема пациентов, обозвав его кабинетом лечебного массажа. Люба трудилась там с дочерью. Недолго. Начальник ЖЭУ, которому это общежитие подведомственно, быстро сообразил, что тут чересчур чисто, и наложил грязную лапу. Доброе дело испарилось, как роса.
Но мне повезло. Успел. Я тогда рулил небольшим строительным предприятием. Заметно прихрамывал. Было стыдно. Комендант Валя из общежития, в котором мы проводили ремонт, сказала как-то:
– Вижу, ты все мучаешься? Пойдем, я тебя познакомлю.
– С кем?
– В том общежитии, – она показала рукой в сторону соседнего здания, – Люба ее звать. Она с дочерью: лечат от всяких болезней. Тебя вылечит. – И отвела меня к своей подруге.
Люба уложила меня на кушетку в холле и повела тыльной стороной ладони вдоль голени и стопы, не прикасаясь к ноге. Физически я ощутил четкие колики в месте перелома. Поразительно! Впервые на себе испытал чудо. На следующее утро, проснувшись, по привычке ставлю на пол здоровую ногу, затем больную, опершись рукой о край постели, поднимаюсь, встаю. Иду. Боли нет. Прошло более тридцати лет. Нога не болит до сих пор. Как-то через несколько дней после манипуляций, которые сотворила со мной мимоходом божественная Люба, встретил ее случайно на улице.
– Люба, ты что сделала со мной? Нога не болит!
– Я еще и Богу молилась, – и… пошла восвояси.
Как-то, будучи в обществе «Знание», купил тонкую самиздатовскую брошюрку «Психоэнергетика», где описывались приемы использования экстрасенсорных способностей человека, и стал тренироваться. Специально никого не лечил, но друзьям и родственникам иногда помогал.
Моя бабушка, с которой я жил все детство в деревне, слыла знахаркой. Все в нашей многочисленной родне так и принимали ее за заступницу. А она была простая, набожная, добрейшей души человек, заводила компании и притом бессребреница. Сколько она мне рассказывала про Господа Бога! Читала древние книги на церковнославянском языке, в деревянных переплетах, обшитых кожей. Необычные книги. Мы по материнской линии из рода староверов, поэтому у бабушки была своя посуда, и крестилась она не щепотью, а двуперстием. Ездила по субботам в собор – домик где-то в конце города, на Горе – так называлось место на высоком берегу Оби. Молилась там с другими старушками всю ночь, возвращалась утром, кормила меня и потом только укладывалась отдохнуть. Я звал ее бабкой. Может быть, целительский дар унаследован мной от бабки? Во всяком случае, это была соломинка спасения любимой женщины. Соломинка, ставшая впоследствии причиной серьезных баталий.
Про горошину принцесса
Забывала, глядя в пол.
Чтобы не было эксцесса,
На полу лежал топор.
Глава 4 Целительство
Биоэнергетическое лечение заключается в овладении способами коррекции энергетической структуры пациента с помощью подключения ее к энергетическим системам целителя и эгрегора (высших сил).
В октябре меня пригласил на работу в свою компанию мой бывший заказчик Григорий Антонович Холодов. Компания занималась сдачей в аренду помещений и строительством. Мне предстояло управлять хозяйством. Работа исполнительного директора была мне знакома, зарплата устраивала, и я решил дать согласие, но предварительно захотел посоветоваться с Верой.
– Как думаешь, на окладе
