Тариус встал и прижал кулаки к голове.
— Я все еще проклят! Не важно, чьей женой она была!
— Важно! — Лили глубоко вдохнула. Кричать она не хотела. — Твоя мама была беременна тобой до того, как Макар забрал ее, — она убрала его руки и посмотрела в дикие глаза. — Тариус, прошу. Освободи нас, и мы найдем мага. Ему нужно знать правду о его жене и сыне. Он покончит с этим кошмаром, — или скажет им, что Тариус не под проклятием.
— Нет.
— Что? — он не понимал ее слова?
— Это не мой отец! — он грубо оттолкнул ее, и Лили впилась в колонну. — И я тебя не отпущу.
— Тариус…
— Прочь! — проревел он и сорвал вьюнки, что украшали беседку. Он бросал их в стороны.
Лили побежала. Ярроу был прав. Она надеялась, что Бэй не будет от этого в опасности.
Гвен и девочки встретили ее на краю поляны.
— Что такое? Что случилось?
— Я, похоже, совершила ошибку.
— Еще одну? — Меланта скрестила руки.
— Молчи, — сказала Айви.
Все уставились на нее. Она опустила голову и промямлила:
— Все мы ошибаемся.
Меланта фыркнула и потянула Айви за косу:
— Точно, Айви. Прости, Лили.
Лили слабо улыбнулась ей.
— Домой мы пойдем рано.
— Новости ему не понравились? — Нейлан взяла Айви за руку, они уходили с поляны.
— Не нужно было ему говорить, — сказала Мара, спотыкаясь из-за юбок. Конец волочился за ней.
Лили подняла край ее платья, чтобы помочь.
— Он не поверил мне.
— Ты спросила про Бэй? — сказала Хейзел.
— Он злится и в отчаянии, но не глупый, — она пыталась поверить своим словам. — Он ее не ранит.
Тариус выбрал короткий путь. Стоило понять, что он не отпустит ее. Лили встала между ним и девочками, пока те уходили через арку.
Он подошел на расстояние вытянутой руки.
— Я хочу, чтобы ты надела это, — он протянул ладонь, показывая кольцо на ней.
Лили отпрянула, не зная, почему он хочет отдать ей напоминание о матери.
— Я ничего от тебя не возьму.
— Без обмана, — он сделал два шага вперед. — Ты носишь его символ, — он указал на кольцо Эбена. — Я хочу, чтобы ты носила мой.
Лили не двигалась.
— Ты хочешь забрать меня с собой? — искра надежды пряталась в его глазах.
Она покачала головой.
— Почему, Лили? — прошептал он. — Я скажу первым, если это важно, — он сделал еще шаг. — Я тебя люблю.
Она не хотела слышать это.
— Он этого не говорил, да? И ты знаешь, что не скажет. Никто, кроме меня.
— Хватит.
Он замолчал, но шагнул вперед, пока ей не пришлось задрать голову, чтобы видеть его глаза.
Он надел кольцо на ее средний палец и отпустил. Она не перечила ради Бэй. Не ради Тариуса.
— Скажи, Лили, — сказал он. — Почему ты не принимаешь меня таким, какой я есть?
— Меня пугает тьма в тебе, — она прижала ладонь к ключицам, ничтожный барьер между ними. К сожалению, ладонь была с кольцом Эбена.
— Тьмы нет, — сказал он, от гнева голос стал ниже. — Есть лишь отсутствие света. Эта ночь не отпускает меня. Твой свет, твоя жизнь освободят меня из плена, наставят на новый путь.
Она отпрянула на три шага.
— Однажды твои ноги пойдут по новой тропе, Тариус. Но если твое сердце останется в тени, ты не увидишь свет, — еще два шага. — Как бы ни сияло солнце.
Она ушла и не обернулась.
Рен упала в обморок у фонтана. От кулона или усталости. Ярроу подхватил ее, и они пошли к башне в тишине.
— Мы останемся тут на ночь, — Ярроу устроился в кресле.
Девочки обрадовались, хотя мужчины ничем не могли помочь. Но их присутствие давало понять, что они не одни, и Лили стало легче.
Эбен стоял, пока они поднимались по лестнице.
* * *
Он был на ногах, когда Лили спустилась утром. Он был в той же одежде, но волосы намочили его воротник. Наверное, он использовал их купальню. Она улыбнулась. Он жил в бараках и завидовал, что они делили ее только между двенадцатью.
— Утречко, — Ярроу что-то писал за столом у окна. — Твой отец хочет, чтобы ты покинула замок как можно скорее. Рансон подбивает людей из-за указа, тебе нужно не попадаться на глаза.
Лили схватила сумку. Она уже была с кинжалом Меланты и в голубом платье, в каком ходила в первый раз к гусям.
* * *
Орин и Правда поприветствовали их под деревом.
— Хорошее кольцо, — сказал Орин и застыл. — Это же не его кольцо? — он схватил ее руку и повернул, чтобы рассмотреть. — Оно. Эбен, ты видел?
— Да.
Стоило понять, что он заметит. Девочки промолчали.
— Я бы хотел знать, зачем ты его носишь, но не стану, — Орин отпустил ее. — Не думаю, что это можно объяснить рисунком, — он скрестил руки и сел на камень, вытянул ноги. — Проблема ведь не стала больше? Это же не… еще одно проклятие?
Лили сказала ему взглядом: «Я не так глупа».
Он вскинул руки, сдаваясь:
— Просто спросил, — Орин подвинулся на камне, съехал за него и пропал из виду. — Я буду тут читать Правде и думать о своих делах, — Правда пошла к стае. — Предала, — проворчал камень.
Эбен ушел патрулировать поле.
Лили устроилась на земле, чтобы рисовать гусей, но не могла сосредоточиться. Горло болело от слов, что грозили вырваться. С каждым днем, с каждым часом молчать было все сложнее.
Когда ее карандаш сломался в третий раз, Лили бросила его в траву и пошла к пруду. Половина девочек еще была в кроватях, когда она покинула башню. Сердце болело от мысли, что она снова поведет их в нижесад ночью. Она не могла это сделать.
И не сделает.
Она придет к Тариусу одна, примет его предложение, чтобы освободить сестер. Она останется ним в нижесаде.
Вес решения выбил из нее воздух, и Лили осела на траву. Обвив ноги руками, она прижала щеку к коленям. Она не сможет попрощаться или объяснить, иначе ее попытаются остановить. Она отправит послание с Бэй — Тариус освободит ее до того, как Лили согласиться остаться с ним.
Гвен не будет рада, став новой наследницей. Она поймет, куда ушла Лили. Нейлан тоже, как и, наверное, Эбен. Они попробуют спасти ее. Но если сильный Тариус не нашел выхода, то и они не найдут. Если он так захочет. Она убережет их.
Если они найдут Идриса, то попросят его убрать проклятие. Но до тех пор она не будет рисковать сестрами и дальше, она не пустит Тариуса в свое королевство.
