он лишь поднял свой взгляд на меня и серьезно посмотрел мне в глаза.
— Нет, с чего ты взяла?
Я что-то пробормотала в ответ, но поверила ему. Куда делись Стас и Кирилл, мне было не понятно, и я старалась много не думать об этом, чтобы не волноваться еще больше.
Когда время близилось к одиннадцати, мы с Климом стали собираться. Торт был уже разрезан, все гости изрядно опьянели, а музыка давила на виски.
— Мам, нам уже пора ехать. Сегодня все было замечательно. Будьте, пожалуйста, счастливы, — пожелала я им обоим, обняла маму и Степана Николаевича.
Мама на прощанье прошептала одними только губами: «Ты тоже будь счастлива».
Я взяла с собой букет, и мы с Климом направились к его машине. Открыв дверь, я еще раз посмотрела на место, где мне открылась великая тайна, и села в автомобиль. Заснув по пути к своей квартире, я не чувствовала, как Клим поднял меня на нужный этаж и положил на кровать у себя в спальне. Не чувствовала, как он снял с меня и повесил пальто в шкаф в прихожей, как поставил мои туфли около двери, заметив мозоли, появившиеся из-за них. Не знала, что он поцеловал меня в лоб перед сном и прошептал: «Всегда надейся на меня. Так же, как я надеялся на тебя».
***
Проснувшись вместе с солнцем, я встала с кровати и тихо направилась к двери. Удивившись, что вообще очутилась в квартире Клима, я надела пальто, забрала букет, переобувшись в своей квартире в удобную осеннюю обувь, вызвала такси и направилась в такси к выезду из города. Приехав на место назначения, я вышла из машины такси, поблагодарила водителя и шагнула навстречу черным, украшенным завитками и железными листьями воротам. Передо мной был вход на кладбище. Ветер подул изнутри и прошел сквозь меня, что я вздрогнула. Подробно запомнив расположение нужной могилы, я прошлась по кладбищу, поворачивая куда нужно, и нашла ее. С фотографии на белом высоком кресте на меня смотрели все те же радостные голубые глаза блондинки. Рядом было много цветов, самых разных, будто бы кто-то каждый день приносил новые.
— Здравствуй, Саша, — сказала я, сев на скамью, что была прямо напротив креста. Почувствовав, будто кто-то меня наблюдает за мной, я обернулась по сторонам, но потом поняла, что, возможно, это Саша так напоминала о своем присутствии. — Я хотела сказать о том, что теперь знаю твою историю. И прошло уже почти пять лет, Климу сейчас намного лучше, чем до этого, судя по рассказам прекрасной женщины, твоей матери. Не знаю, имею ли я права вообще пытаться делать то, чего не смогла закончить ты, но Варвара Петровна сказала, что ты бы хотела, чтобы Клим был счастлив. Теперь пришла моя очередь сделать это для него. Я пришла сюда только для того, чтобы сообщить тебе о том, что он, если основываться на моих наблюдениях, отпустил прошлое. Перестал винить себя в твоей смерти. Прости, Саша, что тебе пришлось покинуть этот мир так рано. Я думаю, это должно быть у тебя…
Я посмотрела еще раз на девушку, улыбающуюся с фотографии, и положила букет рядом с белоснежным крестом. Озябнув от холода, я прошла по всему кладбищу к выходу.
Сегодня мне нужно было провести много времени в университете. Поэтому я с головой окунулась в учебу, даже позабыв на время о своих проблемах. Годунов перестал даже смотреть в мою сторону, Святослав равнодушно поглядывал по сторонам. Я наконец выдохнула. Все вроде бы налаживалось в лучшую сторону. Мне было легче воспринимать внимание, вдруг обращенное на меня, я уже не боялась, что кто-то из мужчин может вдруг подкараулить меня за углом и утащить в темный переулок, но все равно опасалась ходить ночью одна ради своей же безопасности. Осталось только удостовериться, что Клим спокойно спит в своей кровати ночью, и все будет идеально.
Надеюсь, так и будет.
34. Прощение
Вчера я сходила поздним вечером к Климу и даже перед входом хотела постучать, но вспомнила его наставление и просто зашла внутрь. Ничего в квартире не изменилось с утра, но почему-то беспокойство немного теребило мое сердце. Заглянув на кухню, я увидела только темноту, позже посмотрела в ванной — тоже никого, и наконец — спальня. Клим сидел за компьютером и что-то печатал. Он услышал, как я ступила по полу, и обернулся. Увидев меня, Клим поднялся со стула и пошел ко мне. Обнимая, я чувствовала, как его сердце быстро билось.
— Мне стоит говорить, что я чуть с ума не сошел, когда не увидел тебя утром?
Я покачала головой, потому прекрасно знала, что поступила так специально, чтобы он не пытался ехать за мной и останавливать.
— Казалось, я мог забыть тебя привезти или чего похуже. Вдруг помять подведет. Не делай больше так, — попросил он, поглаживая меня по волосам. Дрожь прошлась по всему моему телу, начиная от того места, где он коснулся моих волос.
— Не буду.
Сейчас, вспоминая это, я невольно улыбнулась, когда поняла, что он волновался за меня. Посмотрев вчера историю звонков, я обнаружила больше двадцати семи пропущенных от него. Так было нужно.
Сейчас же я с тревогой в душе шла к Николаю Николаевичу. Прошло два дня с нашей последней встречи. Мне было страшно узнать что-то еще. Но как бы сложно не было это осознавать, пришлось переступить через порог его кабинета.
Николай Николаевич сидел за столом и уже ждал меня. Сев на диван, я не смотрела в его сторону. Руки замерзли от волнения, живот будто скручивался в тугой узел.
— Скажите, если бы от этого зависела моя жизнь, вы бы все равно молчали? — тихо спросила я. Николай Николаевич поднялся и сел напротив меня.
— Тогда бы, возможно, нет.
— Будьте добры, ответьте на еще один вопрос: Сколько секретов я еще не знаю? — я посмотрела на него, и мужчина передал мне какой-то конверт.
— Меня попросили отдать тебе это тогда, когда ты будешь жаждать ответов.
Я достала из конверта листок бумаги — это оказалось данное рукописное письмо. Прочитав начальные строчки и узнав этот почерк, я закрыла рот рукой, подняв взгляд на Николая Николаевича. «Дорогая Тамара» — начиналось оно.
— Зачем вы согласились на это? — спросила я, когда закончила читать.
— Он считал, ты заслуживаешь знать об этом, потому в случившемся только его вина. Мне очень жаль, Тамара, но это произошло и уже ничего не исправить. Я очень прошу тебя, постарайся простить его,
