прийти в себя. Было слишком больно.
В голове зазвучал голос Атласа.
«Вставай, Аура. Докажи себе, всем, что ты создана для этого».
Я с трудом поднялась на ноги, чувствуя пронзительную боль в ребрах и лице. Но справилась. Притворившись, что собираюсь нанести удар, я отшатнулась назад, а затем низко наклонилась, сбив Эйдена с ног.
Я упала, закинув одну ногу Эйдену на шею, а другую на грудь, и схватила его за запястье, притягивая к себе. Если бы он не вырвался, я могла бы сломать ему руку. Это была бы карма, но я не хотела этого делать.
Эйден пытался вырваться из моей хватки, но не предпринял ни единого движения, чтобы прекратить драку.
— Сдавайся, — прорычала я.
— У тебя не хватит духу, — выплюнул он. — Вот твоя проблема. Ты думаешь, что все можно решить общими объятиями и разговорами о чувствах. Это проблема каждого эфира.
Эйден дернулся и покрутил бедрами, почти сбив меня.
Я посмотрела на Атласа. В нем было столько сочувствия, но он произнес всего два слова, которые проникли в мой разум.
«Покончи с ним».
Я резко вздохнула и заломила Эйдену руку. Я почувствовала хруст кости, прежде чем услышала его крик. Это убило частичку моей души. Но, возможно, так и должно было случиться. За причинение такой боли должна быть цена, и я должна была ее заплатить.
Я отпустила его и отошла на другую сторону круга, чтобы целители могли оказать ему помощь. Атлас в мгновение ока оказался передо мной.
— Черт, Аура.
Затем появилась Сария, поморщившись.
— Я, кажется, говорила тебе, что не хочу продолжать это делать.
Я рассмеялась и тут же пожалела о своем решении, когда боль пронзила мое лицо и ребра.
— Откинься на меня, — приказал Атлас.
Я расслабилась, пока Сария работала. Через несколько минут единственное, что я почувствовала, были явные следы ушибов.
Я поднялась на ноги и улыбнулась Сарии.
— Спасибо. Снова.
Она ухмыльнулась, наклоняясь вперед.
— Продолжай их доставать.
Атлас нахмурился, глядя на меня.
— Как ты себя чувствуешь?
— Нормально, честно. — Я взглянула на Эйдена. Он тяжело дышал, но целители, очевидно, справились с самой серьезной травмой. — Мне нужно кое-что сделать.
Не дожидаясь ответа, я подошла к Эйдену, который сидел на стуле, и протянула руку к его неповрежденной руке.
— Хорошая драка.
Он уставился на мое предложение, будто это была змея. Затем он принял ее, встретившись со мной взглядом.
— Ты же знаешь, что это еще не конец, верно?
У меня по спине пробежали мурашки, но я сохраняла невозмутимое выражение лица.
— Я и не ожидала ничего меньшего, буду готова, когда мы встретимся в следующий раз.
Что-то промелькнуло в глазах Эйдена, но он кивнул и ослабил хватку.
Атлас снова притянул меня к себе и увел прочь.
— Ты не должна была этого делать. То, что он вцепился тебе в волосы, не противоречит правилам, но это грязная драка, и в классном бою это не одобряется. Не ударить в грязь лицом? Это просто ребячество. Он не заслужил от тебя спортивного мастерства.
Может, и нет, но я все равно старалась.
— Думаю, он хотел, чтобы я причинила ему боль. Он будто проверял меня, смогу ли я это сделать.
— И ты сделала то, что должна была.
— Но мне это не понравилось.
— Знаю. Но ты сделала это, несмотря на то, что это было трудно. Ты — настоящий лидер. — Атлас поцеловал меня в макушку. — Как насчет того, чтобы скрасить этот день мороженым?
Я прижалась к нему.
— Звучит идеально.
Керри стояла в стороне, переводя взгляд с меня на Эйдена и обратно, покусывая ноготь большого пальца.
— Эй. Мы собираемся поесть мороженого в общежитии. Хочешь пойти с нами?
Она оглянулась на Эйдена, который поморщился, проверяя, как поворачивается его рука.
— Думаю, мне лучше вернуться в комнату. Мне нужно еще многое изучить.
Керри ушла прежде, чем я успела вымолвить хоть слово, но я заметила, что она не сказала «в нашу комнату». И в ее глазах было что-то такое, от чего меня затошнило. Что-то такое, что говорило о том, что, возможно, теперь она тоже видит во мне монстра.
— 49-
— Хочешь еще немного? — с надеждой спросил Атлас.
Я покрутила ложкой в тающем мороженом, чувствуя себя полной дурой. Они приложили столько усилий, чтобы поднять мне настроение после урока боя. Кай приготовил мне потрясающую ванну с самыми потрясающими маслами. Феникс массировала мне плечи, пока я отмокала. Атлас приготовил потрясающий ужин. А Ривен отослал охранников с невероятно длинным списком ингредиентов для мороженого на десерт. Но даже когда я была довольна и уютно устроилась в пижаме, мой испуг никуда не делся.
Феникс приподнял мои ноги и положил их себе на колени.
— Причинять кому-то боль — тяжкий труд. Никому из нас не поможет притворяться, что это не так.
Я посмотрела на него, и у меня болезненно сдавило грудь. Это помогло привлечь к себе внимание. И я знала, что Феникс понимает этот вес лучше, чем кто-либо другой. Я уронила ложку в миску.
— Как мне быть уверенной, что я не стану монстром во всем этом?
Кай нахмурился, глядя на меня.
— Ты никогда не сможешь стать монстром.
— Да, она сможет, — сказал Феникс.
Ривен пристально посмотрел на него.
— Не помогаешь.
— Это правда помогает. Честность помогает. И если мы боимся превратиться в монстров, то этого не произойдет. Именно осознание и забота помогут нам оставаться на правильном пути.
Я теребила край пижамы.
— Мне нравится думать об этом в таком ключе. Это придает тревожности смысл.
Феникс кивнул.
— Ты просто не можешь позволить себе жить в таком состоянии постоянно. Тогда ты парализуешь себя. Тяжелое бремя — пытаться найти баланс между сочувствием и силой. И мы неизбежно ошибемся. Лучшее, что мы можем сделать, — это признать ошибки и сделать все возможное, чтобы исправить их.
Атлас бросил на меня суровый взгляд.
— Сегодня ты не ошиблась. Эйден не оставил тебе другого выбора. Если бы ты не закончила тренировку, все в том спортзале считали бы тебя слабой, мишенью.
— Знаю. — Слова были тихими, почти шепотом. — Я просто ненавижу, что все дошло до этого.
На щеке Феникса дрогнул мускул.
— Мне жаль, что он поставил тебя в такое положение.
— Мы это уже обсуждали. Ты не несешь ответственности за его действия.
— Знаю, но…
— Никаких «но», — оборвала я его.
Кай улыбнулся краем губ.
— Да ладно тебе, Щеночек. Мне нравится твоя задница.
Я подавилась смехом. Кай определенно был неравнодушен к моей заднице. Он показывал мне это, прикасаясь
