Тесса Хейл
Последний Эфир
— 1-
Боль. Не было ничего, кроме вспышек света и бесконечного моря агонии. Но в этом море были обрывки моего сна. Лицо мужчины, которого я еще не узнала, но каким-то образом знала. Разъяренный мужчина, выкрикивающий угрозы в коридоре. Огонь.
Сердитый голос превратился во что-то другое. Мое имя.
— Аура!
Но это был не сердитый мужчина. Это был кто-то другой, голос, который я знала. Глубокий и грубоватый, но в то же время нежный. Какая-то часть моего мозга узнала Атласа.
Чьи-то руки схватили меня за плечи.
— Слишком много крови. Кто-нибудь, позовите целителя! — прокричал Кай.
— Она дышит? — В голосе Феникса звучала мука, будто слова вырывались из его горла.
— Двигайся, — рявкнул Ривен. Пальцы прижались к моей шее. — Пульс есть, но дыхание поверхностное.
— Где этот чертов целитель? — прорычал Атлас.
Боль в груди стала невыносимо сильной, будто она разрывала мышцы и кости. И, возможно, именно это и происходило.
Раздалось множество стонов.
— Ты чувствуешь это, да? — Кай стиснул зубы.
— Это ее боль, — ответил Атлас.
— Это не должно быть возможным… — Феникс замолчал.
— Я снова зову целителя, — процедил сквозь зубы Кай.
— Ей не нужен целитель, — сказал Ривен.
Вокруг них послышались звуки потасовки, а затем кого-то ударили о стену.
— Мы не дадим ей умереть, потому что это облегчит твою жизнь, — прорычал Феникс, в каждом слове сквозила угроза.
Не было никаких признаков того, что Ривен сопротивлялся, но когда он заговорил, его голос был едва слышен.
— Мы нужны ей.
Что-то было в этих словах. Я хотела прижаться к ним. Открыть глаза и подойти ко всем. Но я теряла сознание.
Тьма поглотила меня. Как бы я ни сопротивлялась, черное море продолжало завладевать мной. Но я не переставала бороться.
Сознание приходило вспышками.
Чьи-то руки поднимали меня. Жестокая, раскаленная добела боль. Ощущение движения.
Чей-то лоб прижался к моему.
— Сражайся, Аура, — прошептал дымный голос.
Затем все мое тело охватил огонь. Я уже испытывала подобные муки раньше. Такие, которые говорили о неминуемой смерти. Однажды я избежала подобной участи, но не была уверена, что на этот раз у меня все получится.
— 2-
Жар окутал меня. Не ожог смерти, а сладкое, успокаивающее тепло. Я попыталась обернуться, зарыться поглубже, но стоило мне пошевелиться, как меня захлестнула боль. Будто каждый мускул тела был покрыт синяками, а потом меня заставили пробежать марафон.
— Она просыпается, — произнес сладковато-солодовый голос.
Затем на меня легли нежные руки, и столь же нежный голос приказал действовать.
— Не двигайся. Ты можешь пораниться.
Я моргнула, и веки заскребли по глазам, будто они были сделаны из наждачной бумаги. Свет падал вспышками, заставляя щуриться. Ощущение было такое, будто я много лет провела в темноте.
— Задерни шторы, — приказал Феникс.
Мгновение спустя света стало меньше. Его приглушила прозрачная ткань. Постепенно я разглядела комнату, но не узнала ее. Она была роскошной, но уютной. Обои с изображением серебристых деревьев на белоснежном фоне. Старинная деревянная мебель в идеальном состоянии. Самая большая кровать с балдахином, которую я когда-либо видела.
А далее я увидела лица, по щекам которых текли слезы.
— Черт, она плачет, — сказал Атлас, отдергивая от меня руки. — Я сделал тебе больно? Тебе больно?
Я покачала головой, пытаясь снова схватить его за руку.
— Вы здесь, — прохрипела я.
Феникс склонился надо мной, целуя меня в лоб.
— Мы здесь. Ты в безопасности.
Кай погладил меня по бедру, тоже уверяя меня в своем присутствии.
— Мы не позволим, чтобы с тобой что-нибудь случилось.
Слезы потекли быстрее. Я не была мертва. И они были здесь.
Кровать прогнулась, и я увидела Ривена. Он был не таким, как обычно, собранным. Его волосы были в беспорядке, что каким-то образом делало его еще сексуальнее. Рукава его рубашки на пуговицах были закатаны, обнажая мускулистые предплечья, а сама рубашка была измята. Но именно темные круги у него под глазами заставили мои ребра сжаться.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил он хрипло.
Как я себя чувствовала? Я попыталась справиться со слезами. Атлас, казалось, почувствовал это и вытер их с моих щек. Проведя мысленную проверку, я почувствовала сильную боль в груди. Будто кто-то ударил меня кулаком прямо в грудину, схватил за сердце и вывернул наизнанку. Но не только это. Я почувствовала сильное тянущее ощущение в нескольких разных направлениях.
— Я… я не уверена, — сказала я наконец.
На лбу Феникса появились морщинки беспокойства.
— Тебе больно?
— Не очень.
— Не ври, — проворчал Атлас.
Я слегка нахмурилась.
— Все не так уж плохо.
Я оглядела себя. Очевидно, в какой-то момент меня переодели. На мне была пижамная рубашка из тончайшего шелка, застегнутая на все пуговицы.
— Я в порядке?
Кай нежно сжал мое бедро.
— Ты выздоровела. Но ремонт требовался серьезный. Тебе придется отдохнуть несколько дней.
У меня дрожали руки, когда я расстегнула две верхние пуговицы на рубашке. Когда я это сделала, у меня перехватило дыхание. На груди появилась паутинка трещин. Серебристые молнии с тонкими линиями исходили из того места, куда попала пуля.
Мой взгляд метнулся к каждому из них.
— Как?
Они обменялись взглядами.
— Как? — надавила я.
Ривен выпрямился на кровати, и часть его маски вернулась на место.
— Ты видела, кто в тебя стрелял?
— Нет. Там было темно, и они были в капюшонах. По-моему, голос был мужской. — Я напряглась, чтобы снова услышать его в своем сознании, но, похоже, не смогла уловить. — Я не могу быть уверена.
— Что они сказали? — надавил Ривен.
Дрожь пробежала по телу.
Феникс пристально посмотрел на Ривена.
— Достаточно. Аура слишком много пережила, чтобы устраивать допрос прямо сейчас.
Ривен бросил на него свирепый взгляд.
— Нам нужно знать, с чем мы столкнулись, если мы надеемся, что справимся с этим.
— Здесь мы в безопасности. У нас есть время, — парировал Феникс.
— Мы не собираемся и дальше держать королей на расстоянии. Они хотят получить ответы.
— Стоп! — Я не могла вынести ссоры. Не из-за себя.
Атлас уткнулся носом мне в шею, пытаясь успокоить.
— Все в порядке. Они оба обеспокоены. Просто иногда они показывают это идиотскими способами.
Я с трудом сглотнула, чувствуя боль в груди. Я ощутила тот же призрачный пульс, будто из моей груди вырвались нити энергии.
— Они сказали, что я никогда не доживу до правления.
В комнате воцарилась тишина.
Кай крепче сжал мое бедро, будто,
