нужно так громко петь?» Я отвечала: «Просто я стараюсь!»»
«Прошло около трех месяцев, прежде чем мы научились откликаться на работу друг друга и смогли отметить улучшения. Лишь спустя много времени мы действительно почувствовали себя комфортно».
Она добавляла: «Были дни, когда мы себя ругали». Он говорил: «Ты сегодня делаешь все очень хорошо», или же, в те дни, когда он ощущал себя погано, я говорила: «Не вини себя, ты действительно хорошо работаешь». Мы на самом деле полагались друг на друга и таким образом сблизились.
«Полезно пройти через это с кем-то; тогда ты не так испуган и одинок. Он был очень погружен в эту роль, очень усердно репетировал и тренировался играть на этой гитаре».
Хоакин говорил о своем обучении игре на гитаре: «Удивительно создавать что-то из ничего. Это кусок долбаного дерева! И это совершенно мне чуждо; ты даже не знаешь, как держать эту штуку и что с ней делать. Затем ты берешь аккорд С, слышишь что-то в своей голове и говоришь: «А, так это G! То есть C переходит в G! Это дико, потому что кажется, что твои открытия будут бесконечны, но на самом деле ты очень и очень ограничен, так как в западной музыке не очень много аккордов и нот».
«Для меня была важна история становления Джонни. Он не родился «человеком в черном». Его сценический образ и голос, ставший настолько узнаваемым, отличались о того, с чего он начинал. Когда я услышал его ранние записи, я был очень удивлен. Некоторые песни я слушал вместе с Ти-Боуном, спрашивая у него: «Ты уверен, что это Джонни Кэш?» Я начал изучать истории многих артистов, особенно таких ярких личностей, как Дэвид Боуи, Джон Леннон. Очень редко происходит так, что на пике своей карьеры они остаются такими же, какими начинали; они всегда переживают эволюцию. Я подумал, что мне хотелось бы увидеть такую эволюцию в фильме».
В обзоре журнала Sight & Sound говорилось: «От трескучего непрофессионализма во время неловких прослушиваний в компании «двух механиков, которые едва умеют играть», у Сэма Филлипса до рокочущего пения «человека в черном», из резонирующей гортани которого вырывался голос смерти, Феникс уловил точную позу (приподнятые плечи), походку (неуверенную, но неудержимую) и харизму человека, находящегося на грани, жившего так, как будто он отправляется на похороны («может, так оно и есть», несколько раз соглашался с подобным предположением Джонни)».
Риз Уизерспун говорила, что живые выступления в фильме были самой трудной вещью, которую она когда-либо делала. «Вы не можете себе представить, насколько неловко находиться на сцене перед аудиторией и петь, если ты никогда не делали этого профессионально. Было также очень увлекательно учиться адаптироваться и погружаться в то, что находится полностью за пределами зоны твоего комфорта».
Мэнголд говорил: «Ни Джон, ни Джун не хвалились своими вокальными способностями. Они пели блестяще, но чтобы сыграть их, необязательно быть опытными певцами. Я всегда чувствовал, что при исполнении их ролей нужно в первую очередь стремиться к фактическому соответствию, и Хоакин и Риз сделали это».
Один из наиболее очевидных вопросов, которые задавали Хоакину в интервью, конечно, касался сходства между ним и Кэшем в том, что оба потеряли братьев. Феникс говорил: «Думаю, люди считают, что имеют представление о том, что я пережил. Но они не правы. Мой опыт сильно отличается от опыта Джона. Полагаю, жизнь и смерть понимаются совершенно по-разному, когда тебе 10 лет и когда 18».
«Я никогда не считал целесообразным извлекать пользу из своего личного опыта; не думаю, что жизнь Джона и жизнь Джека[30] нуждались в том, чтобы я дополнял их своими представлениями о вещах. Я просто изучил всю его жизнь и разбил ее на части: Джон и Джун, Джон и его музыка, Джон и Джек, и мне никогда не нужно было выдумывать, отвечая на вопрос: «Как чувствует себя Джон в этой ситуации?» У меня были все эти остальные источники информации, и я всегда на них опирался».
Он рассердился из-за сообщений, что один эпизод в фильме заставил его вспомнить о смерти старшего брата. Ходили слухи, что он долго стучался головой о стойку кровати, так что его пришлось увезти на машине скорой помощи.
Отвечая газете New York Daily News, Феникс заявлял: «Мой мозг работает не так. Знаете, пресса словно навязала мне титул Скорбящего Брата, и поскольку я не высказывался на эту тему, предполагается, что я держусь за него и за все это дерьмо, которого просто нет. Для роли мне не нужно извлекать уроки из собственного опыта, и я никогда не понимал, почему актеры это делают, разве что из-за отсутствия способностей, фантазии или возможностей навести справки».
«У меня были все эти три вещи, поэтому ситуация немного меня расстраивает, так как отрицает мою работу и проведенные мной изыскания».
У него по-прежнему были сложности с телевизионными интервью. Он должен был появиться на Шоу Опры Уинфри – в популярной американской передаче, которая, по понятным причинам, испугала актера. На самом деле он так нервничал, что Опре пришлось пройти в гримерную и уговаривать его дать интервью. Необычное для актеров поведение – как правило, они не могут дождаться того, чтобы выйти и начать о себе говорить.
Она рассказывала: «Нервничал – это не то слово. Он был раздавлен. Я никогда раньше не видела такого волнения. Мне потребовалось пойти в зеленую комнату и буквально сказать ему: “Ты не должен заставлять себя это делать”. Он ответил: “Думаю, меня вырвет”».
Фильм Переступить черту вышел в 2005 году и стал хитом как среди критиков, так и в коммерческом отношении; журнал The Hollywood Reporters писал: «Феникс никогда не был самым эмоциональным актером, но это прекрасно работает в случае с Джонни Кэшем. Застенчивый человек, который создавал образ преступника и пел о тяжелой судьбе и суровой жизни, он выходил на сцену с каменным лицом, держа в руках гитару, и искал внимания публики. Феникс не очень похож на Джонни, но он уловил его сценический образ».
Когда за эту роль Хоакина номинировали на «Оскар», он сказал: «Вообще мне не очень нравится идея соревнования; представление о хорошем – это такая субъективная штука, и я ненавижу саму мысль, что один человек может в чем-то оказаться лучше остальных. Но для меня это значит, что люди эмоционально реагируют на этот фильм, то есть он на них влияет, а это замечательный факт для картины, которая долгое время почти не снималась, так как находилась в производстве девять лет с того момента, когда Джим Мэнголд впервые получил права на экранизацию».
Но он снова остался ни
