корнем, оставив на том месте лишь глубокие шрамы, оставшиеся от тех мук, что я испытала, зашивая надеждой раны.
Перейдя дорогу, я встала посреди степи и раскинула руки в стороны. А как хотелось бы снова научиться летать…
Я села прямо на землю, аккуратно скрестив ноги, так как в бедре еще ощущалось что-то странное, и вставила наушники в уши. Знакомая волна ощущений разлилась по венам волнующейся кровью. Я выбрала песню и, убавив звук, запела вместе в женским голосом, что был в ней.
Я расслабилась и почувствовала спокойствие. Музыка успокаивала меня, помогала выдержать многое, внушала мне не сдавать назад и, возможно, помогала все еще идти вперед. А любовь к музыке у меня от папы, так в детстве говорила мама, когда он еще был с нами. Я не помнила ни одной черты его лица, кроме светло-зеленых глаз, так добро смотрящих на меня, когда я научилась кататься на велосипеде, когда целовала его перед сном и, возможно, когда он уходил…
Сняв наушники, я поднялась и посмотрела в сторону зажиющихся фонарей. Но услышав за собой шаги, напряглась и остановилась, притворяясь, будто ничего не заметила.
— Да ты прямо сама ко мне идешь, — послышался хриплый голос, и я медленно повернулась. Внутри все скрутилось тугим узлом, ладони похолодели, сердце стремительно уходило в пятки, из-за чего я почувствовала пустоту в зоне груди, ноги не держали, а мысли путались, так как тело окутал бешеный страх. Я стояла и не могла пошевелиться, обернувшись в сторону востока. Только видела, как люди едут на своих машинах домой, не догадываясь о том, что сейчас происходит в огромном поле, которое я называла степью. Они спокойно жали на педаль газа, в надежде поскорее увидится с родными, сесть за стол и поужинать вместе с детьми и женой и благополучно лечь спать.
Я же просто застыла на месте и смотрела на человека, стоящего в нескольких метрах от меня. По лбу прошлась испарина от осознания того, что сейчас мы вдали от цивилизации и никто даже не услышит меня, если я вдруг вздумаю кричать. Ведь в данную минуту и данный момент передо мной стоял Стас, на уме которого бог знает что.
— Ты ведь любишь игры на выживание, ведь так, Тамара? — проговорил он, медленно произнося мое имя. И как же знакомо звучала эта «песня».
Я быстро повернулась и побежала прочь. Сердце бешено стучало, дыхание сбивалось. Но, опешив на несколько секунд, чтобы обернуться, заметила, что Стас уже нагнал меня. И когда я попыталась ускорится, он двумя руками схватил меня за талию и резко дернул на себя, вследствие чего я врезалась в него и чуть не упала назад.
— Знаешь, а я ведь давно хотел посмотреть на тебя. Кто же такая, по кому Кирюша вертится два года. И вот теперь случилась наша вторая встреча, совпадение ли? — прошипел он, крепко держа меня.
Я выставила руки вперед, отталкивая его от себя, но было бесполезно предпринимать что-то. Один раз повстречав его, я зареклась больше не делать этого, но это была простая случайность…
— Всегда любил ломать бесстрашным людей. Я так понимаю, первой нашей встречи тебе было недостаточно, — я с ужасом смотрела на его лицо, теперь плохо видневшейся из-за наступающей темноты.
— Что тебе нужно именно от меня? — отчаянно спросила я, выкручивая руки, чтобы отдалиться от Стаса.
— Я не знал тебя, но, — я увидела злобную улыбку, — захотел проверить, сколько же ты продержишься, — он заглянул мне в глаза.
— Да пошел ты, психопат! — прошипела я.
Стас влепил мне пощечину, из-за чего я непроизвольно отошла на шаг и упала на землю. Из глаз потекли проклятые слезы, и я прижала холодную ладонь к горящей щеке.
— Не люблю, когда мне перечат, — Стас отряхнул руки и сделал ко мне шаг.
— А ты хоть когда-нибудь любил… — пробормотала я, поднимаясь с земли, но Стас оказался возле меня и прижал грудью к земле, заломив мои руки за спиной.
— Ты сейчас не в том положении, когда можно говорить все, что захочешь! — прошептал он, обдавая горячим дыханием шею. — И как Кир тебя терпит? Слишком уж острый у тебя язык.
— А ты знал, что ты, как и он, оба сумасшедшие! — прошипела я, прижатая к земле. Руки болели из-за того, что он крепко держал их за моей спиной.
Стас разозлился и, положив колено на заломленные руки, приблизился к моему уху и прошептал:
— А тебе, видимо, и правда было мало? — у меня внутри все похолодело. Я дернулась, пытаясь вырваться, но тщетно. — А ведь Кирюша тогда прибежал за тобой, — он разразился злым смехом.
— Спешу тебя огорчить, это была попытка втереться ко мне в доверие, — проговорила я, теряя силы.
— А я уж думал, это все маска ненависти, а за ней скрывается давняя любовь.
Я на секунду задумалась, прекратив брыкаться, и Стас воспользовался этим, перевернув меня лицом к себе.
— Знаешь, Тамар, любить можно, и ненавидя, — сказал он, положив руки по обе стороны от моей головы. Меня накрыл ужас. Такой, который настиг меня в тот вечер. Который пробирает до костей.
А потом Стас посмотрел в сторону дороги и, резко приблизившись ко мне, поцеловал. Я уперлась в его грудь руками, замычав, но он перехватил их и прижал к земле. Страх продолжал распространяться по всему телу. Не сказать, что этот поцелуй можно назвать удачным. Смешавшись с моим страхом перед этим человеком, он был похож на пытку с фобией.
Отстранившись от меня, Стас расслабил хватку на руках, а я, воспользовалишь его ослаблением бдительности, быстро встала из-под него и побежала со всех ног к дороге в надежде на спасение. Но он нагнал меня и дёрнул на себя, из-за чего я врезалась в его грудь.
— Что вам всем от меня нужно? — закричала я, чтобы заглушить звук мимо проезжающих машин.
— Я давно о тебе узнал, а когда повстречал лично, понял, что ты — идеальный кандидат — такая наивная, маленькая, к тому же еще и знакома с Кирюшей, — он улыбался, смотря на меня широко распахнутыми глазами. У меня пробежал холодок по спине от такого взгляда.
— Почему нужно было выбирать именно меня! У меня и так в жизни все очень плохо складывается, а тут еще и ты! — прокричала я ему, вырывая руку из его хватки.
— Потому что я знаю, что ты любишь игры на выживание, — он сделал шаг в мою сторону, и я отступила назад, на проезжую часть. Последнее, что я запомнила, это звук заноса
