для него и для себя хорошее угощение; теперь они будут уже вместе ужинать. Только он ушел, она побежала к колодцу за водой. Прилетели к ней три золотых голубя и заворковали:
— Брызни на нас водой и дай нам попить. Мы тебе пригодимся.
Она сейчас же к ним повернулась и три раза на них водой плеснула, а потом каждого в руки взяла и клювик ему в ведро окунула. Они захлопали крылышками и опять, как вчера, промолвили:
— Ну, коли ты об нас так позаботилась, мы теперь тебе все расскажем.
И рассказали ей, что она должна сделать, чтобы оттуда освободиться, а потом весело улетели.
Пошла наша девица за ключами и отперла тринадцатую комнату. Там стояли у дверей две бочки, полные водой. Она обмакнула палец в первую, с мертвой водой, и он у нее тотчас отвалился. Она его сейчас же в другую обмакнула, и он у нее сразу опять прирос: в другой бочке живая вода была. Сняла она своих сестер с гвоздей, окропила их сперва мертвой водой, потом живой — и они сразу ожили. Взяли они три ларца и наполнили их платьями, полотном, серебром и золотом — всем, что там было. Взяла она и мазь, которую в тринадцатой комнате на окне нашла, да еще травку. Травку ту себе оставила, а мазью натерла сестер, заперла их в те ларцы, отворила им окно, и они полетели домой. А она опять затопила печь, замесила из пряничного теста куклу с себя ростом и испекла ее в печи. Потом наставила на огонь горшков, будто в них разные кушанья варятся, а куклу посадила возле печи и дала ей большую ложку в руки, будто она кушанья мешает. Потом побежала к третьему ларцу, чтобы, той мазью натеревшись, в окно улететь. Только в это время черт уж по двору шел.
И побежал он прямо на кухню узнать, хороший ли ужин она ему приготовила. Увидел пряничную куклу возле печки, подумал: «Это жена» — и подбежал к ней, чтобы поцеловать. Стал он ее целовать, — видит, что сладко. Ему понравилось, и он всю ее съел. А для девицы это было счастье: иначе она не успела бы приготовиться. Пока черт после пряничной куклы пальцы себе облизывал, девица натерлась мазью, затворилась в ларец и в окно улетела. Черт скоро догадался, что случилось. Он страшно рассердился, что девица так его обманула, зарычал, принялся бегать по всему замку, все в нем вверх дном перевернул. Наконец взревел:
— Погоди, от меня не уйдешь!
Пошел он нарядным парнем к той вдовице и, словно совсем другой, начал к ней подлизываться; говорит, будто пришел какую-нибудь из ее дочерей в жены просить; только где, мол, они?
— Ах, — отвечает вдова. — Так и так, мои дочки за золотыми яблоками побежали.
А они в чулане спрятались, потому что хорошо знали, что будет.
Черт отвечает:
— Правда? Ну, они ведь могут еще прийти. Так я у вас побуду.
— Что ж, побудьте, — промолвила вдова.
Сварила она ему галушек, усадила за стол, принялась угощать. Только он в аппетит вошел, взяла ту травинку, что младшая дочь с собой принесла, и потерла у него над головой — черт сразу весь дегтем растекся.
Так мать и дочери от него освободились и стали жить припеваючи.
Как яйцо странствовать пустилось
Как яйцо странствовать пустилось? Да сделало так, как все делают: покатилось кувырком, куда было легче катиться и где ему не попадался никто сильней его. Дело-то было давным-давно, так что уж не спрашивайте, как могло оно быть. Довольно того, что осталась об этом сказка.
Так вот, давным-давно пустилось яйцо странствовать и встретило рака.
— Ты куда идешь? — спросило оно его.
— А ты куда? — спросил он.
— Я странствую.
— Я тоже. Пойдем вместе.
Стало их двое, и они почувствовали себя смелее.
Шли они, шли, встретили утку.
— Ты куда идешь? — спрашивает яйцо.
— А вы куда? — спросила она.
— Мы странствуем. Идем с нами, нас будет трое.
Утка пошла. И стало их трое. Втроем еще лучше. Шли они, шли, встретили индюка.
— Ты куда? — спрашивает яйцо.
— А вы куда? — спросил он.
— Мы странствуем. Иди к нам в товарищи.
Индюк пошел. Стало их четверо.
Шли-шли, встретили коня.
— Ты куда? — спрашивает яйцо.
— А вы куда? — спросил конь.
— Мы странствуем. Пойдем с нами, будешь пятый.
Конь пошел. Стало их столько, сколько пальцев на руке.
Шли-шли, встретили вола.
— Ты куда идешь? — спрашивает яйцо.
— А вы куда? — спросил вол.
— Мы странствуем. Пойдем с нами: артелью оно верней.
Вол пошел. Стало их теперь уже шестеро.
Шли они, шли дружной артелью, встретили петуха.
— Ты куда идешь? — спрашивает яйцо.
— А вы куда? — спросил петух.
— Мы странствуем. Пойдем с нами, нас будет семеро.
Ладно. Пошли дальше семеро дружных товарищей.
Странствовали они, странствовали и зашли раз в темный бор. Застала их там ночь, и не знали они, куда идти; а голод так и сосет! Где найти приют? Куда податься? Было над чем умом пораскинуть! Но у яйца ума на всех хватало. Посылает оно петуха на высокую сосну. Петух сразу увидал оттуда далеко-далеко в темном лесу огонек. Увидал и радостно закукарекал.
— Ну, лети скорей в ту сторону, на огонь, — сказало яйцо. — Показывай нам дорогу, а мы пойдем за тобой. И пусть там хоть все черти собрались, а придется им нас накормить и приютить на ночь!
Петух полетел в ту сторону, и все пошли за ним, будто для них там было приготовлено угощение.
И пришли они к избушке, в которой огонек горел. Яйцо велело коню постучать в дверь. Тот постучал, — вышла оттуда старуха.
— Что вам надо? Чего вы здесь не видали? Уходите скорей подобру-поздорову, а то мои молодцы придут — в кашу вас всех перемелют.
— Ну, перемелют ли, нет ли, об этом ты не беспокойся, а лучше нам, семерым товарищам, поесть дай, — возразило яйцо.
— Чтоб вас всех нелегкая унесла! Стану я всяких бродяг да проходимцев кормить. Нет у меня для вас ничего! — закричала старуха.
Тогда яйцо велело волу поднять ее на рога и в лес отнести.
