дальше. Сдавать экзамены, проходить вступительные испытания Кристальской академии. Мы хотим, чтобы это был твой выбор, Эмма.
– Мама хочет сказать, что ты не обязана все это сдавать, если ты не хочешь, – заверил дочку Гарет. – Ведь ты весь год только и ждешь перехода в средние классы обычной школы, верно?
– Ну… наверное, – неуверенно протянула Кью.
– Ты знаешь кучу ребят, которые тоже пойдут в «Ред Рокс», да к тому же ты можешь сама дойти до нее пешком, как сейчас ходишь в «Доннелли».
– Ну да. – Кью посидела молча, обдумывая сказанное. – То есть вы сомневаетесь, что я смогу поступить? Зи говорила, что Ксандер так сказал маме.
– Ну что ты, нет, Кью, конечно нет! – успокоил ее Гарет. Он сжал руки дочери. – Мы просто хотим, чтобы это было твое решение, а не наше.
Брови Кью слегка сдвинулись. Потом глаза вдруг округлились.
– Подождите. А Зи прошла?
– Да, – ответила Роуз.
Кью ссутулилась.
– Сколько у нее баллов?
– Я не спрашивала, – сказала Роуз. – И ты не спрашивай, милая, ладно? В этот раз не шептаться насчет оценок.
– Но она ведь пойдет дальше?
– Насколько я знаю, да, – сообщила Роуз.
Кью соскочила с коленей Гарета, и одеяло соскользнуло на пол, бесформенной кучей улеглось вокруг ее щиколоток.
– Если Зи сдает, то и я тоже. Как же иначе?
– Ты уверена? – спросил Гарет, хотя по лицу мужа было видно: он знает, что Кью решила окончательно (как Роуз и предполагала).
– Уверена, – подтвердила Кью.
Роуз встала и взяла девочку за руку.
– Пойдем тогда делать тебе яичницу.
Она повернулась спиной к мужу и завела Эмму в дом.
30. Бек
Азра подала Беку бокал вина, и они сели в тени на крыльце ее дома. Они ждали близнецов, которые ушли погулять с Роем по району. Бек знал, что пора ехать домой, но здесь было так хорошо: приятное общество бывшей жены, дом, полный произведений искусства (и не взятый в ипотеку). В этом доме Азра выросла, а после смерти родителей унаследовала его. Бек прожил здесь десять лет (и в глубине души он виновато признался себе, что это были лучшие десять лет его жизни). С предгорий дул прохладный, сухой ветерок. Бек с удовольствием выпил бы сейчас светлого хмелевого эля, но вино было хорошее, терпкое и с приятной кислинкой.
– Я очень волнуюсь насчет Чарли, – призналась Азра. – Ты говорил с ним о школе?
– А надо было? – спросил Бек. Последний раз они с Азрой общались, когда пришло письмо с результатами, и Бек даже не задумывался о Кристальской академии.
– Он постоянно поднимает эту тему, притом такими странными способами.
– А как он отреагировал, когда узнал, что Эйдан прошел?
– Сначала засмеялся, назвал Эйдана умственно отсталым. Ну ты знаешь их манеру.
– Ага. Но я просто не представляю, как Чарли может завидовать, притом что он даже не сдавал этот экзамен?
– Это его сильно подкосило, Бек. Он привык быть лучшим в школе, в спорте, но теперь вдруг он чувствует, что брат наступает ему на пятки, играет в стартовом составе, когда сам Чарли сидит на скамье запасных, а может, даже скоро отправится в спецшколу. Он говорит фразы вроде: «Ну, видимо, сегодня пришла очередь тупого брата вынимать тарелки из посудомойки». Или: «Трудновато сосредоточиться на домашке, когда я знаю, что подающий надежды полузащитник в гостиной мог бы сделать ее за меня минут за пять». Понимаешь?
Бек задумался.
– Вчера я слышал от него нечто подобное. «Ах, если бы я был таким талантливым, я бы тоже сам себе сделал бутеры в школу» – или что-то вроде того.
Бек осушил свой бокал.
Азра потянулась за бутылкой, стоявшей на верхней ступени крыльца.
– Слушай, – сказал бывший муж, пока она наливала ему еще вина. – Может быть, нам бросить эту затею?
– С Кристальской академией?
– Если она так накаляет отношения. Зачем так завышать планку, если в итоге его ждет только разочарование?
– Хочешь сказать, как с футболом?
– Это другое.
– Почему же?
– Мальчики прирожденные футболисты, – заявил Бек. – И так сложилось, что им это занятие нравится больше всего.
Азра особенным образом кашлянула.
– Что?
– Бек, опомнись. Это ты больше всего любишь футбол. Я же вижу, как ты стоишь на бровке, притворяясь, будто тебе все равно, а на самом деле внутри у тебя все кипит. Так было всегда. Это ты их в четыре года отдал учиться бить пенальти. Это ты настаивал, чтобы они попробовали играть на выездных матчах, хотя их все устраивало в сборной. И именно ты убедил их идти на просмотр СКАГО.
– Эй, неправда! Они уже почти год мечтают о ней!
– Я тебя умоляю! Они даже не узнали бы о ее существовании, если бы ты не вложил эту мысль им в головы.
Бек посмотрел на ее руки: длинные пальцы переплелись и обхватили одно колено.
– Я и раньше говорил тебе, что мне вся эта спецшкола не нравится. Я считаю, пора с ней завязывать. Таково мое мнение.
– Я прошу тебя только о том, чтобы ты оценивал ситуацию непредвзято, – не отставала Азра. – Это может быть действительно хороший вариант для Эйдана. Может, эта школа поможет ему раскрыться, познакомиться с новыми ребятами, которые не будут дразнить его за то, что он умный.
– А если он не поступит?
– Скорее всего, так и будет, – спокойно сказала Азра. – Важно, чтобы он мог попробовать, потому что, мне кажется, он просто хочет проверить себя. Поэтому, пожалуйста, поддержи его. – Азра наклонилась и посмотрела в дальний конец улицы. – Они возвращаются.
Эйдан шел задом наперед, он танцевал и пел, как дикарь, качая бедрами, и Рой, смотря на него, заливался от смеха. Малыш изо всех сил подавался вперед, натягивая удерживавшие его ремни, и пытался схватить ручонкой старшего брата. Чарли вез коляску, не принимая участия в веселье. Бек улыбнулся и помахал, но губы Чарли так и оставались сжатыми в тонкую ровную линию.
Азра встала и забрала у Бека бокал.
– И еще кое-что.
– Ой-ёй, – сказал бывший муж, поднимаясь вместе с ней.
– Будет собрание насчет финального этапа отбора. Надо сделать портфолио.
– Когда собрание?
– В четверг, в 7:30. Нам обоим надо присутствовать. Я напишу тебе все подробности.
Азра встала на цыпочки и неловко обняла его, держа бокалы с вином подальше, чтобы ничего не испачкать. Мужчина почувствовал прилив знакомых чувств и обнял Азру за талию. Ну, может быть, немного ниже. Ее тело напряглось.
– Бек, стоп.
– Извини, извини.
Он отступил на полшага назад, поднял и широко развел руки.
Азра окинула его странным взглядом.
– Бек, у тебя все в порядке? В смысле, у тебя самого?
Он почувствовал, будто внезапно потерял равновесие, будто вдруг заболел. Его макушку прострелило, и перед глазами зарябила череда его провалов, похожая на титры после фильма: выдоенные досуха кредитные карты и нулевые балансы, крики младенца по ночам и неожиданная холодность его жены, наметившееся пузцо, объедки, гниющие в сломанном измельчителе отходов, Чарли, ссутулившийся на скамье запасных рядом с игроками второго разряда.
– Бек?
– Да, все нормально, – сказал он,
