точно помнишь, где твоя бабушка живет? — спросила Амис, пока мы шагали к небольшому зданию круглосуточного супермаркета.
— Приблизительно, — ответила я, осматриваясь вокруг и пытаясь вспомнить хоть что-нибудь из своего прошлого.
Мы зашли в супермаркет и одновременно облегчено выдохнули. Здесь витала приятная прохлада, и аппетитно пахло выпечкой. Длинные ряды с различной едой и напитками так и манили к себе. Особенно искушение казалось непреодолимым из-за полной свободы действий. Долгое время я была ограничена мерзкой стряпней, которую готовили нам в борделе. Потом, конечно же, мои жилищные условия значительно улучшились и я, кажется, научилась воспринимать еду без фанатического налета. Но сейчас… Я была готова загрузить тележку продуктами и есть до тех пор, пока меня не стошнит. Свобода опьяняла, причем сильно.
Мы набрали мороженого, напитков, фруктов и всякой сладко-соленой дряни. Уже на кассе я прихватила всем нам по кепке, так как путь к бабушке предстоял неблизкий. Расплатившись, мы сгребли всё купленное в три больших пакета и поплелись из магазина к ближайшей лавочке.
Жара сильно выматывала и чтобы хоть немного ослабить ее воздействие, мы уселись под ветвистой липой и принялись уплетать мороженое, пока оно не растаяло. Несмотря на палящее солнце и гудевшие ноги, я чувствовала себя спокойной и в безопасности что ли. Калэб ел свое мороженое, вымазавшись в пломбире как поросенок. Амис помогла ему вытереть лицо влажными салфетками и улыбнулась. Я смотрела на своих друзей и испытывала неподдельную радость за то, что теперь мы вместе.
Покончив с перекусом, мы немного отдохнули и направились в сторону автобусной остановки. Калэб увлеченно рассматривал всё вокруг, восторженно вскрикивая, когда открывал для себя нечто удивительное. Похоже, раньше он не так часто бывал в людных местах и они ему казались чем-то диковинным.
Загрузившись в автобус, мы уселись в самом конце, чтобы никому не мешать. Когда транспорт тронулся с места, я начала немного нервничать. Скоро я встречусь со своей бабушкой, во всяком случае, надеюсь на это. После тех нескольких долгих и определённо ужасных лет я снова увижусь с родным человеком, наконец, воссоединюсь с семьей. Мне было и радостно, и одновременно грустно. Слишком разнообразный спектр эмоций переполнял меня, и спокойной здесь никак нельзя было оставаться.
— Волнуешься? — спросила меня Амис, заметив то, как я нервно хрустела суставами своих пальцев.
— Очень, — честно ответила я и поглядела на Калэба. Он, уткнув нос в окно, увлеченно рассматривал пейзаж.
— Всё будет хорошо.
— Надеюсь на это.
Мы ехали больше двух часов. С каждым новым километром я всё отчётливей и отчётливей начинала ощущать нарастающую в душе тревогу. Картина города, мелькавшая за окном, была мне знакомой и это даже немного пугало. Какое-то время я существовала словно бы в некой прочной скорлупе, что отгораживала меня от реального мира. Затем, эта скорлупа неожиданно треснула, впустив воспоминания и все те переживания, что хранились во мне когда-то давно.
Я старалась не зацикливаться сейчас на этом всём, чтобы голова вновь не начала болеть. Но мысли и картинки прошлого сами собой проникали ко мне в сознание. Мы часто с родителями приезжали к бабушке, так получалось, что обычно наши визиты случались в теплое время года.
Бабушка всегда была рада нас видеть и ужасно печалилась, когда мы уезжали домой. Иногда родители оставляли меня у нее на месяц во время каникул. Это было самое счастливое детство. Бабушка читала мне различные сказки, а когда я подросла, то уже читала сама и не сказки, а книжки посерьёзней.
Отчётливо запомнился эпизод, когда мы вдвоем высаживали цветы на заднем дворе дома. Бабушка очень любила цветы, особенно белые розы. Кажется, папа ей даже как-то привез несколько кустов белых роз. Интересно, они еще цветут? И вот когда мы занимались садом, я, как и многие другие дети, не могла усидеть на одном месте. Бегала туда-сюда, пока не упала и не счесала себе все колени. Хотя, чему удивляться? Я и сейчас-то неуклюжая. Посмотрела на свои коленки — снова в синяках.
Еще помню бабушкины вишневые пирожки и шоколадные печеньки. На языке тут же возник призрачный вкус этих давно забытых лакомств. Как же всё-таки хорошо было в детстве… Никаких проблем, все тебя любят, заботятся о тебе, а ты с широко распахнутыми глазами готова браться за всё, что угодно, только бы помочь взрослым и услышать от них похвалу.
Автобус резко затормозил, и я чуть не свалилась вперед, но вовремя ухватилась за поручень.
— Эй, ты в каких облаках витаешь? — спросила меня Амис.
Я тряхнула головой и глянула в окно. Волнение достигло своего пика, когда я осознала, что мы уже приехали.
— Да так, вспомнила кое-что. Наша остановка, нам пора.
Время близилось к вечеру, но воздух всё еще был горячим и сухим. Мы немного отдохнули, осушили еще одну бутылку минералки, которая в поездке успела нагреться, и поплелись дальше.
Пригород, в котором жила бабушка, был тихим и даже уютным: небольшие домики, много зелени, аккуратные дворики и аллейки. Здесь даже воздух был другой, чистый и сладкий что ли. Я осмотрелась по сторонам и мысленно сравнила картинку местности в своей памяти и ту, которую видела сейчас перед собой. Не так-то и много произошло изменений. Построились новые дома и кажется, появились детский площадки, а так… Всё, как и было прежде.
Дом бабушки располагался в конце улицы. Когда вдалеке мелькнула его крыша, я остановилась и перевела дух, медленно в мыслях посчитав до десяти.
— Всё хорошо? — обеспокоенно спросила меня Амис.
— Да, — я глянула на нее, на Калэба и едва заметно улыбнулась. — Просто переживаю немного.
— Не дрейфь, ты ведь у нас не из пугливых девочек, — подруга приобняла меня. — Правда, Калэб?
— Ага, — он повернул кепку козырьком назад.
Собрав в кулак остаток сил, я преодолела последний отрезок пути и остановилась у калитки. Дом не выглядел заброшенным и это уже радовало. Маленький, двухэтажный с несколькими деревьями айвы, что росли на зеленой лужайке и пара кустов белых роз, красиво цветущих у входных дверей. Здесь всё дышало жизнью и таким невыразимым умиротворением, что хотелось от счастья расплакаться и засмеяться одновременно.
Аккуратно открыв калитку, выкрашенную в нежно-голубой цвет, я первая прошла во двор.
— Тут так красиво! — восхищенно проговорил Калэб.
— Да, действительно, классное местечко, — поддержала его Амис.
— Кто здесь? — из-за дома вдруг вышла старушка невысокого роста.
Она была облачена в легкий зеленый сарафан, а на голове красовалась миленькая шляпка, украшенная цветами. Бабушка в руках, спрятанных в перчатках, держала маленькую лопатку. Видимо, она занималась садом на заднем дворе.
— Кто вы? Что
