Обрати внимание, как был убит Прескотт: в собственнойспальне, без признаков не только борьбы, но и без признаков какого-либосопротивления. Иначе говоря, его мог убить человек, с которым он был вдружеских отношениях. Поэтому-то Вейману и удалось с такого близкого расстояниясделать по нему три выстрела.
Прескотт до этого как раз сообщил в полицию, что кто-тоследит за его домом. Он вполне резонно считал, что его собираются убить. Неисключено, что он видел Брауна, когда тот делал предварительные расследования.Так или иначе, но Дресколл, его лютый враг, не мог бы так спокойно застрелитьПрескотта.
Рита Свейн могла бы это сделать, так же как и СтеллаАндерсон. Впрочем, миссис Вейман тоже. Только ни одна из них не взялась бы затакое дело. Рита ни за что на свете не взяла бы револьвер из укрытия послетого, как она претерпела столько мук, чтобы обмануть миссис Надоеду. А у миссисНадоеды и миссис Вейман не было абсолютно никакого мотива. Не говоря уже о том,что никто из всей этой троицы не мог приблизиться к Вальтеру Прескотту, невозбудив у него подозрений.
Всего лишь один человек знал, где был спрятан револьвер, –это был мистер Вейман. Его жена не могла ему не сообщить о столь сенсационномсобытии и не спросить у него совета, как ей следует поступить: звонить ли вполицию и так далее.
Когда начинаешь рассуждать таким образом, все становитсяясным и очевидным.
Итак, Прескотт участвовал в шайке, узнавая, где можнозастраховать имущество на большую сумму и как заранее вывезти оттуда все самоеценное, чтобы после пожара, вызванного поджогом, получить солидную компенсацию.Я понял, что у шайки должен быть какой-то способ реализации похищенных товаров.
Рыженькая секретарша в конторе Прескотта не внушала мненикакого доверия. Нет, в ней не было ничего от работника солидного учреждения.Как только Пол Дрейк мне сообщил о ее двойной жизни, я понял, что моипервоначальные подозрения подтвердились. Под видом Дианы Морган, богатойразведенной женщины, она вполне могла приказать относить к себе в номерчемоданы и картонки, которые доставлял ей Трейдер. В них находился «товар». Еероскошные апартаменты в Велифонтоне служили великолепным складом краденого.Позднее, когда гангстеры находили покупателя, «товар», аккуратно уложенный вчемоданы и коробки, выносился из номера, когда его хозяйка собиралась вочередное заграничное турне.
– А как же Джимми Дресколл? – поинтересовалась Делла.
– Дресколл или его адвокат Родней Кафф навернякаподозревали, что происходило. Я думаю, Джимми пытался подвести под подозрениеРиту, чтобы освободить себя и Розалинду и потом уже вдвоем распутать дело. Ксожалению, у меня не было времени, чтобы предоставить Каффу удовольствиепожинать плоды. Не выяснил я и того, откуда Кафф брал все сведения, которыми онпользовался.
– Значит, Вейман и Трейдер должны были сначала украстьмашину, потом на ней отвезти тело Джексона Брауна в горы Санта-Моники исбросить с обрыва так, чтобы можно было предположить аварию и невозможно былоопознать погибшего. Верно?
– Верно. Только я думаю, что деформация лица Брауна былаосуществлена в фургоне Трейдера еще по дороге в больницу. О подобных вещахнеприятно думать, но…
Несколько минут они ехали молча, потом Делла сказала:
– Почему вы хотели, чтобы сержант Голкомб заинтересовалсябагажом рыженькой?
– Надеялся иметь доказательства. Я не хотел начинатьразоблачение Веймана, пока в моем распоряжении не будет чего-нибудьпримечательного. Вейман удивительно умно играл роль законченного осла. Когдамне стала ясна правда, я решил, что он уклонится от вызова в суд, так что мнепридется обвинить его совершенно открыто. Понимаешь, Вейман боялся одногочеловека – доктора Болласа. Зная, что доктор наверняка будет присутствовать надознании по поводу обнаружения тела Джексона Брауна, я не мог поверить, что уВеймана хватит наглости тоже туда отправиться. Но Вейман оказался куда болееумным, чем я предполагал. Если бы он игнорировал повестку, это было быправонарушение. Тогда Вейман перехитрил всех, заявив, что у него воспалилисьрубцы, и забинтовал всю голову до неузнаваемости.
Я подумал, конечно, что, если только сержант Голкомб нападетна след, он вцепится в Трейдера и Розу Хендрикс и не отстанет от них до техпор, пока не получит от них все данные. Но меня поджимал вопрос отплытия на«Президенте Монро». И тогда я решил действовать иначе. В общих чертах яобъяснил Скэнлону, чего я хочу, и тот согласился предоставить мне свободудействий в разумных пределах.
– Но почему бы вам было не пойти к Голкомбу и не рассказатьему всю правду?
Мейсон хохотнул:
– Прежде всего, Голкомб присвоил бы себе все лавры, затолкавменя куда-нибудь на задний план. Во-вторых, он никогда не стал бы со мнойсотрудничать. Понимаешь, он ни за что бы не согласился осмотреть багаж ДианыМорган, если бы не надеялся, что в нем есть нечто компрометирующее меня и тебя.
– Когда вы заподозрили Веймана, шеф?
– Не забывай, ведь они с Прескоттом одновременно переехали вдома по соседству. Этот факт сам по себе примечателен. Зная, что замена жертвыбыла произведена в фургоне, я решил, что у двойника Брауна обязательно должныбыть физические увечья, с которыми он мог обратиться в больницу. Отсюда прямаяниточка к Вейману.
– Участвовал ли Трейдер в убийстве Прескотта?
– Нет, лишь уже из газет выяснил про смерть Прескотта, вгараж которого он привез очередной груз «товаров». Он перепугался не на шутку ибыстренько переправил его в апартаменты Дианы Морган, где она все сложила вдорожные чемоданы, с которыми собиралась отправиться в Рино.
Нахмурившись, Делла спросила:
– Но зачем же Вейман подтвердил показания Дресколла вотношении телефонного разговора?
Мейсон рассмеялся:
– Чудачка, он старался создать себе алиби. Это был умныйход. И как ловко он воспользовался болтливостью собственной супруги, котораямоментально побежала с интересными новостями к миссис Надоеде, которую, какрассчитывал Вейман, непременно будет допрашивать адвокат Дресколла. Да, да, онвсех обманул. Я долгое время был убежден, что Вейман стоял на улице против домаПрескотта, а не ехал в фургоне Трейдера.
– Теперь я знаю достаточно, чтобы разобраться в случившемсяи самостоятельно собрать разрозненные звенья. А вы занимайтесь машиной.
Посмотрев на часы, Мейсон нахмурился и прибавил газу:
– Ну, старушка, выручай!
Глава 17
«Президент Монро» подал первый гудок, который оповещал, чтодо отплытия осталось пятнадцать минут. Всем провожающим было велено немедленнопокинуть судно. Возле трапа появились дежурные. Заиграл оркестр.
