Просто осмотрела… Похоже, не без любопытства… Интересно, что они решили… Но исходить следует из худшего…
— Почтеннейшая, ты и дальше будешь сама с собой гутарить или, может, обратишь и на меня внимание? — Ратибор хмуро взирал на мельтешащую рядом ворожею.
— Состоял Мельванес в малочисленном, но очень могущественном магическом сумрачном братстве под названием «Роковая Длань». Четыре лишь рыла в нём обитали, зато какие! По сторонам света учёт ведут… — чуть ещё потоптавшись на месте, наконец, прошамкала Благана. — Тёмный волхв приглядывал за Востоком, а сморщенная раскрасавица Урсула, что тебе явилась в сновидении, за Западом бдит. Есть у них ещё один грозный дружка по имени Асмар, на Севере за беспорядком зенки пучит, а во главе ентого шабаша Пурагелис стоит, очень сильный шаман. Последний подмял под себя Юг, то есть весь Чёрный континент. Четверо их было до тех пор, пока ты колдуна волчьего к богам на суд не запулил. Кстати, нашептал мне ветерок давеча, что приговор ему вынесли Перун, Сварог и Велес — суровее некуда… Полное забвение путём медленного распыления души по бескрайним просторам мироздания, это окончательная, настоящая гибель; кара, которую боги применяют редко, но метко… К особо отличившимся в земной жизни, так сказать… Определённо, это могло послужить причиной, почему тобой заинтересовались эти две тёмные сущности, Пурагелис и Урсула, близкие Мельванеса… Чую я их щупальца липкие, ох, чую! Северный отшельник, приятель ихний, не лезет покамест, но останется ли Асмар в стороне, когда прижмёт его тьма лихая с призывом о помощи?.. Вряд ли! М-дя… Надеялась я, не скрою, что обойдётся да пронесёт, ибо это очень мелко с их стороны мстить смертному воину, магией не владеющему… Но похоже, равновесие нарушилось: чаша весов качнулась в сторону светлых сил… Ну а попытаться выровнять назад они вполне могут, использовав тебя вместо грузила… Но тут, опять же, не ясно, что замыслили: просто убрать твои рыжие косматули с доски Жизни или переманить в сумрак, на свою сторону… Последнее, конечно, было бы сильным ходом с их стороны…
— Я ни хрена не понял, окромя того, что какая-то ведьма с Запада грязными пятками шаркалась в моих сновидениях, да ещё и без приглашения! — тоскливо пробурчал Ратибор, озадаченно поскрёбывая при этом свою макушку. — Ладно, я давно хотел туда смотаться, заморских фиников похрумкать по цене вменяемой… Заодно и эту каркалыгу, сверх меры любознательную, навестить можно будет, коли вздумает мне в чёботы гадить… Поведай-ка лучше, что там с царапками моими? Усё путём? Можно до Мирграда пелёхать?
— Ну-ка, топай за мной! Совсем запамятовала за трепотнёй… Зачем нашлёпку с гнойных порезов снял⁈ — Благана суматошливо ухватила Ратибора за руку и повела за собой в избушку. Усадив его на уже знакомую кровать, внимательно осмотрела заживающую рану на плече, после чего удовлетворённо крякнула: — Хорошо, затягивается… Скверна вся вышла! Но на всякий случай ещё присобачим травяную примочку с мазилкой моей целебной… — опытная врачевательница тут же наложила уже знакомую молодому богатырю льняную повязку со сбором целебных трав, крепко её посадив на неведомый воину довольно дурно пахнущий, но прекрасно клеящий раствор, велев после не снимать минимум сутки.
— Отлично… А теперича рот открой!
— Ента ещё зачем, любезнейшая⁈
— Открывай форточку, рыжик, не зли меня!
Благана бережно достала некий пыльный пузырёк с самой нижней полки одного из стеллажей, оттянула подбородок нехотя поддавшемуся рыжебородому витязю, а после, что-то еле слышно прошамкав на странном шипящем наречии, отхлебнула из тёмной склянки и, спустя мгновение, медленно выдохнула сизую струйку светлого дыма, вдруг юркой синицей резко влетевшую в рот Ратибору.
— Это ещё что такое сейчас было, а⁈ — могучий великан, слегка прокашлявшись, поражённо уставился, как показалось, на ещё больше постаревшую ворожею. — Опять мне в ряху чем-то пы́хнула!..
— Дар это тебе. От меня. Очень, о-о-очень редкий. «Заклятие оборотня» обзывается… В час великой нужды, в вершке от погибели сможешь ты оборотиться в того зверя, чей оттиск на сердце твоём отпечатан с рождения; сам Велес проследит, чтобы не сорвалось сие древнее заклинание… Тебе только надо будет заглянуть внутрь себя и пробудить спящего мохнатика… Но помни, что лишь единожды сможешь призвать своё естество! Всего один раз… Посему береги, не трать понапрасну!..
— Надеюсь, это будет не суслик? — хмуро проворчал Ратибор. — А то с этим тушканом на пару мы, конечно, навоюем…
— Я тоже на это надеюсь, — улыбнулась краешком губ старая целительница. — В миг опасности жуткой просто покумекай, кого более всего уважаешь из лесных обитателей, в того и переродишься временно… А теперь, медвежонок, мне отдых треба: не спала три дня уже, так что не серчай… Коня своего у Мефодия найдёшь! Как и перекусишь у него же, ибо вряд ли ты оценишь по достоинству мою похлёбку из мухоморов, — сморщенное личико Благаны и правда сильно осунулось и побледнело; Ратибор подозревал, и не без оснований, что это отнюдь не от недосыпа. Точнее, не только от него. Наверняка добрая волшебница очень много сил своих магических затратила на его исцеление, потому и нужно ей время на восстановление. А хороший крепкий сон способствует оздоровлению любого организма, подчас куда лучше большинства снадобий лечебных.
— Это тебе, уважаемая… — Ратибор порылся в своей дорожной сумке и выложил на прикроватный стол тугой свёрток, что всучил ему Мирослав перед отъездом из Мирграда. — Пригодится, полагаю…
— Правильно полагаешь, косолапик… — лицо Благаны расплылось в усталой, грустной улыбке. — В этот раз я сразу учуяла, что у тебя с собой когти и клыки йотуна… Жаль его, могучий турс был… Только хочу, чтобы ты знал: я и без платы залатала бы твои царапинки!..
— А это и не плата, любезная! — Ратибор тепло улыбнулся в ответ. — Это встречный дар. От сердца. Прими, тебе он ведь ещё наверняка пригодится… — рыжебородый витязь закинул свою котомку на плечо, подхватил секиру да потопал на выход. — Благодарю, что с того света вытащила! Рановато мне покамест в чертогах небесных пировать… Бывай, пигалица, на язык колючая! Коли Сварог возражать не будет, свидимся ещё!
— Пригодится, да ещё как!.. — прошептала еле слышно седовласая целительница, торопливо пошуровав на одной из полок. Выудив из закромов небольшую округлую баночку грамм на семьдесят, заполненную практически по горлышко знакомой, дурно пахнущей тёмной субстанцией, Благана споро помчалась за уже хлопнувшим входной дверью воином.
— Обожди! — окрикнула она в широченную спину
