я в безопасности. Просто мне требуется мгновение, чтобы вспомнить это.
Медленно приближаясь к ней, я чувствую, как ее глаза отслеживают каждое мое движение, пока она стоит, застыв на месте. Стоя нос к носу, я обхватываю ее щеку, наклоняя ее лицо к своему.
— Как у тебя дела?
Морщинка между ее глазами выглядит чертовски мило для той серьезности, которая окружает нас прямо сейчас.
— Кто ты, черт возьми, такой, и что ты сделал с моим Мавериком Миллером? — Спрашивает она, заставая меня врасплох, когда я смотрю на нее сверху вниз.
— Что ты хочешь этим сказать? — Спрашиваю я, не упуская из виду тот факт, что она сказала "мой Маверик".
Ее руки поднимаются к моей груди, мое сердце колотится от ее прикосновения, пока она продолжает изучать мои глаза, словно ищет подсказку.
— Это значит, что мой Маверик ворвался бы сюда, хлопнул гребаной дверью и потребовал бы, чтобы я уступила ему, прежде чем сказать что-то, что меня окончательно разозлит, и я вылетела бы из комнаты.
Что ж. Неплохая оценка.
— Ты хочешь, чтобы я вел себя так? Потому что я очень усердно работаю над тем, чтобы сдерживать себя и быть внимательным.
— Да. Нет. я… я не знаю. Мне нужно идти. — Она убирает от меня руки, как будто наша связь обжигает ее, но я кладу другую руку ей на талию, удерживая ее на месте, прежде чем она успевает вырваться из моих объятий.
Провожу большим пальцем по ее нижней губе, у нее сбивается дыхание, и я улыбаюсь ей сверху вниз. Ее соски затвердели под свободной футболкой, а классический румянец расползается по шее.
— Ты забыла о сексе, — шепчу я, приближая свои губы в опасной близости к ее.
— Ч-что?
— Обычно я врываюсь сюда, хлопаю гребаной дверью, требую, чтобы ты уступила, трахаю тебя до бесчувствия, затем говорю что-нибудь, что выводит тебя из себя, и заставляю тебя выбежать из комнаты. Ее грудь быстро поднимается и опускается. — Это то, что сделал бы твой Маверик.
— Черт. — Слова слетают с ее губ едва слышным шепотом, но эффект, который я оказываю на нее, только доказывает, что дистанция между нами не работает ни на кого из вовлеченных.
Приподнимаясь на цыпочки, она прижимается губами к моим, и моему мозгу требуется секунда, чтобы осознать это. Обвив руками мою шею, Джессика прижимает меня ближе, прижимая наши тела грудь к груди.
Я стараюсь, чтобы мои прикосновения были нежными, но она такая опьяняющая, что это нелегко. Ее язык скользит по моим губам, желая большего, и я не могу сказать "нет". Открывая рот, я отдаю ей контроль, позволяя исследовать.
Слегка отшатнувшись назад, я ударяюсь бедром о край стола и слепо прислоняюсь к нему, притягивая ее к себе между ног.
— Я, блядь, не могу иметь дело со всеми вами. Поглощаете мой разум, мою душу. Все, что я хочу сделать, это защитить всех и избавить себя от дальнейших душевных страданий. И все же, один день встречи с тобой и Эйдом заставило меня забыть все, что я решила. Господи, блядь, помоги мне после встречи с Уэстом прошлой ночью, — жалуется она мне в губы, прежде чем впиться в них зубами и смахнуть поцелуем жжение.
— Лепесток, вот такими мы созданы друг для друга. Мы разберемся с остальным дерьмом. Я думал, ты будешь больше верить в нас, — отвечаю я, прижимаясь своим лбом к ее лбу и заглядывая ей в глаза.
Нос к носу, с закрытыми глазами, она сжимает мой затылок, и я наблюдаю, как ее глаза мерцают под веками, как эмоции борются в ее сознании.
— Мне страшно, Маверик. Я могу справиться со страхом, который внушает мне моя мать, но неизвестность с вами, ребята, после всего, что произошло на складе, я не знаю, как справиться с этим.
— Тогда мы разберемся с этим вместе, Лепесток, как команда. Ты гораздо сильнее, чем сама о себе думаешь.
Я нежно глажу рукой вверх и вниз по ее спине, когда она, наконец, открывает глаза. — С каких это пор ты стал таким мудрым и успокаивающим?
— Это из-за моей старости, — отвечаю я, получая проблеск улыбки, которой так добивался.
— Прекрати. — Она игриво бьет меня по груди, чтобы наказать, и я улыбаюсь ей сверху вниз. Моя душа никогда не чувствовала себя такой спокойной после эмоционального срыва, тогда, в том подвале с Фрэнки. Она — все, что мне нужно, чтобы быть счастливым.
— Не бросай меня, Джессика, пожалуйста. — Я не могу сдержать эмоций в своем голосе, он становится хриплым.
— Кажется, я не могу бросить тебя, как бы сильно ни старалась, — отвечает она, снова приближая свои губы к моим. — Ты нужен мне, Маверик, пожалуйста.
Черт. — Не здесь, Лепесток.
— Да, здесь, я чувствую себя потерянной, и мне нужно, чтобы ты был со мной.
Как, черт возьми, я могу с этим поспорить?
— Ты уверена, что в состоянии…
— Заткнись нахуй, Маверик, — ворчит она, поднимая подол моей футболки через голову. Еб твою мать, давать Джессике контроль — все равно что подливать бензина в открытое пламя. Но ей это чертовски идет.
Прижимаясь губами к моей груди, она осыпает меня поцелуями, и мою кожу покалывает от ее прикосновений, мурашки покрывают дорожку там, где она прикасается.
Снимая с нее футболку точно так же, как она сделала со мной, я обхватываю ладонями ее лицо и снова прижимаюсь губами к ее губам, нуждаясь в ней. Стягивая бретельки ее спортивного бюстгальтера вниз, я обнажаю ее грудь, оставляя бюстгальтер на талии, когда я целую ее шею, затем втягиваю ее сосок в рот.
Стон, срывающийся с ее губ, заставляет мой член напрячься в шортах, жаждущий быть ближе к ней. Ощущение ее пальцев, перебирающих мои волосы, только усиливает мою потребность в ней.
Мои пальцы нащупывают пояс ее леггинсов и медленно стягивают их вниз. Отрывая свои губы от моих, Джессика отступает назад, чтобы ускорить процесс, явно недовольная темпом, с которым я двигаюсь. Я сижу, застыв на месте, моя рука сжимает член, чтобы немного ослабить давление, пока я смотрю, как она раздевается.
Мои глаза обшаривают каждый дюйм ее тела, отмечая каждый синяк, когда я осматриваю ее. Снова вставая между моих ног, я хватаю ее за талию и разворачиваю нас так, чтобы она могла лечь на стол. Я роняю свой ноутбук на пол, а вместе с ним и рамку для фотографий, которую я только что добавил.
Она ахает от прохладного прикосновения дерева к своей коже, и я прикасаюсь губами к синякам
