подтолкнуть меня в верном направлении.
Я всегда была благодарна врачам и медсестрам за то, что они сделали для меня. И я подумала, что хотела бы когда-нибудь иметь возможность тоже помогать людям. Вот почему я стала врачом.
Опыт, полученный в качестве пациента, сделал меня лучшим врачом, чем я могла бы быть. Однако вначале было нелегко.
Могу рассказать вам забавную историю. Я только что окончила медицинский и приступила к курсу пластической хирургии. Мне очень хотелось произвести хорошее впечатление. Однажды мне сказали:
– Есть пациент, которому нужно удалить родинку. Хочешь это сделать?
Я уже наблюдала за тем, как врачи удаляли родинки, так что сказала:
– Конечно.
Нас с пациентом привели в небольшое помещение. Окон нет, только дверь. Медсестры тоже не было – только мы вдвоем. Я осмотрела родинку. Я ее заморозила. Я подготовила лоток с инструментами
Я сделала небольшой надрез и удалила родинку. Потом я поняла, что она кровоточит. Что же мне теперь делать? Я действительно не продумала эту часть. Я подумала: «О боже, здесь никого нет!» Я наложила поверх марлю и попыталась слегка надавить, думая при этом: «Как же все плохо! Я не хочу звать на помощь. Не хочу выглядеть так, будто не знаю, что делаю».
Все это проносилось в моей голове, пока я оглядывалась вокруг, пытаясь успокоиться. Я решила заглянуть под марлю, чтобы посмотреть, сколько там крови, – а она остановилась! Я почувствовала огромное облегчение. В конце концов все прошло хорошо. Я была так счастлива! Как здорово, что я не запаниковала. И я сказала себе: «У меня все получится. Все будет хорошо».
Итак, эти две истории помогли мне стать именно таким врачом, каким я сейчас являюсь. То есть я действительно могу использовать свои навыки, чтобы помогать людям.
Я помню очень необычный случай, произошедший в начале моей карьеры. В отделении реанимации лежал человек с менингококковой пневмонией. Положение было серьезное. Пациент был в состоянии шока, и требовалось огромное количество медикаментов, чтобы поддерживать кровоснабжение сердца и внутренних органов. Но одновременно остановился кровоток в руках и ногах. Это было просто ужасно. Никогда раньше я не видела ничего подобного. Пальцы на руках и ногах посинели, и в конце концов пальцы на ногах мумифицировались – большой палец высох, превратившись в струп с ногтем. Хирурги ампутировали пациенту обе ступни, и, хотя мы старались спасти его руки, я вынуждена была частично ампутировать пальцы, включая большие. Мужчина выжил чудом.
Пока он медленно выздоравливал, я встречалась с ним и его женой, и его жизненная позиция меня впечатлила – настолько оптимистичной она была. Но после множества амбулаторных приемов я увидела, что у пациента все еще имеются проблемы с использованием больших пальцев. Поскольку от них осталось немного, пациент не мог ухватить вещь или сжать кулак, чтобы что-то удержать, тем более что и остальные пальцы теперь были короче обычного. И поскольку примерно половина функций кисти зависит от больших пальцев, у этого человека начались проблемы с элементарными бытовыми действиями – так, он не мог подтянуть трусы или надеть носки.
Обычно, чтобы удлинить большой палец, на его место пересаживают большой палец ноги, но у мужчины не осталось ступней, так что этот вариант исключался. В литературе по пластической хирургии я прочла об операции, которая могла сделать пространство между большим и указательным пальцами немного глубже, что привело бы к удлинению большого пальца. Но я никогда не делала подобных операций и не знала никого, кто делал бы. Тем не менее я предложила ее пациенту и он сказал:
– Доктор, что бы вы ни придумали, все хорошо. Я вам верю.
Я взяла на себя большую ответственность, но операция прошла хорошо.
Теперь главный вопрос заключался в том, сможет ли пациент нормально пользоваться рукой. Через пару недель швы были сняты, а через шесть недель он уже двигал большим пальцем. И ему хватало силы, чтобы удерживать вещи. Очень полезное умение, незаменимое во многих повседневных делах и обеспечивающее гораздо большую степень независимости. Я была необычайно рада тому, что все прошло хорошо, и я почувствовала себя настоящим пластическим и реконструктивным хирургом, уверенно решающим сложные задачи.
С тех пор я не раз помогала реконструировать другие участки тела, особенно после онкологических операций или несчастных случаев, соединяя артерии, нервы и вены. Кроме того, я помогаю пациентам, которые после шунтирования желудка потеряли огромное количество веса, иногда под сотню килограммов, из-за чего у них появляется лишняя кожа, которую нужно отрезать. Такие операции требуют сложного планирования и занимают целый день, но результаты впечатляют, и жизнь пациента кардинально меняется – как физически, так и психологически. Как здорово, что я могу с пользой применять свои навыки!
Не думаю, что большинство врачей понимают, каково это – быть пациентом. Но я хорошо помню, что когда-то была девочкой, беспомощно лежащей на больничной койке в течение трех долгих месяцев. Я столкнулась со всеми неочевидными вещами, которые омрачают жизнь пациента. Я узнала, как важно посещать пациента каждый день. Я думаю, что у меня собственный взгляд на работу медсестер: я понимаю, насколько важна их роль и насколько усердно они трудятся. Думаю, что я более сострадательна к людям. И думаю, что лучше умею слушать пациентов.
Итак, маленькая девочка выросла, черпая вдохновение в заботе окружающих, преодолела ранние страхи, будучи начинающим врачом, и теперь может предложить надежду и понимание своим пациентам. Круг замкнулся.
36
Мой пациент, мой друг. Марк Уайз
Врач общей практики очень редко сталкивается со случаями, когда нужно немедленное спасительное вмешательство. В то же время врачи, которые подключаются в экстренной ситуации, могут никогда больше не увидеть пациента после того, как кризис миновал.
Марк Уайз уже на пенсии. Оглядываясь назад, он считает очень ценными отношения, которые ему удалось установить со многими пациентами.
Мой отец пятьдесят лет проработал педиатром. Если вы спросите, почему я стал врачом, я отвечу, что это выбор по умолчанию. Когда твой отец врач, бывает, ты идешь в медицинскую школу и становишься врачом просто как твой папа. Но никто на меня не давил. У меня были другие варианты, но я стал врачом.
Думаю, если вы поговорите с семейными врачами, то обнаружите, что они выбрали эту специальность по очень многим причинам, но не потому, что хотели ежесекундно спасать жизнь. Они не хотели, работать с людьми, лежащими на кушетке. Они хотели выстраивать долгосрочные отношения. Они хотели заниматься отчасти
