склонившись к моему уху.
Молчу, пока он рассыпается в комплиментах. Мне совсем не хочется с ним разговаривать. И уж тем более, нет настроения флиртовать.
— Все мужчины не сводят с тебя глаз.
Мелодия, к счастью, заканчивается. Спешу выбраться из его объятий. Благо, теперь есть повод.
— Пора показать им, кому ты принадлежишь, Настя, — заявляет он, глядя на меня.
Принадлежишь.
Отвратительнее формулировки не придумать.
— Эдуард Сергеевич, Анастасия…
Отстранённо наблюдаю за тем, как достаёт из кармана пиджака маленькую бархатную коробочку, и как по щелчку ему подносят букет шикарных алых роз.
Глава 25
Данила
— Э, подъём! — кто-то из мужиков пытается растолкать меня.
— Встаю, — открываю глаза, отлипаю от стены и, зевнув, поднимаюсь на ноги.
— Ты чё тут делаешь, парень? Не уходил вчера, что ли? — прищуривается Валерий Саныч.
— Не, просто пораньше пришёл.
— Да не заливай мне тут! — ожидаемо не верит.
— Уснул, сорян, — пожимаю плечом.
— Спящая красавица хренова! Десять фур пришло пять минут назад, — сообщает он недовольно.
— Уже иду, — застёгиваю куртку и шурую к выходу.
— Эээ, — окликает он меня снова. — Сегодня работаешь, а завтра чтоб духу твоего тут не было! Халтурщики и бомжи мне не нужны. Ты понял?
Не оборачиваясь, киваю.
Сжав челюсти, нецензурно про себя выражаюсь.
Твою мать, лошара! Это ж надо было попасться на глаза именно начальнику склада! Потерял работу из-за своей глупой беспечности.
Выбираюсь на улицу через распахнутые ворота.
— Ты где ходишь, Паша?
Не сразу соображаю, что обращаются ко мне. За последние полгода я как только не представлялся в целях конспирации. Пашей, Сашей, Костей. Всех имён и не припомнить.
— Давай быстрей за дело. Подменишь Степаныча, у него спину защемило.
— Без проблем, — встаю туда, куда указали и присоединяюсь ко всеобщей работе, выполняя обязанности грузчика в последующие несколько часов.
Морозно. Снег крупными хлопьями валит всё утро. Зима в Москве холодная. По крайней мере, мне, как жителю Юга, так кажется.
Бах!
Звон битого стекла непроизвольно останавливает процесс погрузки.
— Чёрт! Только не это! — Рустам, болтливый кавказец, любящий напевать песни, хватается за голову.
— Считай, что бесплатно день отработал, — комментирует произошедшее Борис, ворчливый дядька, с чего-то возомнивший себя главным.
— Это в лучшем случае. Если Саныч в настроении.
— Ну ты даёшь, десять ящиков всего осталось дофиналить.
— Конец мне! У дорогой Фатимы, моей дочки, день рождения! Как без подарка покажусь ей на глаза? — растерянно смотрит на ящик с бутылками.
— Открой, посмотри, сколько разбил, — советует рыжеволосый парень, чьё имя я никак не могу запомнить. — Мож пронесло.
Не, судя по звуку, не пронесло.
— Кто что разбил, дырявые? — доносится до нас голос начальника склада.
Рустам аж чуть не плачет, и мне чёт так жаль его становится…
— Я уронил, — громко отвечаю, недолго думая.
Кавказец, приоткрыв рот, изумлённо на меня таращится.
— Уронил? Ну вот и вали теперь на все четыре без гроша в кармане! — кричит Саныч. — Сначала он спит, когда все пашут, теперь бутылки мне бьёт! Проваливай давай! Сейчас же! — тычет пальцем в неведомом направлении.
— Не ори. Ухожу. Пока, мужики, — каждому из них протягиваю руку перед тем, как самоустраниться.
— Нормальный же пацан. Чё ты, Саныч, на него взъелся?
Что отвечает начальник, уже не слышу. Топаю навстречу метели, окончательно смирившись с тем, что денёк выдался неважный.
Оказавшись за забором, пилю к остановке. Надо доехать до ближайшей станции метро, а там уже думать, что делать дальше. Не мешало бы пожевать что-нибудь, да поискать новую работу. А заодно и жильё.
Усевшись на лавку, спрятанную под прозрачной крышей, жду автобус. Закрыв глаза, ощущаю каждую ноющую мышцу в теле. Грёбаных ящиков перетаскал несметное количество. Жаль, что зазря…
— Парень! — открываю глаза.
Передо мной вырастает фигура растрёпанного и запыхавшегося кавказца. Шапка набекрень, старая потёртая куртка нараспашку. Догонял меня, по ходу. Видимо, хотел выразить свою признательность. — Спасибо тебе.
— Да особо не за что. Я всё равно последний день работал.
— Возьми половину денег, — достаёт из кармана заработок за разгрузку.
— Оставь себе. У тебя дочь без подарка, — напоминаю я.
— Ты добрейшей души человек, Паша.
Да уж… Плохо ты меня знаешь.
— Как же мне тебя отблагодарить?
— Не выдумывай.
— А поехали со мной, дорогой?!
— Куда? — спрашиваю, нахмурившись.
— Ко мне домой, в гости. Приглашаю, Паш. Посидим с тобой, выпьем за здоровье моей Фати. Ну?
— Не, спасибо, Рустам, как-то неудобно.
У людей семейный праздник, чего мне там делать-то?
— Давай-давай! У нас не принято на приглашения отказом отвечать. Вот и автобус наш, — хлопает меня по плечу. — Вставай, пошли! Ну!
Не знаю зачем, но поддаюсь.
***
Семья у Рустама большая. Оказывается, у него две дочки и два сына. Четверо, блин, детей. Четверо!
Они с супругой Гаяне — отчаянные и смелые люди. Не имея собственного жилья и постоянной, хорошооплачиваемой работы, решиться на такой шаг очень непросто. Я вот один еле свожу концы с концами, а на кавказце лежит ответственность за всю семью.
— Мы не всегда так жили, — Рустам будто извиняется за старую, простенькую холупу, в которой мы сейчас сидим за столом. — Несколько лет назад у меня тут, в Москве, был бизнес, Паш. Небольшой. Торговый контейнер на вещевом рынке.
— Что-то случилось? — предполагаю, заметив, как изменился его взгляд. Уголки глаз опустились, улыбка сошла с лица.
— Конкуренты сожгли его, — рассказывает он. — Весь товар сгорел, а у нас займы были, кредит большой.
— И чё, не нашли, кто сжёг?
— Да я тебя умоляю! Кто же будет искать, Паш? Там свои законы. Списали на неполадки с проводкой.
— Лютая дичь.
— Вот так в одну ночь из бизнесмена я превратился в должника. Ещё и проблемы с документами у нас начались… В общем, чёрная полоса, можно сказать, — машет рукой.
— Камран, не надо! — супруга моего собеседника пытается утихиморить самого младшего из своих чад. Тот, кажется, всерьёз вознамерился открутить мне нос.
— Почему здесь, в Москве, остались? Может, стоило вернуться на родину?
— А некуда возвращаться. Свою квартиру мы продали, чтобы деньги в бизнес пустить. Родителей моих уже нет в живых. Домом полностью завладел брат, но это уже другая история, — предпринимает попытку улыбнуться. — Гаяне, поухаживай за гостем, — обращается к жене. — Тарелка пустая.
— Сейчас.
— Спасибо, я поел, мне хватит, — спешу отказаться от добавки. Но не тут-то было.
— Ещё ешь. Баклажаны попробуй. Вкусно.
Наблюдаю за тем, как моя тарелка по новой наполняется. С одной стороны, я, конечно, рад, но с другой, вдвойне неудобно становится.
— А ты-то, Паш, что забыл на такой работе? Молодой, смышлёный парень. Внешность хорошая. Странно…
— Образования нет. Из детдома
