Мы остановились возле домика Карлтона Велса, прошли подорожке к двери, и Селлерс нажал кнопку звонка. В доме на этот звук никто неотозвался. Он начал нажимать кнопку через короткие промежутки времени, создаваяпрерывистый тревожный сигнал. Наконец в комнате на втором этаже зажегся свет,открылось окно и раздался мужской голос:
— Кто там?
— Полиция, — ответил Селлерс.
— В чем дело?
— Нам надо поговорить с вами.
— О чем?
— Вы хотите, чтобы о содержании нашего разговора знали всеваши соседи? — спросил Селлерс.
Окно закрылось. Свет загорелся на первом этаже, ипослышались шаги на лестнице. Дверь приоткрылась на несколько сантиметров иосталась в этом положении, обусловленном длиной предохранительной цепочки.
Встревоженный голос спросил из-за двери:
— Могу я взглянуть на ваше удостоверение?
Селлерс вытащил из кармана бумажник, раскрыл его и показалчерез дверь свой полицейский значок. После этого цепь была снята, дверь широкоотворилась и перед нами предстал доктор Велс — узкоплечий, испуганный мужчина,который, казалось, страдал от язвы желудка. Он был в купальном халате, надетомна пижаму, на ногах его были шлепанцы.
— Что случилось? — спросил он.
— Вы родственник Друрри Велса?
— Он мой брат.
— Где его сейчас можно найти?
— Не знаю.
Селлерс резко распахнул дверь и вошел в дом. Я последовал заним.
— Зажгите здесь свет, — приказал Селлерс. Загорелась люстра,и мы все трое вошли в гостиную.
— Вы бы… Вы бы не хотели выпить чего-нибудь крепкого? —пробормотал доктор Велс.
— Мы при исполнении обязанностей, — отрезал Селлерс. — Гдеваш брат?
— Говорю вам, не знаю. Некоторое время назад он сообщал мне,где находится, но где он теперь, мне не известно.
— Когда он в последний раз связывался с вами?
— Примерно неделю назад.
— Где он находился тогда?
— Он не сказал… Понимаете ли, дело в том, что у негопроизошли некоторые домашние неприятности и он, как бы это сказать, сторонитсялюдей, не желает ни с кем общаться.
— Как осуществляется связь между вами?
— Он время от времени звонит мне по телефону.
— Как часто?
— Иногда может пройти целый месяц, прежде чем я услышу егоголос. А после этого он нередко звонит мне каждые два-три дня. Видите ли,сержант, он мой брат, но я далеко не во всем его одобряю. Например, я считаюнедостойным, позорным его отношение к жене и детям. Он помогает им толькоматериально, да и то лишь тогда, когда это становится совершенно необходимым. Иобъясняет свою позицию тем, что его супруга необыкновенно противится разводу ион, мол, хочет заставить ее расплатиться за ее несговорчивость. Я не одобряютакое поведение.
— А вы сами можете связаться с ним? — продолжал спрашиватьСеллерс.
— Говорю вам, сержант, что не могу. Я не знаю, где он…Полагаю, вы ищете его по поводу неуплаты алиментов?
— Мы ищем его по поводу убийства, — прямо ответил Селлерс.
— По поводу чего?
— Вы слышали, что я сказал. Речь идет об убийстве.
— Но это невозможно! — воскликнул доктор.
Селлерс оставил эту реплику без внимания, вынул из карманасигару, взял ее в рот и сказал:
— Итак, вы пытаетесь укрыть парня, который подозревается вубийстве? Это может обернуться для вас крупными неприятностями, и я могу бытьтем человеком, который принесет вам эти крупные неприятности. Вы это понимаете?
Доктор Велс покорно кивнул.
Селлерс резко повернулся и вышел. Я пошел следом за ним. Ноза дверью задержался, услышав, что кто-то вышел из спальни. Затем раздалсярезкий женский голос:
— Звони своему братцу. Пусть он не впутывает нас в своиделишки! Карл, ты не можешь позволить себе шутить с полицией… И, в концеконцов, в такого рода серьезных делах каждый человек должен помнить огражданском долге…
После короткой паузы послышалось шуршание телефонного дискаи громкий голос доктора Велса:
— Друрри, что ты натворил на этот раз?
Очевидно, он не получил развернутого ответа, потому чтопочти без перерыва продолжал говорить:
— У меня только что была полиция… Они ищут тебя… Нет, ониговорят, что не по этому поводу… Они из отдела по расследованию убийств…Говорят, что речь идет о подозрении в убийстве…
На недолгое время он замолчал, слушая, по-видимому, чтоговорит ему брат, и, выслушав это, сказал:
— Друрри, я больше не могу скрывать от них твоеместонахождение. Даю тебе двадцать четыре часа, и это все, что я могу для тебясделать.
После этих слов доктор Велс повесил трубку.
У супругов состоялся короткий разговор, и, выключив свет вгостиной, они вместе пошли в спальню.
Переждав минут пять, я осторожно вылез из своего убежища, нацыпочках подошел к входной двери, нащупал цепочку, снял ее, приоткрыл дверь ивыскользнул на крыльцо. Сбежав по ступенькам на садовую дорожку, я выскочил поней на тротуар и поспешно пошел к центру города, размышляя на ходу над тем, какбы мне поскорее поймать такси. Дойдя до угла улицы, я увидел свет приближающихсяко мне фар и пошел ему навстречу. Машина двигалась медленно, а поравнявшись сомной, подъехала к тротуару и остановилась. Дверь ее отворилась, и Селлерссказал:
— Залезай в машину, Шустрик!
Я с удовольствием исполнил это приказание.
— Ну, что он там делал? — сразу спросил Селлерс.
— Ты догадался, что я остался в доме? — спросил я.
— А разве я не сделал все, чтобы помочь тебе в этом? Что ямог ответить на такой вопрос?
— Он позвонил брату? — спросил Селлерс.
— Позвонил сразу, — ответил я.
Селлерс вывел машину на середину улицы, и мы вернулись кдому доктора Велса.
На этот раз хозяин очень быстро отворил дверь и залепетал:
— Вы не имеете права. Это нарушение закона… Это…
Он не мог закончить, потому что Селлерс ворвался в дом,схватил его за грудки, сильно тряхнул и прижал спиной к стене.
— Ну, быстро называйте номер телефона, по которому вызвонили после моего отъезда! — прокричал он.
