Ибо в Министерстве Волокиты постоянно,безостановочно, изо дня в день работал этот чудодейственный универсальныйдвигатель государственного управления: не делать того, что нужно. И если вдругоказывалось, что какой-то недогадливый чиновник намеревается что-то сделать, ивозникало малейшее опасение, как бы непредвиденный случай чего доброго не помогему в этом, Министерство Волокиты всегда умело с помощью циркуляра, отношенияили предписания вовремя погасить его пыл. Именно дух общественной пользы, стольсильный в Министерстве Волокиты, побуждал его вмешиваться решительно во все.Механики, натуралисты, солдаты, моряки, составители прошений, авторы мемуаров,жалобщики, ответчики по жалобам, разбиратели жалоб, барышники, жертвыбарышников, те, кому не удалось получить заслуженной награды, и те, комуудалось не понести заслуженного наказания, — все без разбора оказывалисьпогребенными в бумажных недрах Министерства Волокиты.
Множество народу пропало без вести вМинистерстве Волокиты. Какой-нибудь неудачник, обремененный горестями, илисоставитель проекта всеобщего благосостояния (что в Англии является вернымсредством нажить себе горести, если их не имеешь) долго мыкается по различнымгосударственным учреждениям — в одном его запугивают, в другом обманывают, втретьем водят за нос, но вот, наконец, благополучно выбравшись, он попадает вМинистерство Волокиты, и больше ему уже никогда не увидеть света божьего.Заседают комиссии, бормочут докладчики, строчат протоколы секретари, множатсявыписки, справки, акты, копии, и глядишь — человека не стало. Коротко говоря,все дела, вершащиеся в стране, проходят через Министерство Волокиты, заисключением тех, которые застревают в нем, а имя таким легион.
Порой Министерство Волокиты подвергалосьнападкам со стороны смутьянов. Порой жалкие демагоги, полагавшие в своемневежестве, что истинной заботой правителей должно быть, как делать то, чтонужно, выступали в парламенте с запросами или даже предложениями по этомуповоду. И тогда благородный лорд или достоуважаемый джентльмен, по ведомствукоторого числилось ограждение интересов Министерства Волокиты, клал в карманапельсин и кидался в бой. Стукнув по столу кулаком, он обрушивался науважаемого, сочлена, осмелившегося высказать крамольную точку зрения. Он считалдолгом заметить уважаемому сочлену, что Министерство Волокиты не только незаслуживает критики в данном вопросе, но что оно достойно одобрения в данномвопросе — что оно выше всяких похвал в данном вопросе. Он также считал своимдолгом заметить уважаемому сочлену, что хотя Министерство Волокиты всегда и вовсем бывает право, но никогда еще оно не было до такой степени право, как вданном вопросе. Он также считал своим долгом заметить уважаемому сочлену, что,если б у него было больше уважения к самому себе, больше такта, больше вкуса,больше здравого смысла и больше разных других качеств, для перечисления которыхпонадобился бы целый толстый лексикон общих мест, он вообще не касался быдеятельности Министерства Волокиты, особенно в данном вопросе. Затем, скосивглаза на представителя Министерства Волокиты, призванного служить емуподдержкой и опорой, он обещал полностью разбить уважаемого сочлена изложениемаргументов Министерства Волокиты по данному вопросу. При этом обычнопроисходило одно из двух: либо у Министерства Волокиты вовсе не оказывалосьаргументов, либо благородный лорд или достоуважаемый джентльмен ухитрялсяполовину таковых позабыть, а другую перепутать — впрочем, и в том и в другомслучае деятельность Министерства Волокиты подавляющим большинством голосовпризнавалась безупречной.
Все это с течением времени настолько упрочилославу Министерства Волокиты как питомника государственных мужей, что инойвеличественный лорд приобретал репутацию гениального правителя лишь тем, чтонекоторое время упражнялся в искусстве не делать того, что нужно, возглавляяназванное учреждение. Что же до более мелких жрецов и служителей этого культа,то все они, вплоть до последнего мальчишки-рассыльного, делились на два лагеря:одни свято верили в божественную природу Министерства Волокиты инепререкаемость его права вершить дела по-своему, другие же, ударившись вбезбожие, считали его существование бесполезным и даже вредным.
Уже не первый год в руководстве МинистерствомВолокиты большое участие принимало семейство Полипов. В частности, та еговетвь, к которой принадлежал мистер Тит Полип, была убеждена, что этаруководящая роль принадлежит ей по праву, и встречала в штыки любую попытку состороны какого-нибудь другого семейства подвергнуть это сомнению. Род Полиповбыл весьма знаменитым и весьма разветвленным. Его отпрыски имелись во всехгосударственных учреждениях и занимали всевозможные государственные должности.То ли Англия была многим и многим обязана Полипам, то ли Полипы были многим имногим обязаны Англии — на этот счет существовали две разные точки зрения: уПолипов своя, у Англии своя.
Мистер Тит Полип, на котором в описываемоевремя лежала обязанность подпирать и поддерживать официального главу МинистерстваВолокиты, когда сей благородный и достоуважаемый государственный муж начиналсъезжать с седла вследствие злостного выпада какого-либо газетного писаки,скорей мог похвалиться происхождением, чем состоянием. Как истинный Полип, онбыл пристроен к месту, и надо сказать, это было весьма уютное и теплоеместечко; как истинный Полип, он, разумеется, уже пристроил туда же своегосынка, Полипа-младшего. Но на беду он сочетался браком с представительницейсемейства Чваннингов, у которой также дело обстояло благополучнее по частидревности рода, чем по части движимого и недвижимого имущества. От этого союзапроизошли Полип-младший и три прелестные девы. А так как и Полип-младший, ипрелестные девы, и миссис Тит Полип, nee[29] Чваннинг, и сам мистер Тит Полиппривержены были к аристократическому образу жизни, то срок от жалованья дожалованья всегда казался мистеру Титу Полипу чрезмерно растянутым, что давалоему повод обвинять государство в скупости.
В один прекрасный день Артур Кленнэм пятый разявился в Министерство Волокиты, желая переговорить с мистером Титом Полипом.При первом посещении ему пришлось дожидаться в сенях, при втором — в какой-тостеклянной клетке, при третьем — в приемной, при четвертом — в огнеупорнойгалерее, где, по-видимому, хранился весь местный запас сквозняков. На этот раз,в отличие от предыдущих, мистер Тит Полип не был занят с очередным титулованнымгением, возглавлявшим Министерство, но попросту отсутствовал. Артура утешилисообщением, что на министерском небосводе еще сияет другое, меньшее светило —Полип-младший.
